Любовно-фантастические романы

Я согласилась и продолжила свой путь. – Ворота в другой стороне, – растерянно сообщил мне парень, увидев, что я иду в другую сторону. – Нет, мы пойдем другим ходом. Крэт, заинтересовался, хмыкнул, задумался и пошел за мной. Когда мы подошли к той самой стене, он стал озадаченно озираться по сторонам. – И? – Сейчас, – ответила я, приблизившись к стене точно в том месте, где должен быть проход. Тихо произнесла заклинание, и дверь появилась. – Ого, – удивился друг, – так ты знаешь секретики…

Не разрывая поцелуя, мужчина подхватил меня под бедра, заставив тихо ойкнуть прямо ему в губы. И прижал к себе так, словно хотел слиться со мной единым целым. Я лишь покрепче вцепилась в мужские плечи и счастливо улыбнулась. Когда воздуха стало совсем не хватать, я с разочарованием оторвалась от мужских губ, переходя на шею. Короткими влажными поцелуями прошлась от самой ключицы к уху, ловя в ответ хриплый стон. Лукаво улыбнулась и решила поднять голову, чтобы насладиться мужской реакцией. …

– Грация ничего не знала об этом, она сама была в шоке от его поступка, – заявила Кристи, медленно приподнимаясь с пола. – Как ей удается все это время прикрывать своего брата? – поинтересовалась у нее Роксана, обрадовавшись тому, что теперь она сможет повлиять на Грацию. – Только прошу, не выдавайте меня, – с умоляющими глазами попросила Роксану Кристи. – А сейчас ступай и немедленно разузнай, о чем говорят на собрании! – приказала ей Роксана, указав на дверь. Когда Кристи незаметно оказалась…

– У меня нет тайн из прошлого, – пробормотала Роза, готовая разрыдаться, – Мне еще слишком мало лет, чтобы такие тайны были. Я только закончила Институт Высшей магии. У моей мамы, у неё были тайны, но я не имею к ним никакого отношения! – Какая разница, чьи тайны, – усмехнулся мистер Сантон. – Тебе никто не поверит. Ты же знаешь, в нашем мире верят тем, кто обладает властью и влиянием. А ты, ты просто прислуга, если так разобраться. Весь шик и блеск этого салона, он, что застил твои глаза, лапочка?…

Между кубоидами домов сверху и снизу, теряясь в медленно тающей туманной дымке, носились флаеры. Один из них плавно подплыл к Кайре. Она забралась внутрь, вбила адрес родительского кластера: сектор АЕ, дом 239, этаж 157, куб 3. Сначала к матери. В соседних кубах, 4 и 5, проживали ее отец и сестра. Навестит и их. Кайра плыла между кубоидами и думала, что сохранение семейных связей – глупый предрассудок, унаследованный от людей довирусной эпохи. Это они, по сохранившимся историческим сведениям, страдали…

Зря я не прогнала монстрика в начале нашего путешествия. Из-за него могу вернуться ни с чем. Но теперь уже ничего не поделаешь и выгонять его бесполезно. Я прошла поляну и принялась пробираться через лес. Жесткие ветки деревьев неприятно обдирали ладони. Даже задели щеку, которая тут же начала саднить из-за попадавшей в царапину грязи. Сбоку послышалось хихиканье. Я замерла и вгляделась в чащу. Метрах в десяти от меня в воздухе плавали странные огоньки. Они подрагивали и прыгали. Иногда становясь…

Танька с улюлюканьем направила лыжную пару с горы. Старый дуб видал на своем веку многое, но такого точного попадания в него – в первый раз. С криком “Ай!” и хрустом то ли ноги, то ли лыжи Танька врезалась в дерево и завалилась на левый бок. – Наконец-то, смотри, город виднеется. Может я выйду из леса и позову на помощь? Подождешь здесь одна? – вымотанные пятиклассницы разлеглись на снегу. – Я боюсь, – жалобно произнесла Танька. – Ой, смотри, это же Ванька Жорин! – Лена заметила приближающегося…

Вот и в Феде своем, я, наверное, подсознательно разглядела представителя парнокопытного. Он кстати поступил в финансовый вуз, на бухгалтера. Ему это очень подходит. Дотошный и нудный во всем, что касается денег. И не в хорошем смысле! А в жлобском! До сих пор с ужасом содрогаюсь при мысли, что он узнает, сколько стоило свадебное платье и туфли. Надо было съесть эти чеки, чтобы не оставлять улик. На третьем курсе учебы мы стали жить вместе. Свою вторую квартиру папа щедро переписал на меня и разрешил…

– Обещай мне носить его в знак нашей любви, – настояла Мэйди. Тиббот согласно кивнул: – Пусть будет по-твоему! Ты у меня и так сущее золото, так что же мне стоит выполнить такую простую просьбу? И с этими словами он помог Мэйди взобраться на телегу, следом уселся сам, присвистнул на их старого мерина и пустил повозку по пыльной дороге обратно к дому. Часть 2. Песня русалки Когда Тиббот и Мэйди добрались домой, уже начинало смеркаться. Мэйди поскорее развела огонь в печи и поставила тушиться…

Я чуть не подпрыгнула на месте, когда услышала звук трескающихся веток. Кто-то был совсем близко. Неужели охотники? Они стали умнее и поняли, что я пыталась всё это время водить их за нос? Тогда мне следует снова бежать… Но куда? Я не могла вернуться домой, пока охота не прекратилась. Осторожно спрятав малыша в рюкзак, я повесила его на плечо и приняла оборонительную позицию, а сама начала рыскать глазами по местности в поисках укрытия. Бежать снова в лес нельзя, потому что он кишит охотниками.…

Несмотря на то, что внутри у меня все тряслось от страха мелкой дрожью, я плотнее сжала губы и отрицательно помотала головой. – Тогда пеняй на себя, – легко согласился фарриец, будто бы именно такого ответа от меня и ждал. Я почувствовала ловушку, ловко расставленную драконьером западню, в которую попалась, и мне уже не вырваться. – Ты сама выбрала болезненный шантаж вместо честного безопасного договора. Если ты не Дайра Тайра, – моя жена, мне нет причины скрывать правду и выгораживать тебя. Я…

А на следующий день высокий мужчина с ледяными светло-голубыми глазами пришел в столицу. Он вышел на площадь перед дворцом и потребовал проводить его прямо к королю. От него веяло такой сильной опасностью и суровой уверенностью, что люди невольно расступались перед ним. Зато короля его самоуверенное поведение только разозлило: – Кто он такой? Простой чужеземный воин? Гоните его в шею, я не стану его принимать. Воин ждал ответ короля с надменным скучающим видом. А когда вместо раскланивающихся…

Отец называл меня Оленька, брат – Олимп, а мама не гнушалась каждый раз выговаривать имя целиком. Моя жизнь была одинокая, скучная и безработная с недавнего времени. Ну и может быть глубоко несчастная. Вы думаете я сейчас жалуюсь? Нет! Верните мне её, мою серую скучную жизнь! Верните меня назад, в мой мир! Туда, где я свободна и никому ничего не должна! Верните меня в страну с демократией! Верните! Я согласна работать сверхурочно и обещаю каждые выходные навещать родителей! И выйти замуж…

– Какими судьбами? – спросил магистр после объятий. – Ты же знаешь, что в рабочее время меня лучше не беспокоить без важной на то причины. – Да у тебя вечно рабочее время, – не скрывая возмущения, ответила женщина и подошла к свободному креслу возле меня. Видимо, про бедную адептку решили позабыть. Жаль, сматываться нет смысла. Потом вновь вызовут. – И все же, – не отступил магистр и вновь сел на свое место. – Да я вот возвращалась от старших Тьеров… – Только не начинай, мама. – А что…

Глубоко вздохнув, я решительно распахнула глаза и осмотрелась. Хм… А где реальность-то? Я лежала на роскошной кровати посреди большой розовой комнаты… Ага, шторы, обои, покрывало, даже тумбочки и шкаф, всё было окрашено в поросячий оттенок розового… Блиин. Прямо мечта недалёкой блондинки, эмо или маленькой девочки-принцессы… Это ад? Почему? Вроде вела себя хорошо, взрослым не грубила, не врала, никого не убивала, даже вон человека спасти пыталась, за что, собственно, и поплатилась… Возможно,…

– Она станет… прежней? – обеспокоенно спросил второй мужчина. Его подбородок зарос трехнедельной щетиной, лицо опухшее, как у заядлого пьяницы. – Последние два месяца она только и делала, что молчала, плакала, ссала под себя и пускала слюни, – с отвращением резюмировал усач. – Как ты думаешь, Моррис? Но не успел старик ответить, как девочка зашевелилась и вновь открыла большие темные глаза. Зрачков почти не видно. Непонятно, что творится внутри этой пропасти. – Дедушка, вы кто? – пугливо поинтересовалась…

Двенадцать факелов двинулись на юг по вытоптанной сотнями коней дороге. Ночь только входила в свои права. Бледный свет луны пытался поспорить со светом пылающего огня, охватившего соседние поля и полесок. Но ему это так и не удавалось. Слабый бледно-голубой свет луны тонул в оранжево-красном зареве огня. Когда дружина свернула на тропу и, спустя несколько часов, подошла к сосновой роще их окутал холод. Показалось будто огонь факелов стал холоднее. Наступила ночь. Оглушительный вой разогнал…

Потом полюбил милую Мию, как хороший волшебник любит своего фамильяра. Тогда-то я и прозвал Мию Радугой за яркие, разноцветные хвост с гривою, за добрый и весёлый нрав. Мне так нравилось и нравится засыпать с нею рядом на лугу под её крылом. Так хорошо, чудесно слышать перед сном мерный стук её доброго, любящего сердца. Моя смерть без сомнения страшно огорчила бы Мию, повергла бы её в шок, в настоящий ужас! Вот я и жил на остатках веры, из чувства долга перед Радугой, ради растущей любви к ней… …

–Понятно. И когда грядет это знаменательное событие? –На следующей неделе – Кира посмотрела на меня как на дурочку – На, вот, посмотри билеты. А здесь написано, в какой гостинице мы поселимся и что входит в программу – она протянула мне какие – то бумажки. Взяв их, начала рассматривать. А ведь и правда не врет. Только вот с ее вечными розыгрышами, я теперь скептически ко всему отношусь. У нас с ней пять лет разницы. Кире – восемнадцать, мне двадцать три. Но она ведет себя как сущий ребенок!…

К сожалению, я не могу совсем скрыться от эльфов, потому что и секс со мной для них – величайший Дар. Особенная энергия, которая питает все вокруг и наполняет мир благодатью. Если уж я стала эльфийским Светом, то мне приходится давать затейливые театральные представления, танцевать, петь, вести приемы и… любить. *** Нет, это просто невозможно. От озноба даже шаль не спасает! Меня уже просто колотит и трясет. Да что ж такое-то! Прямо ощущение беды в воздухе. Я больше не могу оставаться одна.…