Звезды южного неба
Шрифт:
— Что с Мерфи? — с тревогой в голосе спросила Филлис, заглядывая в самолет.
— Он жив, — ответила Эстелла.
Фрэнсис шагнул вперед, чтобы помочь Дэну вытащить носилки.
— Мне понадобятся Кев и Конни, чтобы они сдали кровь для Мерфи, — сказал Дэн.
— Конечно, — хором ответили те.
— Слава Богу, вы оба живы! — воскликнула Марджори, когда все столпились вокруг самолета.
— Большое вам всем спасибо за то, что осветили полосу, — сказала Эстелла. — Эта нам очень помогло.
— Мы старались сделать все что могли, чтобы помочь Дэну привезти вас с Мерфи назад в целости и сохранности, —
— На самом деле эту идею подала мне Энни Холл, когда сказала, что на ферме ее брата излишки корма, а организовал все Чарли. Я же просто счастлива, что его, наконец, привезли.
— Корм уже развозят по пастбищам, — сказал Барни.
— Мы были чрезвычайно высокого мнения о Россе Купере, — сказала Марджори, — и думали, что никто не сможет его заменить, но вы доказали, что мы ошибались.
Эстелла чувствовала смесь радости и огромной вины. Она понимала, что сейчас было самое время рассказать им правду.
— Я кое-что должна сказать вам всем… — она бросила взгляд на Мерфи. — Но это должно подождать, пока я не буду знать, что Мерфи вне опасности. Давайте встретимся в баре завтра вечером?
На лицах горожан появилось выражение замешательства и даже опасения, но ей было некогда объяснять свои слова. Она поспешно зашагала в больницу следом за Дэном, Фрэнсисом, Кевом и Конни.
— Эстелла от нас уедет, — сказал Барни разочарованно. — Именно это она хочет нам сказать.
— Она столько пережила, — сказала Бетти, тоже направляясь в больницу. — Когда Эстелла оправится после шока, то, может быть, еще изменит свое мнение.
Мерфи немедленно сделали переливание крови. Когда его кровяное давление стабилизировалось, Дэн прооперировал его ногу. Эстелла приняла ванну, и Дэн урвал минутку, чтобы осмотреть ее раны, прежде чем Бетти стала их перевязывать. А затем Бетти настояла на том, чтобы Эстелла легла в постель. Но спать Эстелла не могла, потому что очень волновалась за Мерфи. Он выдержал операцию, но Дэн сказал, что все решат следующие несколько часов. К тому же ей надо было проведать дома свою «пациентку». Она не хотела плохо думать о Мэй, но знала, что ту нельзя назвать очень уж обязательным человеком, который ни в коем случае не забудет присмотреть за больной собакой.
Потихоньку выскользнув из больницы, Эстелла направилась домой. Она прошла сразу к конуре на заднем дворе, но решила перед тем, как возвратиться в больницу, убедиться, что с Мэй и Бинни все в порядке. Обогнув свой дом, она увидела дымившиеся остатки костра и поняла, что Мэй и Бинни где-то поблизости. Кроме того, Эстелла чувствовала запах жареного мяса. Она с удовольствием увидела, что ее «пациентка» находится в добром здравии. Собака выглядела сытой, а на полу ее конуры стояла миска со свежей водой.
Эстелла осматривала рану на ноге собаки, когда вдруг услышала:
— Ты вернуться.
Встав и обернувшись, Эстелла улыбнулась.
— Здравствуйте, Мэй, — ее всегда поражало умение этой женщины совершенно бесшумно подкрадываться.
Широкая
улыбка Мэй свидетельствовала о том, что она явно была очень рада видеть Эстеллу.— Собака… она в порядке, — сказала аборигенка.
— Уже вижу. Она выглядит отлично, — рана на ноге собаки была чистой и хорошо заживала. К счастью, Марти перевел Звездочета обратно в свою конюшню незадолго до того, как Эстелла полетела на пастбище Ятталунга. — Вы использовали свои лекарства, Мэй?
— Да. Твои лекарства и мои лекарства… вместе хорошо.
— Как мы с вами, Мэй, — сказала Эстелла, счастливо улыбаясь. Ее сердце наполнилось радостью, когда она увидела, что Мэй ее не подвела.
Мэй застенчиво переступала с ноги на ногу, но улыбалась при этом, как школьница.
— Как там Бинни? — спросила Эстелла, не видя девочку у костра.
— Она в доме, спит. Бинни будет рада видеть тебя снова.
По тону Мэй Эстелла поняла, что Бинни по ней скучала. Она бросила взгляд на сумку с тотемом, висевшую на поясе Мэй.
— Мне нужно вам кое-что сказать, Мэй, — обратилась она к аборигенке. Ей хотелось, чтобы Мэй первой узнала, кто она такая на самом деле. — Вы же знаете, что до вас Росс был женат, так ведь?
Мэй кивнула.
— Он жениться на белой леди… который уехать, — и по своей привычке Мэй махнула рукой в воздухе.
— Все правильно, Мэй. Эта леди… была моей матерью. Я… я дочь Росса.
Мэй молча смотрела на Эстеллу своими черными выразительными глазами, но Эстелла не понимала, о чем та думает в этот момент.
— Простите, что не сказала вам этого раньше… — пробормотала Эстелла, надеясь, что эта новость не испортит их крепнущую дружбу.
— Вот почему этот динго крутиться здесь. Он искать тебя.
Эстелла была потрясена до глубины души. Казалось, ее слова не произвели на Мэй совершенно никакого впечатления; она не обиделась на то, что Эстелла столько времени молчала об этом; не удивилась… не ревновала. Эстелла вспомнила, как Чарли говорил ей, что аборигенки совершенно простые существа, и впервые поняла, что он имел в виду.
— Чарли в курсе. Но я не хотела, чтобы об этом знал еще кто-нибудь, потому что Росс… потому что его так все любили и уважали. Мне надо было, чтобы меня приняли такой, какая я есть, а не сравнивали с ним. Вы понимаете меня, Мэй?
— Ты хорошая женщина и отлично… приживешься в этом месте.
Эстелла почувствовала большое облегчение. Мэй оказалась прекрасной подругой.
— Спасибо, Мэй, — ей в голову вдруг пришла одна мысль, от которой она улыбнулась. — Раз у нас с Бинни один отец, мы с ней единокровные сестры.
Мэй тоже улыбнулась.
— Сестры! Бинни будет счастлива.
— Я тоже счастлива, Мэй. А если бы Росс был по-прежнему жив, вы бы стали моей мачехой, — Эстелла расхохоталась, потому что Мэй была не намного старше ее.
Мэй ответила ей мудрой улыбкой, которая как бы говорила, что она намного глубже Эстеллы разбирается в людях и их взаимоотношениях. Рядом с ней Эстелла казалась себе чуть ли не ребенком. Она вспомнила их первую встречу, когда решила, что Мэй просто сумасшедшая. Это, в свою очередь, навело ее на мысль о том, как многому ей еще нужно учиться. Она посмотрела на сумку с тотемом. «И обучение можно начать именно с этого», — подумала Эстелла.