Любовно-фантастические романы

– Чего не могу сказать о себе, – отозвалась девушка спокойно. И пусть внутри Роэл вся дрожала от страха и отвращения, она не доставит мерзавцу удовольствия это понять. Гаспар Леоне разглядывал девушку с затаенной улыбкой и голодным огоньком, слабо мерцающим в воспаленных зелёных глазах. С похожим выражением жестокий ребёнок смотрит на новую игрушку, прикидывая, что ей вначале оторвать – ножки или ручки. Роэл, судорожно сглотнув, отпрянула, хотя и находилась в зоне, очерченной толстой оранжевой…

Так, значит из простых селян. Ну хоть какая то информация и то хлеб. Поехали дальше. 2. Перстень с оттиском кошки, сидящей на месяце. Хм…. А вот такое колечко разве может быть у селянки? В мозгу сам собой вылез без спроса ответ: «Ну конечно же нет!». Чем дальше-тем чудесатей. 3. Был ключ! Не знаю от чего ну да ладно. Все вещи сложила аккуратной кучкой. К ней, кстати, прилагалась записка: «Каринэ, детка, мы обязательно встретимся. Память вернется, когда ты будешь готова принять, то что несомненно…

Время как будто остановилось, и я с ужасом наблюдала за всем происходящим со стороны. Я непреодолимо падала в темный омут реки, и тут мой любимый шарф сыграл со мною злую шутку, его конец зацепился за выступ перилл и теперь он растягивался, коварно обхватив мою шею удушающей петлей. - Конечно, беда никогда не приходит одна – промелькнуло у меня в голове. Если не суждено утонуть, то придется болтаться как на виселице. И за что мне такая напасть… Время все тянулось и тянулось. - И когда наступит…

— А тогда звался Тартарией в честь твоего папы и тети, — улыбнулся Олег, — и звали люди себя детьми Тарха и Тары. — Верно. — А анты погибли все или опять успели спастись? — Успели, конечно. Они ведь просчитали последствия возможные. — И опять их жизнь ничему не научила? — Поскольку анты были выходцами из планеты Антлань, что в чертогах бога Велеса, он послал туда своего сына Анта. Следить за порядком и держать жрецов в узде. — В итоге обуздали его? — На пару тысячелетий воцарился…

Под глазами пробежали всполохи алого, будто солнечный свет достиг моего потерянного корабля, сильно тряхнуло, отчего тело отбросило к стене. Сработали гравитоны на перчатках и ботинках, зафиксировав меня к обшивке шлюза. На поверхности стекла у шлема длинной чередой пошли оповещения отказа систем терморегулирования, оставшегося двигателя и вторжения. Кто-то нашел меня, только поздно… Последний вдох и сознание отключилось. Очнулась в медкапсуле. Руки были аккуратно зафиксированы к нижней части…

— Нет, Шеннон! Я не понимаю… — Все будет хорошо, — мужчина чуть отстранился, взял в свои руки узкую ладошку девушки и нежно поцеловал тонкие пальчики. — Я тоже не в восторге. Но дал слово. — Я отказываюсь в это верить! — еще громче воскликнула блондинка. Еще и ногой притопнула. Однако, руки не отняла, позволяя своему собеседнику продолжить ласку. И вот почему мне захотелось как следует стукнуть эту девицу по голове? — Каждый из нас может стать жертвой обстоятельств. — Откажись! — требовательно…

Глава 1 — Вы слышали, в загородном доме графов Тарео устроили кровавую резню?! — спросила меня полноватая хозяйка маленького постоялого двора при заселении, после того как вручила ключи. Молча кивнула. Я не только слышала, но и видела ее следы своими глазами. Алые пятна крови повсюду и лежащие на полу бездыханные тела людей, которых я знала всю жизнь. Близких мне людей. Тех, кто заботился обо мне с самого детства: нянечку, нашу кухарку Нэн… Моих родителей. — Никого в доме не пощадили, — покачала…

— Ну что ж, адепточки, приятного вечера. Эсфира хихикнула: — Грок, когда же ты прекратишь это! Нам уже не по двадцать лет. Посмотри на нее, — подруга кивнула на Мерею, сделавшую большой глоток эля и счастливо вздохнувшую, — какая она тебе адепточка, песок сыпется. Грок рассмеялся и подмигнул: — Вы не изменились, барышни, вот ни на капельку, так что уважьте старика. Мерея проследила, как на щеках Эсфиры расцвел румянец, и как она игриво отмахнулась, тряхнув при этом гривой темно-медных волос:…

— Мы действительно собираемся повторить это снова? — скучающий голос Эриона эхом отдавался от его места на вершине одного из высоких деревьев, окружающих луг. Его волосы были белыми сегодня, с небольшой проседью на висках, предупреждая нас, что не займет много времени, чтобы разозлить его. — Без меня не было бы воздуха, чтобы дышать, без Наиды — воды, чтобы пить, без Халлета — огня, чтобы согреться, и, наконец, как ты указала, дорогая сестра, без тебя нам не на что было бы опереться. Мы все одинаково…

Сегодня мое первое занятие в школе вождения. И впервые я оставила Вику с Антоном. Не то чтобы я не доверяла мужу, но не волноваться, причем за обоих, не могла. С трудом заставила себя сосредоточиться на объяснениях инструктора и кое-как дождалась конца занятия. Как назло, долго ждала такси, а потом еще и попала в пробку на выезде из города — жизнь за городом имеет свои минусы. Меня не было целых три часа, и я уже основательно извелась. Но вот наконец-то вхожу во двор с разбросанными по недавно…

Обидно. Очень обидно… Впрочем, кроме заторможенности меня по-прежнему смущало отсутствие оружия. Ведь в штанах я так ничего и не нашла! Ни в первый, ни во второй, ни в десятый раз. Ни карманов, ни пустых креплений. Ничего. Разве что выдающееся мужское достоинство… Подумав секунду, я воровато огляделась и осторожно накрыла ладонью то, о чём не принято упоминать в приличном обществе. Пока никто не видит. Меня всегда интересовало, какое оно на ощупь. Мягкое или твёрдое. Холодное или тёплое. Сухое…

Она обняла его, а затем резким быстрым движением столкнула в пропасть. — Я все понимаю. Но моя месть важнее. После этого девушка склонилась над цветом папоротника и сорвала его. Глава 1. «Опять обучение» — Злата! — бросилась обнимать меня подруга. — Чего так долго? Совсем скоро начнется церемония смены времени года. — Начнем с того, что сначала я ехала на автобусе в Одессу, оттуда — ночным поездом в Ивано-Франковск, ой, то есть Светотень. Затем электричкой у Верховину, а дальше —…

— Хватит, — прервал ее юрист. — Свое сопроводительное письмо вы неплохо вызубрили. Скажите нам что-то новое, что-то чего мы еще не слышали. Арина мысленно выругалась, но на лице вновь не промелькнуло ни единой эмоции. Маска вежливого внимания — вот первое, что она выучила в банке. Чего-то что они еще не слышали? О! Она могла бы им ТАКОЕ рассказать, что они остались бы в глубоком шоке, а потом быстренько бы вызвали скорую и упекли бы ее в Белые столбы[1]. Нет, правда вряд ли поможет ей получить…

Вот только очень странная вещь: если у меня амнезия, то какая-то неправильная. Я могу серьезно оценивать ситуацию, понимаю, что знания, которые получала в течение жизни, никуда не исчезли. Даже помню формулу теоремы Пифагора. Но как только пытаюсь вспомнить что-то о своей семье или детстве — воспоминания сразу ускользают и исчезают. Как будто кто-то намеренно запер в сундук, а ключик выбросил на дно самого глубокого озера в мире. И чувствую себя более чем хорошо: бодрая, сыта, жажды не испытываю.…

Толоконников взвился было, чтоб наглую девицу на место задвинуть, но та вдруг ахнула, еще пуще позеленев, и, встав на четвереньки у трупа, принялась елозить во рту покойницы пальцами. — Евангелина Романовна? — Толоконникова и самого замутило. — Что вы творите? Покойница дернулась конвульсивно, и ее вытошнило на ковер. — Лекаря зовите, — скомандовала Попович. — Жива ваша девица Бобынина и, даст бог, до двадцати восьми годков доживет. Уже в прихожей, безуспешно оттирая мундир от следов рвоты,…

Похоже, придется писать весь день и всю ночь без остановки, чтобы рассказать всю историю целиком. Но больше в этом колодце делать нечего. Время от времени я встаю на ноги, прыгаю, делаю отжимания, приседания, бег на месте, чтобы согреться, размяться, а потом заворачиваюсь в одеяло и снова сажусь за бумаги. Хорошо, что нынче конец августа, там, на воле, жарко, поля стоят золотыми от пшеницы, с яблонь с щелчком падают зрелые яблоки, жужжат насекомые на осенних уже цветах. Если бы меня осудили зимой,…

— Нет, нет времени. — Райли не могла сказать Грегори, что лично заинтересована в этом проекте. Что если не способна остановить деградацию клеток, не сможет долго над этим работать… потому что будет мертва. — Да, конечно, ты прав, — бодро ответила она. — К тому же, Ирландия сама себя не посмотрит. Увидимся через десять дней. Закончив складывать оборудование, она выбежала из Исследовательской лаборатории медицинского центра Университета Сан-Франциско и дала волю слезам. С самого несчастного случая,…

Плут с отвращением фыркнул. Я не поняла, выражал он мнение обо мне или о звезде. Лучше считать, что Плут недоволен хищницей. Все в альянсе еще привыкали к восемнадцатилетней девушке в роли заместителя лидера. Не стоит добавлять к общим проблемам мою гипер-чувствительность. Братья Плут и Черт повернулись и продолжили патрулировать западную стену здания. Дети тоже возвращались к работе, предоставив двоим взрослым напарникам прикатить пустую тележку для падающей звезды. Я хмуро смотрела, как двое…

— Верняк, — пробормотал он, глядя в сторону Лазаря. — Хорошо, — буркнул Лазарь. — Подчиняйся моим гребаным правилам. Люди не будут в восторге, увидев, как мы выбываем из игры, и я не знаю, как вы, но я хочу, чтобы все мои конечности были целы и полностью функционировали, когда закончим, — мужчина слегка улыбнулся, что выглядело просто странно. Лазарь был увлечен одной из людей, и это явно пошло ему на пользу. Гриффин пожалел, что не может сказать то же самое о себе. — О да, — Джексон схватился…

Эрчин Мавинус — наш новый профессор монстроведения. Холодная, надменная, язвительная задница… Да-а… задница… зад у него, что надо… Ну, вот, опять! Я потрясла головой, отгоняя навязчивые мысли о профессорской фигуре. И почему так несправедлив мир?! Почему этот тип не мог оказаться вшивым старикашкой или милой тётушкой, вроде Гинессы? Расхаживает по факультету, улыбочки раздаёт. Девчонки так и млеют. Не удивлюсь, если и некоторые парни тоже… Я вспомнила нашу первую встречу. Невозможно…