Книги из серии "История и современность"

И меня трогает его забота обо мне. Он желает мне лучшей доли, чтобы я лишний раз не рисковал и всё такое. Однако такая у меня судьба, мне придётся идти рука об руку с риском много лет, прежде чем добьюсь своей итоговой цели и смогу наконец-то уйти на покой. У дверей в кабинет мы с Максимом на время…

— Доклад должен быть полный, рядовой, — хмурится начальник группы, не торопясь снимать наушники. Рядовой поднимает руки над клавиатурой и зависает, словно отказываясь набивать услышанное. — Но может, я подберу эвфемизмы к некоторым выражениями? Ведь отчет увидит сам Его Высочество. Вряд ли ему интересны…

Но привлек моё внимание не стол, а видный с моего места узкий проем, ведущий в глубину горы. Почему я решил, что вглубь? Потому что этот проем находился ровно напротив двери, наглухо закрывающей вход в пещеру в самом углу пещеры, рядом с печью. Возле четвёртой стены, полукруглой, стояла пара довольно…

— Нет, — твёрдо ответил я и встал на пути брата, скрестив руки на груди. Позади встал Марс и продолжил нагнетать обстановку злобным рычанием. — Ладно, я и без того не горел желанием заходить в этот сарай, — ответил брат. В его руках лежала тонкая папка с бумагами, которую он и протянул мне. —…

В то время как историки девятнадцатого века воспринимали характерную для эпохи освоения Северной Америки веру в колдовство и ведовство как прискорбный отголосок средневекового мировоззрения, от которого потом быстро избавились, такая вера и преследование ведьм как ее следствие должны рассматриваться…

М-да, оплошность, наверное, прежний граф Елецкий слово «мудаки» не использовал в общении с матерью. — Мам, все? Я могу идти? — я не стал объясняться из-за озорного словца. В самом деле, я же взрослый. Астерий я, черт дери. И сейчас меня пробирал лишь один страх — страх, что я не смогу сдержать смех.…

* * * Двадцать девять минут… ровно двадцать девять минут и десять секунд я гипнотизирую взглядом дверь со страшной табличкой «Гинеколог». Дурацкая надпись буквально убивает мои нервные клетки. Я понимаю, что это неизбежно, равно как и то, что через полчаса прием закончится, вот только все это не помогает…

— И поэтому вчера нас распекал император. А сегодня ты назвала имя своего жениха. Романовой сильно не понравилась моя критика. Но быстро справившись с негативными эмоциями, она с улыбкой произнесла. — Туше. Как ни крути, а здесь ты полностью прав. — Когда ты научишь меня защите от магии крови?…

Звук падения мебели и тяжелого тела парня разносится по пустой аудитории настолько громко, что даже оглушает. Я стою, не в силах шевельнуться, с глупо открытым ртом, и ошалело наблюдаю, как Лис, вместо того, чтоб валяться в отключке от невероятно страшного, жесткого удара главного бандита универа,…

Второй дракон чуть помедлил. Он задержался у входа, оценив толпу. Толпа имела честь оценить его. Этот был на голову выше соплеменника, что впечатляло. На груди дракона болталось единственное украшение – лунный камень. Я восхищенно ахнула, как и юная Лори. Дракон поднял взгляд и посмотрел прямо на нас.…

— А неважно! С тобой везде весело, что в вонючем жучином логове, что на наполненном снобами балу! — Эльсийка поднималась по лестнице, убивая бросающихся на неё богомолов точными попаданиями в шею. Когда у неё закончились патроны, снова перешла на ближний бой, используя оторванные лапы в качестве грозного…

Когда его тень возникла над алтарем, все Эмиссары упали на землю, склонив головы к земле в ожидании… да в ожидании чего угодно! — ВЫ НЕ СПРАВИЛИСЬ! — это был не вопрос, это была констатация факта. Их господин знал все и обо всех. У него были свои методы, которые никто из Эмиссаров даже не пытался предугадать,…

Славка тоже оглянулся и его лицо побагровело. К ним вновь бежали люди. И судя по их виду — они явно не союзники. Он поднялся, призывая копья. — Маша, держи его в сознании любыми способами! Сейчас я здесь разберусь, и мы побежим в больницу. Восемь человек. Славка глубоко вдохнул и слегка присел.…

Отчиму, который ворочает сотнями тысяч, я такую мелочь предлагать не стал. На пару минут я увлекся беседой, но внутренний голос проворчал, что мне нельзя таким заниматься. О душе думать надо! И я молча сел за стол, благодарно кивнул маме за чай и бутерброды с сыром и колбасой. Раньше кусочки чуть ли…