Книги из серии "Магия"

— Вот и вы, милорд, — сказал он просто. Коньон служил у отца едва ли не столько же, сколько Хок помнил себя. Маленький и пухлый (в противоположность худому и жилистому маркизу), совершенно лысый, добряк душой и при этом редкий умница, он был воплощенной преданностью. Хока давно уже не удивляли ни лояльность Коньона к отцу, ни его упорная, необъяснимая неприязнь к Невилу. Что думал секретарь о нем самом, оставалось только гадать. Положение единственного наследника не превращало его автоматически…

— Как же ее угораздило? — мужской старческий голос дребезжал прямо над ухом, не давая вновь уйти в спасительное забытье. — Разве вам не велено было следить за ней, Элеонора?! — Простите, граф, я буквально на минутку отошла, чтобы по ее просьбе позвать господина Андреаса, а она… Мне кажется, она заранее это замыслила и специально меня от себя отослала, чтобы попробовать… — Не говорите ерунды, Элеонора! Эви не настолько легкомысленная девушка, чтобы не понимать, что пока не готова к таким экспериментам! —…

Со слезами на глазах из-за жестоких слов своей кузины Лейла побежала в мастерскую и крепко обвила руками Эрмайон. — Я же Малколм, правда? — рыдала она на пышной груди своей матери. — Со временем мои волосы посветлеют и станут такими же, как твои, ведь правда? Опустившись на низенькую скамеечку рядом с кучкой форм для отливки свечей и банками ароматных трав, Эрмайон крепко обняла свою красивую старшую дочь. — Конечно, ты — Малколм, дорогая. Просто ты не похожа на всех остальных. Ты должна…

— Лайонел, — начала Шарлотта, протягивая к нему руки, — прошу вас… Это не то, что вы… — Обручальное кольцо можете оставить себе, мне оно не нужно, поскольку я купил его недавно и оно не является фамильной ценностью графов Сент-Левен. — Он увидел на ее прекрасных глазах слезы и тем же спокойным тоном продолжил: — Вероятно, вам стоит позаботиться о вашем любовнике. Я не сомневаюсь, что сломал ему переносицу. — Он повернулся на каблуках и пошел из конюшни. — Лайонел, вернитесь сейчас же!.. Будьте…

ПРОЛОГ Шарлотта Амали, Сент-Томас, август 1813 года Ярость Рафаэля незаметно сменилась страхом. Умереть здесь, в Вест-Индии, так далеко от родного Корнуолла… Причем исключительно по собственной глупости, только потому, что он поверил недостойному человеку. Ужасная насмешка судьбы! Рафаэль тщетно пытался справиться с охватившим его безумным страхом, первобытным и паническим, древним, как сама смерть. Было бы лучше, если бы в его душе продолжало полыхать пламя ненависти и злости. Док Уиттэкер,…

О, Господи! Я буду летать! Это пока что единственная радостная новость! Я уже знаю, что быть птицей – круто. Один из моих братьев как раз из них. И я видела, как он летает. Это невероятно! Тоже мечтала, что стану такой же невесомой. Но мой питомец забыл обо мне, и я превратилась в мага-уродца без своего магического символа. Даже младшие сестры уже знакомы со своими, а я нет. До сегодняшнего дня. Ну все, я разозлилась. Залезла на парту, стою на широко расставленных ногах, пытаюсь ухватиться…

– Со временем она захочет брать уроки живописи у настоящего художника, – огорченно предсказала Гермиона. – А тот станет повсюду болтать, и вскоре все узнают о том, что она рисует. Ты можешь себе представить, что произойдет, если после того, как она нарисовала принца в гробу, он вдруг умрет?! Стелла кивнула, не отрывая опечаленного взгляда от прелестной девочки с мечтательными синими глазами. – Мою бедную крошку будут поносить и станут ее сторониться, а ее отца удалят от двора…

- Как ты мог? – я вижу здесь лишь одного виновного, и я все еще хочу его убить. - Я не мог сопротивляться, - жалкое оправдание брата. - Ты мог прийти ко мне и все рассказать!!! - Ди, пожалуйста, прости его, - Эсти лезет мне на колени, прижимается, ласкается как пушистый зверек, целует мое лицо с отпечатком боли и ярости. - Ты любишь меня, Эсти? – я знаю ее чувства, считываю их без труда, но зачем-то требую словесного подтверждения. - Я люблю тебя, Ди, - снова трется своим хрупким голым…