Книги из серии "Частный детектив Татьяна Иванова"

Он, прижав ее к себе, зарылся лицом в волосы, с удовольствием вдыхая их аромат. Запахнув на груди шубу, девушка взбежала на крыльцо, у самой двери обернулась, спрятала нос в шелковистый мех воротника и помахала рукой. Машина, моргнув на прощание узкими фарами, плавно тронулась с места. Дверь с треском пропустила ее в мерзлую темноту тамбура. Ведя рукой по стене, она осторожно двинулась вперед и, нашарив вторую дверь, оказалась в подъезде. Здесь было светлее — от лампочки за углом, там, где начинались…

Тащиться в кабинет к начальству не хотелось. Опять начнут приставать, чтобы выпил с ними. Им же мало одним напиваться и с бабами по столам голыми скакать — все должны принимать в этом посильное участие. Но делать было нечего. Пашка постучал, услышал: — Войдите… Он толкнул дверь. Нет, понять эту красотку Пашка не мог! Неужели нет другого способа заработать? Как можно терпеть этих старых пьяных уродов? — А, Паша… Хорошо, что зашел. — Сан Саныч радушно улыбался. — Выпьешь? — Нет, — мотнул…

«Черт, нужно купить где-нибудь на рынке будильник старого образца. У него, по крайней мере, кнопка отключения прямо сверху находится, достаточно ладонью стукнуть, и мучительный грохот прекращается, — в который раз подумала я, с трудом полуупав и сдвинув в нужную сторону рычажок. Будильник заткнулся, и я снова откинулась на подушку. — Опять утро, снова утро… — навязчиво вертелось у меня в голове. — И почему только день начинается именно с утра, а не, скажем, с обеда, когда уже полностью выспишься…

Никаких заказов вроде бы не предвидится, самое время привести в порядок квартиру, разгрести завалы в кладовке, вынести наконец ряды пивных бутылок, которые я настроила под раковиной. Правда, они были закрыты от посторонних глаз изящными дверцами, но горе тому, кто решился бы, как я сейчас, эти дверцы приоткрыть. Батарея бутылок, банки, склянки, тряпки, тазики и щетки – все грязное – вываливались с грохотом на пол, довершая картину всех моих оснований для злостного утреннего самоедства. Да, говорила…

Четверть часа я неторопливо брела по извилистой кочковатой дорожке и совсем было примирилась с действительностью — птички поют, и солнышко в последнем дневном припадке засияло по-летнему, как вдруг услышала сердитое рычание, и впереди показался белый «Опель-Кадет». Подскакивая на колдобинах, он несся прямо на меня. Смешно сказать, но пришлось уступить ему лыжню: невидимое за тонированными стеклами содержимое «Опеля» куда-то очень спешило. Промчавшись мимо, «Опель» задним правым колесом ткнулся в…

Набор цифр, представший моим очам, имел такой издевательский смысл, что я едва не поперхнулась пивом. 26+5+15! Каково, а?! Сие означало следующее: «На сегодня вы недостойны составить счастье ни одной порядочной женщины»! Эти маленькие граненые мерзавцы насмехались и глумились! Я швырнула их обратно в сумку, встала со стула и, гордо задрав голову, замаршировала домой. Весь мир против меня. Весь мир. Значит, так: завтра иду в солярий, становлюсь мулаткой и в ближайшем же ночном клубе…

Плечо к плечу мы идем к скамейке — искупаться в холодном воздухе, пахнущем мокрым снегом. Он внимательно смотрит на меня и произносит медленно: — Мадемуазель. Его шевельнувшиеся брови, наверное, повторяют движение моих, и лицо становится встревоженным и недовольным. — Почему тебе так не нравится это обращение? — Был недоброжелатель, — отвечаю неохотно, — который меня так называл. Дело прошлое, но вспоминать об этом тягостно. Константин притягивает меня к себе, целует в щеку. — Я…

Не предполагая ничего плохого, Лариса свернула с дороги на лесную тропинку — так ближе было до участка. И одна, и с отцом она ходила по этой тропинке не первый год и никогда не думала, что здесь может быть опасно. Дача почти, как дом, а что может грозить дома? Вдруг она услышала за спиной треск сухих веток под неосторожными ногами, оглянулась и увидела за деревьями белобрысого с компанией, идущих следом, но и теперь не обеспокоилась, подумала только: «Прутся, козлы, по нашей тропке, других дорог…

Юный торговец вошел в раж. — Мисс, вы делаете ошибку, это раритет. Тем временем я попросила продавца показать понравившийся мне кулон, чем вызвала падение цен на рынке до восьмисот американских долларов. Когда я была на пути в кассу, начинающий спекулянт, зажав волю в тиски, просил шепотом семьсот пятьдесят, демонстрируя набегающие слезы. Торг перешел в вымогательство, и у меня на языке созрело нечто резкое, готовое к оглашению на весь торговый зал. — Посмотрите, какая прелесть. — Он еще…

— Простите, вы, если не ошибаюсь, Игорь Петрович? Это вы мне звонили вечером? — Если вы и есть та самая Татьяна Иванова, то — да, я из банка «Кронос», Палтусов Игорь, вице-президент, дожидаюсь вас, — он многозначительно глянул на часы. — Мне, честное слово, ужасно неудобно, я понимаю, насколько при вашей профессии дорога каждая минута, а я… Понимаете, приняла сильное снотворное и вот… Вам надо было подняться ко мне, позвонить. — Я не счел это удобным. Давайте пойдем и поговорим в моей машине,…

А пока Алексей Петрович решил заняться починкой и профилактикой охранной системы музея, чтобы, когда наконец иконы займут свои места, все было в ажуре и придраться было не к чему. Сигнализационная система в музее, конечно, была довольно старой и оставляла желать лучшего. Директор с волнением думал о том, что она не сможет обеспечить полноценную, надежную охрану ценной коллекции икон во время выставки, о которой велись переговоры. Но совсем недавно произошло настоящее чудо: одна фирма предложила…

Затолкав ее в машину и сунув ей в руки минералку, я велела: — Пей, успокаивайся и не мешай мне вести машину. Мы быстро съездим в травмпункт, тебя осмотрят. Потом расскажешь, почему это тебе жизнь не мила. — Не надо никуда меня везти, все в порядке. Спасибо. — Обливаясь слезами и стуча зубами, Оля глотала минералку. — Остановись, пожалуйста. Я уже нормально себя чувствую, доберусь самостоятельно. — Она криво улыбнулась. — Пойду жить дальше. Извини за беспокойство. — Да нет, пожалуйста. Можешь…

— Да вроде бы нет, — пожала я плечами. — Мы можем списаться по «аське», если у тебя есть Интернет, — вдруг ляпнул Виталий, и я почувствовала, что слегка подотстала от жизни. — Извиняюсь, «аська» — это что? Имя такое? — Все ясно, — констатировал Виталий с нотками снисхождения. — Понятно, я дура, — рассмеялась я. — Вовсе нет. Аська — это Ай-Си-Кью, средство общения людей наступившего тысячелетия. Говоря конкретнее, программа, позволяющая общаться через Интернет в режиме реального времени.…

После этих слов Лидия Петровна замолчала. Вероятно, на нее нахлынули не слишком приятные воспоминания. А я впервые подумала о том, что эта женщина вряд ли располагает средствами, чтобы оплатить мои услуги. Вообще-то я никогда не занималась благотворительностью и даже подняла в последнее время расценки, но сразу сказать об этом Вахрушевой я почему-то не решилась. — В этом году у нас была встреча выпускников. Мы с Ольгой учились в одном классе, правда, тогда она была не Терентьевой, а Шликовой… Вот…

Мне всегда нравились прогулки по незнакомому городу, а тут – незнакомости глобальные. Кстати, в центре Мюнхена есть «Английский сад», по крайней мере, я так перевела название «Энглишер Гартен». Я попала туда уже под вечер, после дегустации каких-то колбасок с капустным гарниром. Пиво я выбирала, отсчитывая сначала слева-направо, а потом – справа-налево. На вкус оно, между прочим, разное. Особенно вначале. Прямо в «Энглишер Гартен» – музей живописи. Я решила заглянуть туда завтра, если время будет,…

— Что-нибудь случилось? — спросила я, уж больно растерянным выглядел мой сосед. — Даня куда-то пропала. Девушка, с которой я только что был. — Вы поссорились? — Да нет же, выпили по фанте, она сказала, что сейчас придет, а сама исчезла… — Характер сложный? — Характер нормальный. Она не способна на такие фортели. И он ушел. Во мне проснулся охотничий инстинкт. Кроме того, меня замучила икота. Она так неприлично давала о себе знать, что мне тоже пришлось покинуть зал. Музыкант в клетчатом…

– Ах, какая вкуснятина! Сегодня они расстарались просто как никогда. Может, все-таки попробуешь? – не сдавалась я. – Сахар – белая смерть, – бесстрастным голосом отчеканила Светка. – Это соль – белая смерть, а сахар стимулирует умственную деятельность, улучшает настроение и повышает сексуальность. Вот попробуй – сразу почувствуешь. – Не надо мне! В это время в кафе появилась новая посетительница. Сначала я заметила ее краем глаза, повинуясь профессиональному инстинкту замечать все и всегда,…

На заднем сиденье удивленно моргала глазами, беззвучно открывая и закрывая рот, молодая женщина лет тридцати пяти. — С вами все в порядке? — задала я вопрос, отчего-то решив, что ответить способна только она. Та, все так же молча, утвердительно кивнула. — Я жив, — словно напоминая о себе, проговорил слепой мужчина. — Хорошо, — отозвалась я и полностью переключила свое внимание на водителя. Пульс едва прощупывался, дыхание было шумным и очень редким. — Тяжелый случай, — быстро сделала вывод…