Любовные романы

Я практически не чувствовала ничего кроме страха, что плотно окутывал душу, подобно змеиному хвосту. – Как соблазнительно… – прошипел незнакомец, и я почувствовала кончик раздвоенного языка на своей незащищенной шее. Легкая дрожь мгновенно пронзила тело, и я бессильно закрыла глаза, едва сдерживая непроизвольный стон. Я оказалась полностью обездвижена монстром, который лишь наполовину выглядел человеком. Получеловек – полузмей. – Не надо, – вновь повторила я, слыша, как дрожит собственный…

— Счастья молодым, горько! – крикнул Юра с другого конца зала, мы засмеялись и вновь принялись с упоением целоваться под размеренный счёт гостей. Губы мужа нежно сминали мои, прикусывали и посасывали их, его язык щекотно касался, кружился и заигрывал с моим. Светка стояла рядом, наблюдала за нашими ласками и радостно хлопала в ладоши на каждый счет толпы. Наконец, мы смогли оторваться друг от друга, сделала вдох полной грудью и залюбовалась мужем! Как же приятно было называть Лёшку так. Моего красавца…

Возле дальних колонн, не подавая признаков жизни, лежали охранники. Их с двух заклинаний безжалостно уложил грабитель в черной маске, когда первым ворвался в банк. Так сходу подавив сопротивление, он потащил управляющего в подземное хранилище, к ячейкам. Спиной ощущая холод мраморной колонны, я остро осознала, как сильно рисковала словить магическую стрелу. Меня накрыло пониманием, что могла погибнуть. Опять. А ведь я прекрасно знала, как вести себя рядом с вооруженными людьми. Нельзя…

Он не поскупился, радуясь исполнению главной мечты: воссоединению с детьми и первой женой. Чего ему это стоило, никогда никому не расскажет. В любом случае остался в выигрыше. Что готов был отдать, чтоб это свершилось? Абсолютно всё! Постоянное желание знать, где она, видеть, слышать, касаться… Сегодня любовь всей его жизни сидела рядом. В шикарном платье, обтягивающем стройную фигуру. Молодое лицо без единого следа ринопластики. Гладкая, без морщин, кожа и огромные серые глаза, с обожанием взирающие…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…

И вот в этом вся Лиза, слушая её жизнерадостный щебет, я и сама начинала улыбаться. Вечером, пока Глеб с братом взялись за приготовление ужина, Лиза утащила меня в баню. Напарившись и наболтавшись, мы немного успокоились, и подруге захотелось развлечений. - А давай, погадаем? - засверкала она хитрыми глазами. - Помнишь, как в детстве? - Так не зима же... - отнекивалась я, не желая объяснять, что тот раз я и хотела бы забыть, но не получится. - А что? Гадают только зимой что ли? Тем более…

Она тоже кусается. Джек запускает пальцы в ее густые волосы, сжимая у корней, и когда Флоренс стонет прямо ему в рот, перед глазами рассыпаются звезды. Он вспоминает ее низкий грудной голос, и единственной целью в жизни становится услышать, как она стонет его имя. Флоренс отстраняется неожиданно, и Джек даже покачивается, не в состоянии выпустить ее. – Что ты делаешь? – спрашивает он то ли у нее, то ли у себя. – Ты сошла с ума? В темных глазах паника – неужели только сейчас поняла? Джек собирает…

— Не смей так о ней говорить, — я резко встаю. — Ты ничего не знаешь ни о ней, ни обо мне. Я вообще не понимаю, как ты нашёл время в своём графике, чтобы зайти домой и поспособствовать моему появлению на свет. Знаешь, я всю жизнь надеялась, что мама тебе изменила и моим отцом окажется кто-нибудь получше! — Кассандра! Я победно вскидываю подбородок. Если лорд Эверт обращается ко мне полным именем, значит, я точно его выбесила. Он и правда ничего не знает. И ему всегда было плевать на всех, кроме…

Давно это было. Несколько лет назад, я тогда ещё совсем девчонкой была. И моя бабушка была жива. А вот он не забыл про свои обещания. Я широко улыбнулась. Есть на свете люди, которые всегда помнят о своих обещаниях. И неизменно выполняют их. – Ксения, поверь, мне очень нравятся твои губы, обворожительная улыбка. Но я это оценю позже, – он приподнял меня и прижал к себе. – Нам надо собираться, – улыбнулся мне в лицо. У него тоже очаровательная улыбка. Самая лучшая на свете. Как он нашёл меня?…

Собираю всю себя в кулак. Поднимаю взгляд на предателя: — Ужин на плите, — безжизненно выдавливаю. — Приятного аппетита, Кость. Шагаю к выходу из кухни, но этот над ловит меня за локоть: — Надюш… — Если хоть каплю... — превозмогая боль выталкиваю слова из горла, — хоть что-то я для тебя значу… отпусти. — Прости, малыш. — Не смей! — рявкаю. — Называть меня так. Малыш. Малыш… Дурацкое прозвище. Вырываю свою руку из его лапы и спешу сбежать из квартиры даже не удосуживаясь собирать вещи.…

Я не особо любезна, но Илона не уходит. Наоборот, закрывает дверь, чтобы в приемной не слышали. — Если вы были женаты… Может поговоришь с ним? Запихиваю вещи в сумку и поворачиваюсь. Илона растерянно стоит на пороге. Глаза заплаканные и просящие — она в отчаянии. Не знаю, чем Ян взял ее за горло, но если вцепился, то ей конец. — Плохая идея. Ян меня ненавидит. — Я думаю, он что-то сделал с моим мужем… — признается она. — Официально он умер от инфаркта. Но Горский был последним, с кем Слава…

Возможно, так и есть. Коллега по работе, которую условно можно было считать моей подружкой, так как мы иногда болтали на работе в перерыв не только об опытах, говорила, что я просто не встретила своего человека. – Когда такого встретишь, то всё про него будешь помнить, наперёд угадывать сможешь, что он скажет или сделает! – смеялась она, попивая освежающий напиток из гуакавы, нового растения, что завозят на Землю с планеты Ювония-32 уже лет двести. – Всё остальное вздор! Всех мужчин на планете…

Выйдя из съемочного павильона, первым делом созваниваюсь с Арчи. — Я посмотрел. Поздравляю, брат — говорит он воодушевленно. — Мы долго к этому шли. Представляю, в каком ахере ты сейчас, но не загоняйся. Это все пыль. Ты достоин большего, чем “Вечер с Гариком”. — Спасибо. Как там Гафт? Получилось поймать его? Он даст денег? — Ускользнул, тварь, в последний момент. — выругивается коротко и добавляет: — В Питере ушел из-под носа. Будем ловить в Москве. — Никуда он не денется. Не ссы в трусы.…

Нет, ну как он мог? Меня, умницу и красавицу променять на эту общипанную рыжую курицу?! Я, конечно, понимаю, что у нее и грудь побольше, и волосы ярче, и вообще… В носу снова предательски щипает, а мне опять хочется плакать. Ну за что, Господи? Просто, за что? Шагаю в сторону парковки, где одиноко стоит моя красная Лада Гранта – представитель отечественного автопрома. Машина, конечно, не огонь, но зато моя. Я ее купила в кредит, еще на четвертом курсе университета, когда только начала работать…

Вид у нее – выше всяких похвал, решила она; улучшить его могла разве что воля божия или дорогостоящая пластическая операция. Алекс повесила на плечо сумочку, взяла в руку кейс из угриной кожи и, убедившись, что ключ от номера у нее с собой, захлопнула дверь с табличкой 125. Когда Алекс подъезжала к центру, ей дважды пришлось сбрасывать скорость возле школ. В Пурселлс час «пик» приходился как раз на конец школьных занятий. Родители развозили чад к зубным врачам, на уроки музыки, в магазины. Некоторые,…

— Кто это? — послышался низкий глубокий голос с сильным французским акцентом. — Женщина, — буркнул Бернар. — Это я и сам вижу. Зачем вы мне ее принесли? — В счет оплаты долга. — Даже если бы я и согласился взять ее вместо денег, она не стоит и половины той суммы, какую вы мне задолжали, — холодно проговорил незнакомец. В ответ на это равнодушно высказанное оскорбление Эвери стиснула зубы и решила, что уже достаточно притворялась бездыханной. Она убрала с лица спутанные волосы да так и ахнула.…

«Но мне вовсе не хочется, чтобы ты с ней поладила», — подумала Джиана, а вслух промолвила: — Но вдруг ты ей не нравишься? — Господи, Джиана, что ты такое говоришь? С чего это я не понравлюсь Дженифер? Я не разбойница какая-нибудь и не злая мачеха! — Дерри снова рассмеялась. — Только представь себе: я — мачеха!.. Впрочем, иногда я об этом серьезно задумываюсь… Нет, не может быть, чтобы Дженифер меня невзлюбила. — Надеюсь, ты права, — задумчиво проговорила Джиана. — Только, если верить тому, что…

О нет, мисс Эмили Фарингдон вовсе не была юной девочкой только что со школьной скамьи. Ей уже исполнилось двадцать четыре, и, если верить леди Гиллингем — хозяйке дома, где он гостил, — девушка прекрасно понимала, что у нее почти нет шансов на удачное замужество. Ему туманно намекнули на какой-то скандал в прошлом молодой леди — скандал, не оставивший никакой надежды на достойную партию. И это обстоятельство оказалось очень кстати для его плана. Саймону вдруг пришло в голову, что нравы Ост-Индии,…

ПРОЛОГ Сырым февральским утром Бобби Ли Фуллер нашел мертвое тело. Впрочем, это только говорится – «нашел»; на самом деле он просто споткнулся о то, что осталось от Арнетты Гэнтри. Но, как бы то ни было, Бобби Ли еще долго видел в кошмарных снах распухшее белое лицо. Если бы Бобби Ли не поссорился накануне с Марвеллой Трусдэйл, он в это самое утро корпел бы на уроке английской литературы. Последняя стычка с Марвеллой – а их роман продолжался уже полтора года – совсем его доконала, и Бобби Ли…