Короткие любовные романы

Опрокидываю в себя очередной стакан и краем глаза замечаю, как на соседний стул плюхается подвыпивший паренёк в потёртых синих джинсах и черной футболке с неприличной надписью на английском. Он заказывает у бармена бокал пива и окидывает меня оценивающим взглядом. - Плохой день? – спрашивает, кивнув на полупустую бутылку сбоку от меня. Я отворачиваюсь, показывая, что не хочу говорить. Но парень на удивление настойчив. – Ты красивая. Может, потанцуем? - Я не в настроении для развлечений, - качаю…

Кресло для посетителей, стоящее напротив рабочего стола, по размерам значительно уже и ниже кресла Малфоя (что, без сомнения, сделано сознательно), но даже с учётом этого Гермиона чувствует, что почти утопает в нём, когда наконец её измученное нервной дрожью тело опускается на сиденье. Напряжённо выпрямив спину, она занимает самый краешек, словно этой строгой непреклонностью бросает вызов ленивой беззаботности хозяина кабинета. «Я пришла по делу, — говорит вся её поза. — Всего лишь». «А я…

- Эй, Лерка, - заводил привычно Тёма: - Вздумаешь встречаться с каким-нибудь хмырем, помни – сперва я должен буду его проверить! - Это как? – спрашивала я, мрачнея. - Выпью с ним, и если свалится раньше меня – нахрен тебе такой слабак. Тёмыча попробуй перепить – он знал, чем хвалиться. В первый раз алкоголь я попробовала именно с ним, как и первый раз села за руль, в первый раз протанцевала ночь напролет в ночном клубе… Даже платье на выпускной мы выбирали вместе. Тёма присутствовал…

Злости и обиды во мне было столько, что я расколошматила ящики топором на щепки. В темноте, со слезами на глазах и топором в руках, в заброшенном доме — я была картинкой не для слабонервных. Приступом злости прошел. Наступило опустошение. Как будто силы покинули меня. Но печку растопить было нужно. Руки не слушались от холода. Спички гасли. Потом вспомнила, что надо запихнуть бумагу и тогда дрова быстрее разгорятся. Кусок старой газеты тут же был запихан внутрь. Огонь. Он тут же начал жевать сухие…

— Ой, Мартина, давай без этого! Она, принимается за свои дела, не обращая никакого внимания на свою незваную гостью. — Дуй, говорю! — Да не буду я дуть. Что это вообще за цирк ты устроила? — Ну так положено, дуй, я кому сказала. — Я дуть не буду! — А я от тебя не отстану! Оборачиваясь, она смотрит в ее сторону. Если бы можно было убить человека взглядом, она бы уже замертво упала на пол. — Я тебе уже сказала, я дуть не буду. — Тогда я! Бодро поднимаясь со стула, она тут же гасит все…

- Не хорошо. – Покачал головой его друг. - Я ещё и ругаюсь. – Обиженно ответила она. – Другая бы уже давно нагоняй устроила. Как ты мог забыть про такой день?! Я же так ждала тебя, готовилась. А ты… - она всхлипнула. – Что с тобой разговаривать?! Ты пьян, и доказывать тебе что-либо бесполезно. Коля, тебе не пора домой?! Уже поздно. Завтра на работу. - А я никуда не тороплюсь. – Усмехнулся мужчина. - Ты его не гони. Ведь мы тебе подарок приготовили. - Что? Какой ещё подарок? - Особенный.…

- Себастьян? Я могу тебе чем-нибудь помочь? - Мне нужен Эдвард. - Одну минутку, я позову его. Она уже хотела подняться по лестнице, но Эдвард сам вышел из лаборатории. - Эдвард, тебя ждёт Себастьян. - Чем могу помочь? – обратился он к Себастьяну. Но Себастьян ничего не ответил, вытащил столовый серебряный нож и метнул в Эдварда. К счастью в последний момент парень отклонился, и нож пролетел мимо, войдя в стену. - Что это значит? Что ты делаешь, Себастьян? – с ужасом спросила девушка.…

Однажды вечером она вышла посидеть с подругами и друзьями, чтоб отвлечься от своих мыслей, угрызений совести и желания свести счёты с жизнью. Вечер выдался прохладным, а она не взяла кофту. Но она не огорчилась этому. Быть может, холод усмирит её желания. В отличие от неё все сидящие были достаточно тепло одеты и удивлены что она так легко оделась. Но она сказала, что ей не холодно. Завязался весёлый разговор, и она развеселилась. Пока они сидели, подул лёгкий прохладный ветерок. Она почувствовала…

- Здравствуйте, - негромко сказал я на космоарго, повернувшись к инопланетянину. – Ветеринар Николай Гончаров, на борт прибыл. - Вообще-то вам бы больше подошло слово «доктор», господин Николай. Впрочем, как вам будет угодно. Меня зовут Рейнбоу Дэш, я первый пилот этой посудины. Я кивнул. Впрочем, слово «ветеринар» всё равно подходило больше – ведь моими будущими пациентами будут такие, как она. А «она» - это невысокое, ростом мне до пояса, создание, несколько напоминающее лошадь. Они и сами…

Хм, похоже, она еще очень молода, почти девчонка. Лет восемнадцать, не больше. Но это абсурд! С какой стати юной девушке лезть на предприятие, нашпигованное всевозможными средствами защиты? Может, сумасшедшая? Или захотела повторить подвиги героинь гангстерских фильмов, чтоб прославиться? Но времени раздумывать уже не было. Таинственная воровка обернулась и посмотрела в его сторону — прямо ему в лицо. Джек стоял не шелохнувшись и старался не дышать. Но тем не менее она его явно заметила. …

— Помнишь наш девичник? — помолчав, спросила она. Лиза кивнула. Еще бы, такое не запомнить! — А помнишь, когда я исчезла? Лиза неопределенно пожала плечами. Они все там были немного разгоряченными, мягко говоря… Катя глотнула мартини, однако алкоголь совсем не действовал. Черт, вот и тогда сперва было то же самое, зато потом как ударило по мозгам! — Не-ет, я не могу об этом… — простонала Катя, вспомнив подробности той злополучной ночи. — Можешь! — убежденно возразила Лиза. — Ты выговоришься,…

Самое главное — быть честной самой с собой. Ведь ежели, как выражаются продвинутые соотечественники, «разобраться по понятиям», она действительно сама во всем виновата. Виновата, что побоялась противостоять семье, когда вошла в разум. Виновата, что согласилась на это дурацкое замужество. Виновата, что позволяет кому ни попадя помыкать собою. А главное, виновата в том, что, дожив до двадцати восьми лет, ничего до сих пор не сделала, чтобы изменить свою постылую жизнь. Размышляя, Ксения вдруг ощутила…

— Слушаю и повинуюсь, хозяин, — хихикает она как ни в чем не бывало. Глаза ее снова блестят. Павел метнулся в спальню и вынес оттуда приготовленный для Маши подарок. Три эластичные ленточки. Одну Маша надевает по его приказанию на лоб, красиво оттеняя дрожащую челку, другую — на грудь, слегка прикрывая соски, третью — на бедра, подчеркивая аспидным цветом их белизну. Павел снова в нирване острого возбуждения. Маша как бы и не замечает его состояния и начинает заваривать чай. Процедура занимает более…

Так продолжалось до тех пор, пока она впервые не почувствовала всю вязкость и грязь омута, создавшегося впоследствии такого её поведения. Это случилось в девятом классе на последнем уроке английского языка. Преподаватель вызвал её к доске и заставил рассказать правило, которое никогда бы не спросил, не будь она так самоуверенна, что решилась болтать на уроке. Ответа, конечно же, не последовало. И тогда, когда она впервые ощутила горький вкус позора, ей захотелось исчезнуть или же содрать с себя…

Минувшая первая неделя апреля вобрала в себя всю зимнюю хандру, испытываемую Чой, и теперь девушка не сдерживала довольной улыбки, поднимая личико к солнцу и зажмуриваясь. Она сидела на высоком фонтане в саду больницы, который находился позади самого здания. Здесь редко бывали другие пациенты, предпочитающие проводить свое время внутри в попытках излечить каждый свое безумство. Чжон не считала себя сумасшедшей. Она всего лишь была немножечко другой. Позволяла себе видеть то, что остальные предпочитали…

  - Ты кошёлка так и будешь тут стоять?   Чтобы не сказать что я охринела, не сказать ничего.   - Что вы себе позволяете? - я уже чувствовала, как краснею от стыда и не удобства.   -Это ты, какого хрена себе позволяешь? Ты место себе на парковке покупала? Или может ты жилец этого дома? Хотя на такой колымаге, ты даже метр квадратный в этом доме не купишь.   Я стояла и не знала что сказать, так меня никто ещё не унижал. К глазам подступали слёзы. Только не хватало разреветься на глазах у этого…

Еще умеет верить в хорошее. Любовь стараясь оттолкнуть, На саблю давим мы вдвоём: Один — эфесом — другу в грудь, Другой — под сердце — остриём. Они уничтожают ее. От безразлично ласкового взгляда Хаширамы выгорает душа, тело обожжено углями страсти Мадары. Они бы идеально дополняли друг друга. Мадара не умеет скрывать своих чувств, а Сенджу - толком проявлять. Только Узумаки умеют и то, и другое. А еще они живучие, способны перенести любую боль. Наруто истинное воплощение своего клана…

Лена зарделась. Вообще она была всегда молчаливой, как Геля из телепередачи Верки Сердючки. Ее сексапильное изнеженное лицо казалось как бы скованным маской скромности и создавало в глазах некоторых мужчин имидж недоступной красавицы. Похоже, что и сама Елена искренне верила в свою природную скромность и как бы нехотя уступала половым притязаниям самцов — ну что тут поделаешь, если тебя так хотят! Мне рассказывали интересную историю про выдвижение ее в депутаты горсовета. Был горбачевский перестроечный…

— Кристина, Коля! — крикнула тетя. — Перестаньте сейчас же, идите сюда, к нам. — Ну, прости, — сказала мне Криська, когда мы подошли к чемоданам и дорожным сумкам. — Прощаешь? Мир? — И протянула мне согнутый крючком мизинчик. Я простил и протянул ей собственный. Мы сцепились пальцами, и сестра принялась трясти наши руки вверх-вниз, проговаривая речевку: — Мирись, мирись, мирись! И больше не дерись… Мир, мир навсегда, а кто поссорится — тот вонючая свинья! — И мы разорвали сцепленные пальцы.…

- Кто здесь? – женщина повернулась к нему. – Что? Её голос. Её волосы. Её глаза. Не может быть! Саске не мог поверить в то, что видел. Перед ним была Сакура Харуно, только на десять лет старше, а может больше. - Как ты здесь оказался? – спросила женщина. Саске не стал ждать, пока она превратится в монстра или ещё во что-нибудь страшнее. Ноги понесли его прочь из квартиры, в которую он попал неизвестно каким образом. Ещё и по неизвестным причинам перед ним стояла Сакура. Только другая. …