Любовные романы

— Не хотите — не буду. Точнее буду, но вам не расскажу. — Эй, — рассмеялась я. — Если будете, то рассказывайте обязательно! Мужчину звали Артемом. Он недавно вернулся в Россию, после долгих лет жизни за границей. Пока ни чем не занимался, раздумывал, оставаться ему на родине или уезжать на новое место. Он был очевидным космополитом, и не был привязан, как его друг Герман, к определенной стране или городу. Они вместе с Германом учились, вместе уехали в Германию, открыли клинику. Потом Ларин…

Закрутив кран, она опустилась на стул, положив голову на холодное стекло столешницы. Тёмные, не знавшие краски волосы, рассыпались по рукам. Глаза спрятались под пологом век. Резкий вздох вырвался из груди. Усталость медленно разливалась по каждой клеточке изнеможенного тела. Хотелось спать, спать, спать… Но уже в следующую секунду, резко подскочив со стула, она подошла к окну в надежде увидеть родную фигуру в вечерней мгле. Материнское чутье не подвело её. Во дворе среди старых детских качелей…

Решив, что внуков он так и не дождётся, Генрих уже практически не переживал по этому поводу. Сейчас его печалила абсолютно другая проблема. Старшего сына начала порабощать Тьма. Она затягивала его в свою пучину. Если Ксандор и раньше не был особенно общителен, то теперь он стал практически нелюдим. Принц нормально общался только с двумя своими старыми друзьями. Но когда король о них думал, мурашки пробегали по его спине. Один, Векториан, был потомственным вампиром. Высокий, надменный, холёный молодой…

Кира обреченно вздохнула, убирая за ухо выбившуюся из хвостика прядку светлых волос. — Тошнит меня уже от Бугрова. С Никольским вместе. А теперь еще и от тебя, Фил. Перегибаешь палку, ты фамильяр, помощник и хранитель, а не нянька, и я уже взрослая — полгода как 18 стукнуло. Фил примирительно обнял девушку крылом. — Да взрослая, взрослая, знаю я, не шипи, не василиск. Просто волнуюсь. Взрослая ты по людским меркам. Можешь замуж выходить, брать кредиты или сразу после сессии радостно пойти в…

— Пожрать есть чего? — Пашка, приглаживая белобрысые вихры на затылке, прошел мимо, не забыв бросить недовольный взгляд на мое отражение. — Намалевалась-то. Жуть. — Спасибо. Овсянка в мультиварке. — Овсянка вредная, ты слышала? — Не вреднее сивухи, которую ты глушишь каждый день. — Иди ты! — услышала я недовольный возглас и закатила глаза. — Я по пятницам и субботам только пью. Мне можно. У меня работа тяжелая. Пашка — сварщик в доках. Пока у судостроительного завода есть заказ, Пашка купается…

И я, немного взволнованная, стою перед всем этим беспорядком, тяжелая сумка висит на плече, массивный чемодан на колесах стоит рядом, а телефон прижат к быстро краснеющему уху. — Что? Я не слышу тебя! — кричу я снова. — Мама? Звонок обрывается. Прячу телефон в карман. Настоящая причина моего пребывания здесь в том, чтобы сбежать от моей тошнотворно-артистичной, странной, известной семьи. «Пожалуйста, — умоляла я свою мать два месяца назад в перерывах между фотосъемками. — Все, что я хочу, это…

— Сказали приедут завтра утром. — Мне, что, здесь всю ночь сидеть? — отчаянно застонала я. — Поехали ко мне. — Можно позвонить? Я уточню адрес и…вам не сложно будет отвезти меня по адресу? Он вновь достает телефон. Хмурится. — Зарядка села. Нужно зарядить. Я живу не по далеку. — Ну ладно… — промямлила я. Открываю дверь своей машины, достаю сумочку и ключи. Закрываю свою малышку. Мужчина открывает передо мной дверцу. — Спасибо. — благодарю его и сажусь внутрь на кожаное кресло. У него…

— Э, нет! — прошипела злющая баба. — Сперва, пусть уплатит, а тогда может и катится себе ко всем чертям! — Женщина, да как вам не стыдно? Девушке плохо, а она еще на нее орет, — вмешалась в разговор старушка. — А ну-ка, открывай двери! Пусть девушка выйдет. — Водитель, откройте, пожалуйста, двери! — послышалось со всех сторон. — Федя, не открывай! — пыталась перекричать всех пассажиров бабище. Но не тут то было! Весь трамвай зашелся защищать бедную девушку, которой стало дурно от невероятной…

— Эльф! — резюмировал Дима, коллега и хороший товарищ, глядя за спину Андрея. Тот обернулся, глаза округлились. И, действительно, некое сходство со сказочным персонажем в девушке было: длинные светлые волосы, бледная кожа и черные, с восточным разрезом, глаза. Она поздоровалась, не обращаясь к кому-то конкретно, и без тени улыбки, быстро скользнула мимо — скрылась за дверью соседнего кабинета. Андрей и Дима переглянулись. Новая сотрудница — хоть, какое-то развлечение в сезон отпусков. Волочиться…

Скажу честно, это очень бьёт по самолюбию. Поэтому никому никогда не расскажу о данном инциденте. А завтра, вообще улетаю обратно, в Испанию. Там родители, учёба, работа. И данный неприятный момент сотрётся из памяти. *** Через месяц, в одном из чатов фанатов футбола я заметил перепалку между парнем, судя по имени и фото на аве, и девушкой, так же, судя по имени. Фото там было без лица. Как обычно и бывает в среде болельщиков, каждый отстаивает свою команду или игрока. Но тут девушка,…

— Не называй ее так! — рассердился Иван не на шутку. — Она самая красивая женщина в мире! — Успокойся, Ваня! Ты прав. Она может быть и самой удивительной девушкой даже во всей вселенной, но факт остается фактом — она самая, что ни есть стерва со всеми ее «стервозными» повадками! И вывод только один — она такая же сука, как и мои бывшие Ленка, и Катька, и Анька, и так далее и тому подобное! - Игорь, хватит винить девушек в собственных промахах, — продолжал защищать Иван честь всех женщин в мире,…

— Защищай меня от мечей и чар. Маг, а не от моего воображения. — Я пытаюсь защитить тебя от Валдрама и твоего брата. Они не будут отсиживаться дома долго. Вскоре они соберут армию и отправятся на юг. — Я в курсе. — Я просто хочу, чтобы ты была живой. Она щелкнула его по подбородку со щетиной. — Ты слишком много переживаешь. Илькер не пойдет против меня на поле боя. Он опустил голову, поцеловал ее обрубок мизинца и безымянный палец на левой ладони. — Он не должен. Армии Урсинума…

— Та ладно, не паникуй. Может тоже чувак клёвый. — Надеюсь, — вздохнула Фаина. В следующий момент дверь аудитории раскрылась, вошел новый преподаватель, при виде которого студенты взвились пружинками и притихли, провожая его взглядами вплоть до стола. — Он на барда похож, — шепнул Леша подруге. — На кого?! Ответ тоже Фаину не впечатлил, поняла лишь одно: бард — какой-то магический персонаж из онлайн-игры, в которую Лёша обожал играть, потому девушка понятия не имела как разработчики изобразили…

— Риз? — я даже не поняла, откуда у меня взялся голос. — Риз, что здесь происходит? Но мужчина не ответил на мой вопрос. Он полоснул ножом себя по запястью, разрезая того самого скорпиона на две части. Мне на грудь закапала его кровь, и, когда я снова попыталась закричать, мне будто сдавили горло. Пламя на свечах заколебалось и погасло. Всё помещение погрузилось во мрак, а когда свечи вспыхнули, на ступеньках сидел мужчина. Одет он был обычно, вот только от одного взгляда на него волоски у меня…

— Резинки есть, — неожиданно спокойно, ничуть не смутившись, ответила рыжеволосая незнакомка. Полезла в сумку и достала оттуда красивую, словно конфеты на Рождество, коробку. — Вам с каким запахом? — Можно и без, — озадаченно проговорил распальцованный. — А точно не лопнут? — Как сказано, держат намертво, — подтвердила та. — И почём это счастье? — Да грош ему цена, — усмехнулась рыжеволосая. — Грош? Это сколько? — не понял он, полез в карман куртки, выгреб какую-то мелочь и засаленные сторублёвые…

— Комментировать происходящее Вудстоун отказался, — заканчиваю я за диктора сводку новостей. — Комментировать происходящее Карен Вудстоун отказался, — повторяет за мной диктор. Я самодовольно ухмыляюсь: как всё предсказуемо. Ничего, Вудстоун не обеднеет на два миллиона, ещё наворует себе… А вот детям из приюта они пригодятся. Подхожу к столу, на котором лежат драгоценности в бархатной коробке: колье с бриллиантами, браслеты, кольца, серьги… Красота! Работа выполнена чисто, потому я даже не переживаю…

Да и на внешность я никогда не жаловалась. И никто не жаловался. Слова Руслана встали поперек горла комком невыносимой обиды. Я горько усмехнулась и как сквозь вату услышала свист закипающего чайника. Точно, я же хотела заварить чай. Его любимый, зеленый с жасмином. Мне он никогда не нравился, но я всегда держала банку на всякий случай, ведь Руслан не пил ничего другого. – Ты должна меня понять, – он будто меня уговаривал. Стряхнул с плеча невидимую пылинку и посмотрел, как на больную, что…

— Ну, Изабель, выше нос. Считай у тебя будет путешествие с последующим обновлением обстановки. Будь у меня самого такая возможность, я бы радовался и ждал того времени, чтобы быстрее сесть в карету. — Видимо наши желания имеют масштабные различия. Жаль, что ты оказался таким жестоким к своей дочери, что отправляешь её непонятно куда. Но тем не менее, я все равно буду за тобой скучать, — подалась я ему навстречу и оказалась в его объятиях. Герцог рассмеялся, услышав упрек своей дочери, а потом…

Попу в очередной раз обожгло болью, напомнив, что для воспоминаний она выбрала крайне неподходящую кампанию. Не время выяснять детали всей этой аморфии. Сейчас главное, вырваться из захвата этого извращенца и понять, кто они такие, и куда следует бежать, чтоб потом так ответить, что больше этим беспредельщикам неповадно будет над пожилыми людьми так насмехаться! Очередной болезненный шлепок и язвительный вопрос: - Ты все еще не хочешь подписать бумаги? Перестав обращать внимание на все странности…

Я не ожидала, что мне понравятся сообщения от некоего «RipRoarer». Предвкушая развратное удовольствие, я вся покрывалась мурашками. Женщины, которые жаждут подобного, извращенки, правда? Навряд ли они мечтают о таком отношении к себе . Теперь я не могу от него оторваться так же, как и он от меня – мы слишком далеко зашли! Даже на секунду не представляла, что соглашусь встретиться с ним в реальной жизни. А вдруг он – озабоченный старикашка? …