Любовно-фантастические романы

Она берет со стола нож с широким лезвием и черной рукоятью. И снова смотрит туда, где в узком промежутке между стенами домов, над темными крышами гаражей, догорает закатный огонь. Призрачная улыбка на лицах этрусских изваяний… Историкам до сих пор почти ничего не известно об этом народе — кто они такие, откуда пришли на эту землю и куда исчезли. Есть предание, что они, спасаясь от гонений римлян, скрылись в глубокой пещере, а вход закрыли каменной стеной. И поныне там, в подземелье, хранятся…

Йен подозревал, что недевичье состояние не слишком и беспокоит ее, поскольку он был необычайно осторожен и не пожалел усилий, чтобы сделать эту ночь для нее незабываемой. Тем не менее, поговаривали, ее отец очень опечален, узнав о событиях того вечера. Йен не сомневался, что возмездие не заставит себя ждать. Он также знал — был почти уверен — Фергюссон состоял в сговоре с дьяволом, и это заставляло его задаваться вопросом, что же они решили насчет него. Но лучше не думать об этом слишком много.…

— Это не сон, девочка. — Бархатный голос прозвучал с насмешкой. Он словно мысли читает, подумала я. — Да. Читаю. — Красивые губы раздвинулись, показав ряд ровных белых зубов. Я в изумлении от услышанного захлопнула рот. — Я задал вопрос. Кому ты молишься, девочка? — Теперь в его голосе звучало раздражение, и я испуганно сжалась. — Я… Я не знаю. Богу, наверное. — Мой голос был хриплым и тихим. Жалкие звуки с трудом вылетали из пересохшего горла. Тело все еще дико болело, но я с усилием приподнялась…

– Я думала, ты уже все взял! – сказала она и надула губки. – Видишь, как медленно двигаемся! – ответил он. – Вижу, – вздохнула Мила и прижалась к нему. Денису стало неприятно. – Слушай, я тоже отлучусь кое-куда, – сказал он, отстраняясь. – Да? – явно огорчилась она. – А я тут одна стой! Денис не сдержал улыбки. – Ну раз тебе надо… – протянула Мила и снова надула губки. – Я быстро! – пообещал он и направился к выходу. – Но там тоже очередь, – услышал вслед, но даже не обернулся.…

В панике я повернулась к бабушке, но поняла, что опоздала. Она тоже повернулась ко мне и ее глаза были встревоженными, как мои. Эдвард тихо улыбнулся, так чудесно, что мое сердце едва не выскочило из груди, потом он обнял меня за талию, и, должно быть увидел бабушку. Выражение ее лица удивило меня. Она смотрела не испуганно, а, как я, виновато, будто ожидала нагоняя. Еще она находилась в точно такой же необычной позе, как и я, словно ее рука обнимала кого-то, кого я не видела. Кого-то незримого……

Позже соседки, обсуждая произошедшее, сошлись на мнении, что если бы Женечка рванула к калитке, то здоровенный кобель успел бы перехватить девочку, и сейчас от нее остались бы только косточки. Да и то не факт. Но сейчас… Сейчас Женечка сидела, сжавшись в клубочек, на маленьком уголке земли, до которого не доставал пес, привязанный длиннющей цепью к кольцу, ввинченному в перила крыльца. Огромная собака рвалась к девочке с остервенелым хриплым лаем, кидалась, вставала на дыбы, удерживаемая цепью,…

— ЭГЕЙ! — теперь уже ору что есть мочи. Даже в горле запершило. — Помогите! В комнате внизу загорается свет, двигаются чьи-то руки, открывается окно, заспанный голос спрашивает: — Кто здесь? На мгновение голос кажется знакомым, похожим на голос одной девчонки. Мертвой девчонки. Свесив голову, выдаю свою самую смущенную улыбку. Только бы не психанула. — Я тут, на крыше. — Боже мой, — пугается Жюстина Мур. В окне появляется Уиллоу Дэвис: — Сейчас позову коменданта. Прижимаюсь…

Бабушка словно не знала устали: она все кружила и кружила в танце, не отставая от своего кавалера, и даже умудрялась время от времени что-то щебетать ему на ухо, заливаясь смехом. А когда они приблизились к Соне, ей открылось безоговорочное обожание в глазах женщины. «О боже, это безумие какое-то», — подумала Соня, и тут же отмахнулась от этой мысли. — «Это ведь ее внук, или сын, или какой-то родственник, верно? Скажите, что это так.» Но когда музыка прекратилась, а старушка, преданно глядя ему…

Пролог Фигуры на доске расставлены. Замерла в ожидании королева, готовая к решительному броску. Бьет в нетерпении копытом взнузданный конь. Безмятежно-спокойна мощная ладья… Выстроен шеренгой ряд солдат-пешек. Именно им начинать. Говорят, что короля играет свита. В шахматах это актуально вдвойне, потому что король — самая слабая фигура на доске, и больше всех возможностей именно у простой пешки — она единственная из всех может измениться, превратившись в любую фигуру, даже в королеву. Ну…

— Тогда нам лучше поторопиться, — заявил Мартин, уводя лошадей в глубь березовой рощи. — Было бы чертовски обидно найти мертвым того, кого мы так долго искали. И ведь его могут убить чуть ли не у нас на глазах. — Да, верно, — согласился Гиббон. — Я пойду прямо, Мартин, а ты пойдешь направо. Ты же, Лоханн, свернешь влево. Мы остановимся, когда увидим Заблудшего, и тогда вы будете ждать моего сигнала. Они быстро и бесшумно пробирались между кустарниками и деревьями, и лесные обитатели разбегались…

Он был голым. Без объяснений Дэвид создал одежду: пару синих джинсов и расстегнутую фланелевую рубашку. Рейчел едва сдержалась. — Зачем ты это делаешь? — Рейчел, какое тебе дело до того, что я делаю? — Ты был свободен. У тебя был шанс вырваться от этих людей и занять свое законное место, но вместо этого я нахожу тебя здесь, спаривающимся с этим… существом. — Ага. Как видишь, вот что случается, когда ты шпионишь не с самого начала — я не спаривался с нею, а просто спал. Это, не смотря на…

-         Дениска, это правда, ты? Он оторвал взгляд от пластолиста и, посмотрев на меня, улыбнулся, воскликнув: -         Привет, Серый! Что, не узнал? -         Да нет, узнал, — ответил я весело. — Вот теперь, точно узнал! -         Как живёшь? Давно приехал? Я заходил к тебе, и мне сказали, что ты ещё в деревне! -         Только что! А ты, давно дома? Тебя насовсем отпустили? — спросил я, с замиранием в сердце. -         Нет, — ответил он, и его улыбкам сразу увяла. — Меня отпустили…

А вообще — хорошо, что другие не поехали, хорошо, что их столько, сколько набралось. Десяти без пяти минут старшеклассников вполне достаточно, чтобы тихая столица Эстонии запомнила их приезд надолго. Маргарита Викторовна приоткрыла глаза. Поезд Москва — Таллин несся в темноту, колеса постукивали на стыках, сидячий вагон дремал, ребята клевали носом, хотя с вечера договаривались не спать ни в коем случае! «Кто ж уснет сидя!» — бурчал Айк в телефонную трубку, когда его мама позвонила последний раз…

— Я сказал, что убил Эжени Маркхэм. Человек — воин, я полагаю — всматривался в лица, окружающие его, и без сомнения надеялся, что слова его вызовут ужасную реакцию. Дориан не сразу ответил и не выглядел очень обеспокоенным. Он деликатно промокнул рот парчовой салфеткой и положил её обратно на колени. — Она мертва? Ты уверен? Он взглянул на темноволосую женщину, сидящую рядом с ним. — Шайя, разве мы не видели её только вчера? — Да, милорд, — ответила Шайя, добавляя сливки в свой чай. …

Шаги замедлились, вокруг закружился белый дым, замерцал синий свет. И волк стал человеком. Глава 1 Когда Роуэн Мюррей впервые взглянула на домик, ее переполняли облегчение и страх. Облегчение от того, что она наконец-то завершила свой долгий путь от Сан-Франциско до этого укромного места на побережье штата Орегон. С этим же был связан и ее страх. Она была здесь. Она это сделала. И что дальше? Конечно, лучше всего было бы сейчас выбраться из внедорожника, открыть входную дверь…

– Это хорошо, – пробормотала я. Я уже не раз сталкивалась с тем, как животные реагируют на наше появление. Они не выносили оборотней, начинали буквально сходить с ума и визжать, как только мы появлялись в поле их зрения и обоняния. Поэтому главный критерий выбора меня совсем не удивил. Стас забронировал два номера, и меня порадовало, что я могу остаться с Владом наедине. – Одни расходы с этой твоей женитьбой, – шутливо заметил Стас, когда мы поднялись на свой этаж. Он дал чаевые и отпустил…

            На лето меня отправили с бабушкой в деревню, там был старый яблоневый сад с очень вкусными яблоками. Однажды я полез на дерево за яблоками и никак не мог дотянуться до того, которое было самым большим, самым вкусным и самым спелым из всех. Я тянулся к нему и, как мне казалось, почти касался его пальцами, но не доставал. И вдруг яблоко, как по волшебству, само прыгнуло мне в руку. Конечно, я тут же стал его есть, сидя на ветке. А потом…

Одна. Я осталась одна. Или, быть может, даже страшнее, чем одна, потому что как раз в тот момент, когда мне казалось, что хуже уже и быть не может, из толпы вышла моя одноклассница Дарси Грей. Она широким шагом подошла ко мне, всунула свою холодную руку в мою и поцеловала воздух рядом с моей щекой. Я знала, что сделала она это, скорее повинуясь чувству долга, чем из сострадания, и этот жест больше походил на демонстрацию снисходительного сострадания победителя побежденному. Когда Дарен сказала:…

Это точно. Они платили хорошие деньги за его "Тур с привидениями", который состоял из того, что тебя в темноте прогоняли по запутанным улочкам Праги, останавливаясь в местах предполагаемых убийств, чтоб "привидения" могли выскочить из дверей и до смерти напугать. Она сама несколько раз участвовала в этих представлениях, разыгрывая привидение — надевала на себя измазанную кровью голову и протяжно стонала, пока испуганные вскрики туристов сменялись хохотом. Это было забавно. Каз был забавным. А теперь…

В те тяжелые часы он удивил не только их, но и себя самого. Именно тогда он узнал, также как и они, что хотя он и был воспитан аристократом, по венам Дариуса текла кровь воина. И не простого солдата, а Брата. Даже без обучения его тело знало, что делать и как ответить на физическую агрессию пугающим действием. Даже когда его разум боролся с жестокостью его поступков, его руки, ноги и клыки точно знали, что их проявление было необходимым. Существовала другая сторона его самого, незнакомая, непризнанная……