Книги из серии "Мэттью Скаддер"

— Даже трудно толком объяснить, чего я от вас хочу, Скаддер, — произнес Хэннифорд. — А я и не уверен, смогу ли чем-нибудь вам помочь, — отозвался я. — Ваша дочь мертва, этого уже не изменить. Убившего ее парня сцапали прямо на месте преступления. Из газетных заметок я узнал, что картина убийства была так ясна, будто все происходило на глазах у зрителей. Лицо моего собеседника омрачилось: он тоже на миг увидел страшную картину так отчетливо, словно она прямо сейчас проходила…

— Мэтью Скаддер, — сказал он, — ты ничуть не изменился. Когда мы виделись в последний раз? — Пару лет назад, — предположил я. — Чертовски давно! — Он положил пальто на стул, сверху — изящный атташе-кейс и узкополую шляпу. Затем он уселся напротив и достал свой амулет. Я наблюдал, как он подбрасывает доллар. — Чертовски долго, Мэт! — повторил он, обращаясь к монете. — А ты, похоже, стал настоящим пижоном, Орел-Решка. — Крупно повезло.…

— О, так вы пьете кофе? Тогда и мне, наверное, кофе вместо вина. Хорошо? Кофе принесли. Она добавила в свою чашку сливки и сахар, размешала, отпила глоток и сказала, что не питает особого пристрастия к спиртному, тем более в дневное время. Но и пить такой крепкий кофе, как я, тоже не любит. Нет, она никогда не могла пить черный кофе, она всегда любила его разбавленным и сладким — ведь ей очень повезло: она не склонна к полноте и может есть что угодно, и хоть когда бы прибавила унцию в весе. Нет,…

— Последний аккорд, — сказал кто-то, а кто-то другой добавил: — Прислушайтесь, это похоже на стихи. — Я хотел назвать свой кабак «Подковы и Ручные Гранаты», — сказал Скип. — Знаете, что бы стали говорить: не придавайте значения внешнему виду подков и ручных гранат. — Хорошее название, — заметил Билли Киген. — Мой партнер его возненавидел, — продолжал Скип. — Этот чертов Касабиан! Он сказал, что название не годится для кабака, а больше подойдет заковыристому бутику или какому-нибудь магазинчику…

Уж я-то знаю. Достаточно долго в него всматривался. Глава 1 В Нью-Йорке есть три театральные организации, о которых еще несколько лет назад Морис Дженкинс Ллойд, актер, охотно, рассказывал каждому, кто соглашался его выслушать. «Игроки» – это джентльмены, считающие, что они актеры, говаривал он. «Барашки» – актеры, заявляющие, что они джентльмены. А «монахи»… «монахи» – ни то ни се, но при этом клянутся, что они – и актеры, и джентльмены". Не знаю, к какой категории Дженкинс-Ллойд причислял…

Я снова был одинок; вообще-то у меня была женщина, которую звали Джен Кин, но незадолго до этого наши отношения прекратились. Не было у меня уверенности, что навсегда, но мои слабые попытки восстановить их закончились безрезультатно. Большую часть вечеров я проводил на собраниях общества «Анонимных алкоголиков», после которых мы с друзьями убивали время до тех пор, пока не наступала пора идти спать. Иногда вместо этого я отправлялся в один из ночных клубов, где пил кофе, колу или просто содовую.…

Такую низкую цену здесь назначили в расчете на то, чтобы в зале было занято как можно больше мест и болельщики, которые будут смотреть отсюда бокс по кабельному телевидению, не догадались, что соревнования устраиваются только ради них. Спортзал «Нью-Маспет» — порождение кабельного телевидения: его построили, чтобы обеспечивать программами Эф-би-си-эс, только что открытый спортивный кабельный канал, который пытается закрепиться в центральных районах Нью-Йорка. Автобусы Эф-би-си-эс уже стояли у входа,…

Закрытый голубой фургон миновал стоянку, объехал вокруг квартала и встал у пожарного гидранта прямо перед супермаркетом. Когда Франсина Кхари выезжала из дома, я еще только завтракал. Накануне я поздно лег. Мы с Элейн пообедали в одном из индийских ресторанчиков на Восточной Шестой, а потом пошли смотреть новую постановку «Мамаши Кураж» в Общественном театре на Лафайет-стрит. Места нам достались не самые лучшие, и кое-кого из актеров было почти не слышно. Мы бы ушли после первого действия, но…

Франсин проехала полквартала от дома и подъезжала к перекрестку Семьдесят восьмой и Колониал, когда водитель синего фургона завел мотор. Дав ей проехать еще полквартала, он выехал с парковки и двинулся за ней следом. Она свернула направо на Бэй-Ридж-авеню, затем налево на Четвертой авеню и двинулась в северном направлении. Возле «Д’Агостино», на углу Шестьдесят седьмой улицы, она затормозила и поставила «тойоту» на свободном местечке чуть дальше магазина. Синий фургон проехал мимо, объехал вокруг…

Но это лишь догадки, упражнение на развитие воображения. Я действительно не знаю, что было на ней. Между половиной девятого и девятью он сказал, что ему нужно ненадолго уехать. Если он прежде снял пиджак, то теперь надел его снова и сверху накинул пальто. Ей он обещал вернуться в течение часа. Ничего особенно важного, сказал он. Просто возникла необходимость кое-что уладить. Думаю, оставшись одна, она помыла посуду. Налила себе еще кофе и включила телевизор. В десять часов она начала беспокоиться.…

Даже не припомню, когда при мне Мик в последний раз надевал этот фартук. То была одна из редких наших ночных посиделок. Наверняка оба мы не могли без них обойтись, иначе бы давно разошлись по домам. — Другой дорожкой, — задумчиво повторил я. — Что ты хочешь этим сказать? — Временами, — отозвался он, — когда мне начинает казаться, что жизнь прожита напрасно, я твержу себе, что просто был обречен пройти именно таким путем. Я ничего не видел вокруг, потому как целиком сосредоточился на интересах…