Книги из серии "Библиотека внешней политики"

— М-м-м… — невнятно мычу, в первый момент не зная, что и ответить. — Ну, если следовать традициям, то нам с тобой надо? — Мелкий, а мы с тобой до сего момента сильно следовали каким-либо традициям? Особенно в той их части, что касается интимных отношений? — теперь смеётся Лена, в один момент ставшая какой-то необычно мудрой. — Да, как бы, не особо… — неожиданно задумываюсь над её словами. — Нас что-то не устраивает? — продолжает опрос Лена, держа голову склонённой к плечу. — Меня устраивает…

Чтобы добыть кровь, мне даже не пришлось искать что-то острое. Я просто разбередил одну из ран, прикоснулся к ней пальцами, а потом положил свою покрывшуюся кровью ладонь в выдолбленный на груди Древнего отпечаток. Я втянул голову в плечи и напряг мышцы, но ничего не произошло. Вашу божественную мать! Однако затем, как и в прошлый раз, появилось ощущение взгляда кого-то огромного и могучего, но уже не такого бесконечно равнодушного, как тогда. Сейчас в нём будто появилась лёгкая, как пёрышко,…

— … потому тебя и позвал. — произнес, резюмируя Царь. — Просто отрубить голову жалко. А что ему доверить — не понимаю. — Может быть с миром отпустить? — тихонько и жалобно спросил этот мужчина. — Еще чего! — фыркнул Государь, глаза которого сверкнули сталью, хотя улыбка и добродушие с лица никуда не делись. — У вас продается славянский шкаф? — спросил Андрей, обращаясь к этому человеку. Причем на современном русском языке. Тот в недоумение нахмурился, силясь понять. При этом явного узнавания…

— Марианна? — Гардич повернулся к ней. Но она молчала. Только наклонила голову на бок, не прекращая «сканировать» меня своими пульсирующими глазами. Гардич посмотрел на свой перстень. — В любом случае, он не одержим нечеловеческой сущностью. Теперь мы желаем осмотреть место схватки с одержимым и изучить его личные вещи. — Тогда пройдёмте за мной, — нахмурившись сказал Ратибор. — После нашей битвы вся усадьба и прилегающие территории в нечеловеческой мане. Так что распознавать концентрацию…

Оцениваю ситуацию за долю секунды. Сзади — лысый, шагах в пяти. Впереди — Ибрагим, метра три, уже раскинул руки, будто в кошки-мышки сыграть собирается. Влево — обрыв, вправо — откос. Ловушка. Уходить некуда. Нормально. Работаем. Резким движением швыряю содержимое банки ему в лицо. Соль, пропитанная красным молотым перцем, взрывается облаком и бьет по роже, по глазам, застревает в бороде, в ноздрях, в ухмылке. — А-а-а! Глаза! — Ибрагим ревет, как раненый зверь, хватается за лицо. Пока…

Комнаты, правда, не очень большие, но мне хватало с головой. Мое первое жилище со своей маленькой лабораторией, спальней и даже небольшой библиотекой. Я стоял напротив дома, который не видел уже, как минимум, полтора года и улыбался. Он совсем не изменился. Разве что чуть меньше стал. Вокруг все было занесено снегом, но дед не скучал — весь двор расчистил. Елку перед домом нарядил, лампочки везде развесил. Даже про мой домик не забыл, вон как светится разными цветами. Дверь из витой решетки…

Со вздохом отложив бумаги на диван, пододвинул к себе кухонные судки, в которых Севастьяныч принёс обед из вагона-ресторана. Неплохо так, уха стерляжья, какая-то белорыбица в сметанном соусе, расстегаи с палтусом, плюс нарезка из красной рыбы и икра чёрная. Рыбный день, что ли, сегодня или пост? Не важно. Всё обалденно вкусно. Отлично кормят в царском поезде. Когда Севастьяныч унёс пустую посуду, расслабленно откинувшись на спинку дивана, посмотрел в окно и поймал своё отражение. Подмигнув ему…

— Можно руки опустить? — Конечно. Остальные тоже открыли забрала скафандров и разошедшиеся по кораблю абордажники стали возвращаться назад. — Где был? — Вначале жил на дикой планете, на которой оказался, оттуда меня выкрали работорговцы и продали в рабство. Долго работал на ферме, куда меня продали, бежал и оказался здесь. Вот если коротко моя история. — Откуда челнок? — Захватил у пирата. Он в капсуле лежит. За него вознаграждение вроде положено. — Узнаю Алекса, сам вернулся и…

Поэтому, чисто мирные варианты развития свернули, а в ход пошли программы активного противодействия, опирающиеся на подкупленных чиновников и деятелей искусства, и пик этого противодействия выводился на момент начала военной операции. План воплощался миллионами червей, сотнями тысяч непосвящённых исполнителей, тысячей посвящённых первого круга, и сотней руководителей — посвящённых второго круга. От каждой семьи, назначили ответственного исполнителя, чтобы не увеличивать опасность утечки информации,…

Оставалось всего полметра, когда марево на долю мгновения ослепительно вспыхнуло, и тут же погасло. Перед глазами запрыгали золотистые зайчики. — Внимание! Критическая ситуация! — отвлек меня механический голос системы. — Превышены допустимые значения! Внимание! Температурное значение выше пограничных! Рекомендовано остановить испытания! Наушник надсадно взвыл, звук вошел в череп острой спицей. Мозг взорвался оглушительной болью. — Князь, это база! Доложите статус! Голос растянулся и лопнул…

Старый князь провёл рукой по бороде и ненадолго задумался. Он знал о происходящем, но старался не вмешиваться. При этом одобрял желание самодержца навести порядок в войске. — Ты же был в Коломенском? Что государь? — Волконский решил уточнить свежие новости. Слухи по Москве ходят разные. Вроде ничего плохого о царе не говорят, однако народ потихоньку волнуется. И начинает косо посматривать в сторону вельмож. Мол, почему самодержец больше времени проводит в именье? Может, заточили там его бояре?…

Вот Гримлок, бегущий на пролом. Следом за ним Славик, принявший боевую форму и скачущий по деревьям. Обливающийся потом Иваныч с гвардейцами, которых направлял подгоняющий Ефрем. Он что-то кричал им, но его голос тонул и едва был слышен. Слов не разобрать. Я сливался с Елью, будто став частью леса. Нет, мне, конечно, было известно о способностях Эльфийских Древних Лесов, но такое… Такое я вижу впервые. Ель радостно поделилась эмоцией, что наконец-то соединилась со мной, своим отцом. Забавно,…

— Боюсь, никто из нас не знаком с таким типом кораблей, — ответил капитану кто-то за моей спиной. — Что, вообще никто из вас не разбирается? — Нет, — ответил ему Глис. — Ладно, тогда поднимите руки те, кто из вас служил на больших кораблях? Лес рук среди нас не наблюдался. Сам я решил, что точно не стану поднимать руку сразу по нескольким причинам. Во-первых, я опасался подставы со стороны адмирала. Во-вторых, все прохлаждались на станции, когда я там вкалывал с риском для жизни. В-третьих,…

Земский смотрел на него, а потом прикрыл глаза, а когда открыл их, позади него появилось водное копьё, которое полетело в старика. Тот хотел защититься, но не успел, копьё пробило его насквозь. Он пытался ещё что-то говорить, но из горла раздавались лишь булькающие звуки, а затем он упал на песок. Барон Земской посмотрел на меня, потом повернулся к своей охране. — Зачистить всех, — произнёс он, но вновь посмотрев на меня, а потом на Анну, добавил: — Всех слуг Радищевых. Я не успел ничего сделать…