Любовные романы

– Как же ты тогда учился в школе? – поинтересовалась Даша. – Там требуют прилежания. – Только не от меня, – ответил Андрей. – Учителя сразу поняли, что бороться со мной бесполезно. Хотя я и довольно прилично учился, а мог бы и лучше. Только оценки меня мало интересовали. Знания куда важнее. – Зато от меня ты требуешь быть прилежной в учёбе, – напомнила Даша. – Это совсем другое. Ты уже вышла в финал. Глупо было бы сейчас всё бросать. К тому же лишний диплом никому ещё не помешал. И Даша…

Струя воды громко хлюпнула о металл раковины и крови как не бывало. Люба машинально вытерла губы. Может, и не было никакой крови? Тяжело вздохнула. Была кровь, на руке остались красные полоски. Женщина тяжело опустилась на диванчик. Вроде бы не болит ничего. Откуда кровь? Нет, надо выходить на работу и не забивать голову всякими глупостями. Точно, в понедельник она выйдет на работу и слушать докторшу не станет, чтобы та ни говорила. Люба потянула маленькую подушку, что валялась на диванчике,…

- Удачи! – Улыбается Варя. – Если что кричи, будем бить вместе. Лишь закатываю глаза. Хоть бы самой в живых остаться, возможно, половина покинет свои места прямо сегодня, не угодив своим видом или послужным списком новому владельцу. - Вещи собрала, Елизавета Юрьевна? - Карпов придерживает дверь, пропуская меня вперёд. – Я свои уже собрал, чтобы время потом не тратить, - ржёт, пронимает и меня нервной дрожью. - Ты уж точно поторопился, Игорь, - лишь хмыкаю, - от главных экономистов так легко…

Я очутилась в новом зале – уже не белом, скорее желтоватом. Светильники изливали оранжевые лучи. В остальном комната напоминала предыдущую, хотя бы почти полным отсутствием мебели. Только большое белое кресло расположилось неподалеку от меня. Там и разместился черноволосый незнакомец. – Приятно познакомиться, Дарина Маркова, – голос его звучал приятно, такой бархатистый и одновременно сильный. Вот только имени своего я не узнавала. Вообще не помнила – как прежде звали. Мужчина внимательно вгляделся…

Но на сей раз очень выручил Бриолис. Подошел, осторожно коснулся плеча, и я будто пробудилась от страшной грезы. Села на диване как по команде. Головокружение, слабость и дрожь оставили тело за считанные мгновения. Я выпрямила спину и чуть успокоилась… Бриолис дал мне немного энергии. Не так, чтобы полностью восстановиться, скорее поддержал с помощью техномагии. Я читала про куски замороженной энергии, которая мгновенно пополняла ауру. Их использовали агенты на длительных заданиях. Напротив…

– Спасибо, Макс. – Как день? – спросил первое, что пришло в голову. – Нормально, – ответила она. Обжигающее мгновение, только что владевшее чувствами, осталось в прошлом. И от пришедшего ему на смену оно отличалось, как солнце может отличаться от самой яркой на земле лампы, подчеркивая контраст между самой жизнью и тем, как ее пытаются представлять. – Ну, ладно, – Максим забросил на плечо полотенце, – Пойду… А то камни остынут… Воспоминания толкались у порога сознания, по очереди выпячивая…

Глава 1 Днём она сидела дома возле телевизора, смотрела в экран и одновременно отвечала на вопросы домработницы тёти Поли. – Сколько, Елена, тебе лет? – спрашивала женщина. – Недавно двадцать исполнилось, – отвечала девушка. – Ведь ты совсем молоденькая, – вздыхала домработница, – а Константину Михайловичу уже тридцать девять. У вас разница в возрасте получается девятнадцать лет. Как твои родители отнеслись к вашему браку? – Они рады, что я удачно вышла замуж, ведь Костя богатый человек.…

После ресторана гости оказались у нас. В меньшем количестве, конечно. Наташа опять сидела рядом со мной. Впрочем, это мало что давало для её восприятия. Всё же лучше на неё смотреть, когда она ходит. А в тесноте квартиры особенно не покачаешь бедрами. Оставалось лишь наблюдать её густо сдобренное косметикой лицо. Миловидное, даже красивое. Главное – молодое, жизнерадостное. Гости стали понемногу расходиться. Ушёл Олег, ушли Оля и Света, и их друзья. Наташа тоже засобиралась. Она уже была одета.…

– Я потороплюсь, – кивнула я, складывая направление и убирая его в сумочку. Добрашись до приемной клиники, я позвонила Кате, своей старшей сестре, и попросила как можно быстрее забрать меня из клиники и отвезти домой. – В метро стало плохо, – рассказывала я, – еле-еле добралась до клиники. Сможешь отпроситься с работы? Она приехала меньше, чем через час, и довела меня до машины. – Ты по-прежнему считаешь, что я симулирую? – спросила я, когда машина тронулась с места. – Я никогда не…

Я себя, конечно, не оправдываю. Может я действительно такая плохая? Может в детстве меня мало пороли, били и наказывали? Может за некоторые поступки надо было вообще прибить? – Дорогой мой друг дневник, мне очень стыдно, но я, как на исповеди, буду все писать. Прости меня, но мне это очень нужно, чтобы понять себя, чтобы не наложить на себя руки потому, что этого делать нельзя ни в коем случае. Потому-что если Бог позволил мне прийти сюда на эту землю, в эту жизнь, я должна пройти этот путь, все…

На вторую ночь я укрепил, как мог, эти обломки, чтобы они мне на голову не рухнули, расширил свое жизненное пространство внутри, позатыкал самые большие дыры. Теперь я именовал останки нашей избушки блиндажом и каждый день прятался от Черного Солнца и тех, что приходили вместе с ним. А каждую ночь затем выбирался из своей норы и чинил жилище заново. Я посидел немного у входа. С каждым черным рассветом силы уходили. Не слишком быстро, но ощутимо. Похоже, Гансы знают об этом, поэтому каждый день…

– Подруги, вам не показалось, что он уж отлетел как-то очень далеко, ну никогда же такого не было. Может чего произошло необычного в нескольких метрах от нас. – Видимо у тебя замечательная фантазия, Молли, не придумывай ничего такого, просто мой удар получился достаточно сильным и как раз в этот момент подул неслабый ветерок, буквально через мгновенье внезапно наступило затишье. Согласна, получилось немного неожиданно, но, всё же, это можно объяснить со стороны физики. – Как будто ты её отлично…

Проходя мимо нищего, заранее достав мелочь, он кинул монеты точно в стакан. – Да благословит тебя Господь, – сказал нищий и закашлял. – Ммм… – промычал хмурый брюнет, продолжая движение. – Если бы он знал… – произнес мужчина вполголоса и замолчал, не успев закончить предложение. На площади показалась пара жандармов. Не поднимая голову, гражданин продолжал свой путь. Измотанный и погруженный в свои проблемы, незнакомец начинал привлекать к себе внимание. – Жак, ты это видел? – указал первый…

Непривычное состояние. Прислушался. Нет ничего. Пусто. Остановился. Набрал полную грудь воздуха. Шумно выдохнул. Растягивая чувственные губы в беспечную улыбку. Глаза тут же подхватили настроение, заискрились беззаботностью. Радужки окрасились в синий. Проходящая мимо девушка удивленно замерла на месте. Рот принял форму идеальной буквы «О». Рука поползла к темным очкам, сидевшим на переносице. Она знала эти глаза. Взгляд мужчины мазнул по проходящей мимо девушке. Знакомы? Вопросительно дернулся…

– Нет! – прошептал он. – Отпусти! – Не бойся, зайчонок, – жарко прошептал ему на ухо Блэйз и подтолкнул к дивану. – Девочки знают свою работу, Норман сюда не сунется. От имени отца по спине поползли мурашки. Если отец увидит их, то не поздоровится обоим. В прошлом году Норман Эллисон с позором выгнал одного из коммерческих директоров, который увлёкся молодым сотрудником в компании. Конечно, Блэйз Брэдли был его вечным, если так, можно сказать, партнёром по бизнесу. Но с тёмной стороной красивого…

Никуда она не уходит Никуда она не уходит. Воплощается, как душа, В строки, листья, речные воды, В тучи, влагой густой дыша… Неподвластно – в биение сердца, Незаметно – в дрожание рук. Никуда, никуда не деться, Не отринуть легко и вдруг. Мы отшвыриваем и топчем… А она напевает вновь Флейтою полуночной… Неистребимо - Любовь… Непросто – от любви уйти Непросто – от любви уйти… Бредёт, потерянная, следом Бормочет тихое "прости…" Ей путь иной, безгрешный,…

Двери лифта открываются на моём этаже, выхожу и быстро иду в кабинет начальницы. Знаю, она не любит ждать. Отдаю ей кофе. Мне кажется, или она раздражена? Но я же не опоздала. Нервно верчу в руках свой стаканчик. – У нас проблема, Женя, – говорит она сердитым тоном. – Мой самолёт через четыре часа, я не могу отменить встречу. Клиенты уже внесли предоплату, они ждут меня, – она хмурится. – И тут мне звонит Власов и говорит, что переносит встречу на сегодня! Днём! А ведь Лера занята. Другие тоже…

– А ты кто? Небось, беспонтовая заточка? Я перестала реветь и уставилась на нее. – Затычка? – предположила я, – да, наверное. Он затыкал мною все свои… – я опять зарыдала и сквозь зубы процедила, – дыыыры.... – Да не затычка, а заточка, – объяснила Барби, – это значит телка, которая постоянно учится. То есть умная. – А! – понимающе откликнулась я, – значит, это был комплимент? Барби пожала плечами. Видимо слово комплимент она не знала. Диалог глухого с немым был в самом разгаре. – А…

Жаль, что я все-равно не смогу вспомнить детство и прокатиться по кабинету. И дело не только в размерах моего чулана, а в состоянии самого кресла. Вместо того, чтобы пафосно переместиться от окна до рабочего стола, мне приходится осторожно придерживаться за ручки и, поскрипывая колесами, тоскливо волочить это престарелое чудовище за своими ногами. То еще зрелище. Чуть не забыла! Надо же вернуться к телефонному звонку. Мой лучший друг Стас, как всегда, нашел самое неподходящее время для этого. Я…

Мраморное надгробие украшало целое море цветов. Ивар с трудом нашел, куда положить свой букет. Постоял немного, склонив голову, и быстрым шагом, не оглядываясь, покинул склеп. – Что, вурдалак, еще одну загубил? Злые слова будто отравленным ножом вошли в сердце. Ивар обернулся и увидел одетую с головы до ног в черное женщину. Даже сквозь скрывавшую лицо плотную вуаль он ощущал исходившую от нее ненависть. Если бы могла, Марджери задушила бы его. Граф промолчал и отвернулся. Не стоило…