Книги из серии "Игра"

Идиотов, глупцов и невежд хватает во все времена. Поэтому город разделился на условно безопасные зоны и условно опасные. В первых правили крупные группировки. Такие как мы, люди Барона или военные. За порядком следили сами. За любой произвол жестко наказывали. Поэтому всякой человеческой нечисти приходилось скрываться в заброшенных частях города. С приходом зимы ожесточилась борьба за ресурсы, тепло и еду. Слабые и не приспособившиеся группы вымирали. Даже не хочу знать, сколько за это время…

- Посмотри на меня, Элла, - шепчет он, прижимаясь губами к моему горлу. Я медленно открываю глаза, опуская взгляд на его идеальную загорелую кожу. Зеленые глаза. Его идеальную улыбку. Он опьяняющий, и, хотя я и знаю, насколько этот мужчина опасен и жесток, какая-то первобытная часть меня, которую эволюция так и не приручила, хочет его. Он убирает волосы с моего лица и наматывает их на кулак. - Я хочу тебя, - произносит он, и мое сердцебиение против желания ускоряется. Он запрокидывает мою голову…

— Какое-то половинчатое решение. — Прокомментировал картину уже очнувшийся и дошедший до портального зала Грур. — Он не вынес внутренних противоречий. — С лицом полным скорби, произнёс Никита. — У него была чистая душа, но грязные мысли, и это просто разрывало его. Он задумчиво прошёлся по залу. — Как-то всё внезапно, и просто. — Судьба. — Грур развёл руками. — Что теперь будешь делать со своей собственностью? — Э, нет, дружище. — Никита с улыбкой покачал указательным пальцем. — Я на это…

Не откладывая, маг уселся удобнее, закрывая глаза. Его внимание побежало словно волна, окутывая весь мир. Много времени прошло с тех пор, когда Матвею был доступен лишь один город. Чувствительность, восприятие и мощь выросли на несколько порядков, даря возможность при желание ощущать пространство целой планеты. Правда это требовало концентрации и подготовки, но уделить пару минут ради благого дела не проблема. Подходящих точек обнаружилось пару десятков. Обдумав варианты, Матвей выбрал воронежскую.…

Я откидываю голову на подушку и зарываюсь пальцами в волосы Престона, пока он покусывает мой сосок. Рядом шевелится Тобиас, потягивается, и затем я чувствую легкие поцелуи, спускающиеся по моему позвоночнику. Прежде чем я успеваю отреагировать, Тобиас тянет меня за волосы и откидывает голову назад, заставляя меня оторваться от Престона. - Ты не посмеешь играть без меня, не так ли, ягненок? - он наклоняется и прикусывает мою шею. Престон лежит на моей груди, Тобиас сжимает мое горло, а их руки…

Я хочу зайти к ним, но Тобиас качает головой. — Стой, ягненок, и смотри, как мы играем. Я чувствую, как неосознанно хмурюсь, а Тобиас лишь ухмыляется на это, его взгляд перемещается на туалетный столик, и он кивает на него. — Сядь там и прикоснись к себе. Я взбираюсь на столик, шелковая ночная рубашка задирается на бедрах, когда я широко раздвигаю ноги. Престон опускается на колени, жадно вбирая член Тобиаса. Глаза Тобиаса сосредоточены на мне, пока Престон искусно трудится над ним. Я наблюдаю…

Мне хочется ненавидеть его за то, что он превратил меня в такого человека, но знаю, что его вины в этом нет. Это только я. Мой стыд, моя ненависть — это все принадлежит мне. И если быть совершенно честной с собой, я не могу ненавидеть Тобиаса, потому что, думая о том мгновении, о той самой секунде, когда я спустила курок, меня охватывает чувство справедливости, которое я испытала в тот момент. С осознанием этого приходит и легкое чувство спокойствия. Может, я ошибаюсь или моя натура ужасна сама по…

А затем всплывает образ Престона. Тобиаса. Третьего. Они были настоящими? Было ли все это реальным? Я смотрю вниз на свои руки, на кровь и грязь, спекшуюся под моими ногтями. Я чувствую себя грязной и оскверненной. В панике я разворачиваюсь и начинаю выкручивать кран в душевой. Сверху начинает бить обжигающая вода, и я ступаю под нее, отчаянно оттирая кровавую кожу, пока вода не становится малиновой. Она закручивается, уходя в слив, словно издеваясь надо мной, шепча о том, в какого чудовищного убийцу…