Книги из серии "Библиотечка военных приключений"

Когда подъезжаешь к Анадырю с моря, то видишь большой залив с одиноким скалистым островком впереди и кругом пустынную тундру без единого деревца; взор скользит, не задерживаясь, по невысоким горам левого берега лимана, перебегает на низменность правого, уходит вдаль, где темнеют горы, и внезапно удивлённо останавливается на двух далёких радиомачтах. Высокие, стройные, похожие на башню Эйфеля, они, подчёркивая пустынность окружающего, кажутся сначала миражем, а когда их реальность становится несомненной,…

Внимательно слушавший мужчина чуть заметно пожал плечами. Ему хотелось возразить старику, своему шефу, что именно в этом случае ему, «Ягуару», грозит смертельная опасность, что именно в этом случае — попадись он, его наверняка не пощадят и тогда уж ему не нужны будут ни чеки, ни наличные… Но «Ягуар-13» был дисциплинирован, натренирован и давно уже привык скрывать свои чувства и желания. Годы учебы в разведывательной школе не прошли даром. К тому же он хорошо помнил слова начальника школы, в прошлом…

Не дождавшись ответа, Степан Федотович прикрикнул на Маньку и неожиданно заключил: — К полковнику Суслову поедем. — Чем он поможет? — горько усмехнулся Ермолай. — Помалкивай! — рассердился отец и снова прикрикнул на и без того торопливо бежавшую лошадь. Телега быстро покатила под гору. «Район», как все в округе звали Н-ск, скрылся за рыжей сопкой. Ермолай с тоской смотрел на мокрые поля, утром еще такие ласковые и весёлые, а сейчас грустные, мрачные. Ему казалось просто невероятным, что…

— В минеры, значит, рвешься, — нахмурился Батюшкин. — Боишься, что повоевать не успеешь? Ничего, брат, хватит и на тебя фашистских мин. На союзничков-то невелика надежда. Самим придется фашистскому зверю хребет ломать. — А ведь они обещаются, что вот-вот второй фронт откроют, — неуверенно заметил Дымов. — Обещаются, — усмехнулся Батюшкин, и на продолговатом лице его появилось множество глубоких морщинок. — Кто обещается? Господин Черчилль? — Так ведь он речи какие произносит, — смутился Дымов.…

Медведь? Волк? Бродяга, бежавший из заключенья? Что я ему? Ружье? Документы? Ах ты, беда, какая: в стволах-то у меня дробь утиная — тройка. Лихорадочно соображаю: где яканы? Где они спрятаны у меня, эти свинцовые пули с ребрами, что и медведю голову разворотят начисто? Вспомнил: в правом кармане! Тихонько руку тяну к карману, нащупываю патроны. И вдруг голос в мертвой тишине: — Опустите ружье! Не валяйте дурака! «Ах, черт! Если худой человек, так это и волка хуже». — Вот я тебе…

Может, картинки, возникшие из слов Арона, а может, ночь и добрая дрожь звезд вызывают в душе Смолина далекие, смутные образы: коровы, звенящие во тьме медью колокольчиков; и всхрапы коней в ночном; и первая в жизни зорька, охотничья зорька на уток. Вот он стоит, Санька Смолин, между камышами озерца, и метелки растений касаются его лба, будто это пух легкой, белой бороды дедушки Терентия. Мальчишка вцепился в огромное ружье и — всматривается, вслушивается в уходящую темь, ожидая своей начальной…

Это свидание произошло двадцать девятого декабря. Через два дня, то есть тридцать первого декабря, шеф полиции прислал гостям официальное поздравление с наступающим Новым годом и ещё по телефону пожелал им приятно встретить знаменательную дату — первое января первого действительно свободного и спокойного года в жизни этого свободолюбивого народа. В заключение шеф напомнил о высоких качествах вин, выделываемых в его стране, и порекомендовал хороший ресторан. Друзья приняли рекомендацию к сведению,…

И вот он, накинув на плечи плащ, сидит у открытого окна, наблюдая, как там, за вагоном, разгорается утро, как по земле рассыпается под первым лучом солнца росное серебро. Не верилось, что это он едет в поезде — вчерашний курсант военно-политического училища, что это на его гимнастерке, если поднять руку и потрогать петлицы, холодят пальцы два квадратика, а на рукаве горит красная звезда с золотыми серпом и молотом… Да, теперь он уже не рядовой, а политработник, младший политрук. И не будет больше…

Спустя большой, я бы сказал, очень большой, промежуток времени жизнь снова столкнула меня с Иваном Николаевичем Прониным. Что делает и где работает Пронин сейчас – это уже статья совсем особого порядка и рассказывать об этом надо тоже совсем особо, но наша встреча оживила стершиеся было в моей памяти воспоминания, ожили полузабытые рассказы, и майор Пронин, сдержанный и суховатый Иван Николаевич Пронин предстал передо мной в новом и еще более привлекательном свете. Может быть, какой–нибудь придирчивый…

Но предаваться мрачным размышлениям было некогда. Сразу же за первой командой последовала вторая: — По местам! Я, как командир группы, стал первым. Второй пилот тут же открыл передо мной дверь, и в самолет вместе с вихрем ворвался оглушающий рев моторов. Антонов быстро осмотрел наши парашюты и стал рядом со мной. Не знаю, как у моих спутников, а у меня, признаться, в эту минуту сердце екнуло. Раздался протяжный писк зуммера, и я, забыв о предупреждении Антонова не прыгать до его толчка в спину,…

Он провел отточенным ногтем по алфавиту, но против воли его внимание снова привлекло извещение, набранное крупным готическим шрифтом: ТРАДИЦИОННОЕ ГЕРМАНСКОЕ ТОВАРИЩЕСТВО 6-й ГОРНО-ЕГЕРСКОЙ АЛЬПИЙСКОЙ ДИВИЗИИ «ЭДЕЛЬВЕЙС» просит откликнуться всех доблестных фронтовиков ОФИЦЕРОВ И СОЛДАТ ДИВИЗИИ! Вице-президент товарищества — доктор Макс Хоффе. Эрфурталлее, 46. Гамбург, т. 37521. Машинально Винерт открыл реестр. С фотографии на него смотрел колбасник Фриц Блауман, квадратный человек с…

В один из подвалов под развалинами многоэтажного дома спустился рослый матрос. Его могучая сутуловатая фигура, казалось, с трудом уместилась в непривычной солдатской форме, а на гордо вскинутой голове красовалась бескозырка с ленточкой «Северный флот». У двери с надписью «Военный комендант» матрос остановился, не торопясь снял бескозырку, достал из вещевого мешка солдатскую шапку-ушанку, аккуратно надел ее и, застегнув на все пуговицы дубленый полушубок, хотел уже постучать в дверь, но его остановил…

...Да, имя профессора Савельева было известно многим членам научно-технического совета. Один были знакомы с ним лично, другие знали его по книгам, выступлениям, теоретическим статьям в научных журналах. Невысокого роста, сухонький, подвижной старик, с живыми, веселыми глазами и седой шевелюрой, он, казалось, был заряжен неиссякаемой энергией. Отличный судостроитель с богатым практическим опытом, Савельев часто «будоражил начальство» оригинальными идеями, рискованными экспериментами, испытаниями новых…

Однажды, выйдя из землянки, где располагались снайперы, Платонов увидел близ командного пункта полка машину командира дивизии. Возле нее стоял шофер — худощавый высокий парень — и растирал в ладони подсушенный табак. Заметив Платонова, водитель кивком головы подозвал его к себе и попросил спичку, при этом предложив сержанту попробовать табачку. — Огонек у солдата всегда должен быть, — назидательно промолвил сержант, энергично поворачивая колесико зажигалки. Водитель сделал глубокую затяжку и…

Командарм, всегда требовавший от своего шофера непременного обгона попутных автомашин, сегодня, казалось, даже не замечал, что его машина не может вырваться на свободную дорогу. — Так вот, — после долгого молчания сказал наконец командарм, — любопытно мне, генерал, твое мнение о причине неуспеха нашей сегодняшней операции. Погодин по-прежнему молчал. Он знал, что командарм не станет выслушивать его мнение, прежде чем не выскажет своего. Погодин давно привык к такой манере командарма развивать…

– Осмотри его, Хута! Возьми документы. Да побыстрее, нужно уходить. Хута взглянул на третьего, невысокого и плотного, и улыбнулся. – Здорово ты прыгнул на него, Минасян, – он кивнул на лежащего, – как настоящий всадник! – Много говоришь! Как на базаре, – перебил его старший. – Скорее обыскивай! Молодой перевернул тело Дробышева, быстро обшарил карманы и, не найдя в них ничего, ударил чекиста ногой в лицо. Федор застонал. Хута положил свою винтовку на землю и, обеими руками охватив раненого…

В низких комнатах Союза вдоль стен тянулись дощатые нары, над жестяными буржуйками змеились черные дымоходные трубы. Здесь пахло незатейливым солдатским варевом, горели развешанные по стенам керосиновые лампы, в коридорах, в комнатах, на лестницах толпились фронтовики в серых, обожженных у походных костров шинелях и мятых папахах, давно утративших свою первоначальную форму. На втором этаже в одной из комнат располагался Совет Союза фронтовиков. В широком квадратном зале возле этой комнаты было…

Приехав в Москву, где он не был много лет, господин Крашке приуныл: привычные методы работы здесь оказались явно неприменимы. Советские люди неохотно шли на знакомство с гитлеровским дипломатом, упорно отказывались от встреч; карточных и других притонов в Москве не было, не было и кафешантанов и модных кабаре; а “звёзды” оперетты и кино вовсе не походили на “звёзд”, не гонялись за бриллиантами, не старались заводить себе богатых содержателей и вилл и, судя по всему, являлись примерными членами профсоюза.…