Книги из серии "Следствие ведут ЗнаТоКи"

К такому невозможно привыкнуть. Нельзя притерпеться, что тебя не пускают за черту, где остаются благоденствовать «руки» разнообразных Кудряшовых. Мысль эта не то что донимает — она свербит в голове! Толкает к далеко идущим выводам, грозит профессиональным цинизмом. Каждый борется с ней по-своему. Некоторые, вероятно, сдаются. Частично или целиком. Вероятно — не наверняка — потому что сдавшиеся не оповещают сослуживцев… Подумав о переполненном зале суда, Знаменский переоделся, потер пуговицы давно…

Кормили тут на редкость отвратительно, буфетчик, наглый малый, заворовался без стыда. А кто мог его тронуть? Вскрыть такое ЧП — да вы смеетесь! Чтобы безобразный факт гулял из доклада в доклад года два? И покорно стояли в очереди сотрудники отдела, который занимался борьбой с хищениями, чертыхаясь, хлебали разбавленную сметану, жевали яичницу неведомо на каком масле. Если что перепадало вкусное и свежее, понимали — где-то малый схватил «левак». Доложить комиссару, возглавлявшему БХСС города, не…

— Слышь, Паша, оба чистенькие! — Рад за них. — А что у тебя за Петров? — Бомж и зэ. — Что-о? — поразился Томин. — Гражданин без определенного места жительства и занятий. — Что такое бомж, я как-нибудь понимаю. А вот как тебе сунули такую мелкоту? Больше некому возиться? — Данилыч возился. Теперь его дела роздали другим. — А-а… — Что с Данилычем? — встревожилась Ниночка. — Помяли его старые знакомые. В госпитале лежит. — А-ах! — жалобно протянула девушка. — Ничего, он крепкий, — успокоил…

Пересекая улицу, прикидывал. Дело хозяйственное. Не сенсационное. Значит, народ в зале состоит из родни да косвенно причастных. От себя — человека постороннего — надо чем-то простеньким отвести нежелательное внимание. Может, он ждет встречи с кем-то… на часы поглядывает… или любопытствует насчет судьи: за что тот цепляется, какие любимые мозоли… Да, именно его интересует судья, потому что предстоит собственный процесс. Тогда и в перерыв есть о чем перемолвиться. Это лучше. Если не напорешься на кого-нибудь,…

Тесными кучками свидетели. В первый день их вряд ли будут вызывать. Но толкутся. То снаружи — увидеть своих, когда доставят в автозаке. Теперь подкарауливают момент, как по коридору поведут. Дверь открыта. Он приостановился на пороге, охватил взглядом зал. Не взглядом опытного сыщика, нет. Таковым не обладал. Вернее, сумел с превеликим трудом от него избавиться. Опытный преступник определяет опытного сыщика (они говорят — срисовывает) как раз по взгляду. Простой человек смотрит без этой короткой…

Голос диктора. Граждане пассажиры! В двадцать три часа семнадцать минут со второго пути отправляется поезд номер 326 Калинин — Москва. Повторяю: в двадцать три часа... При слове «Москва» бродяга взглядывает на часы, подхватывает вещевой мешок и быстро идет к выходу.   Сцена первая Проходная тюрьмы. Столик, две скамьи, на стене — «Правила для следователей и адвокатов». За решетчатой перегородкой — дежурная. Знаменский за столиком заполняет бланки вызова арестованных. Томин болтает с дежурной,…

Томин. Тоже верно. А вот кого надо женить, так это Пал Палыча. Знаменский. Погожу пока. У меня аппетит умеренный. Зина, зеваешь. Ладья под ударом… Голос из динамика. Дежурная группа: следователь Знаменский, инспектор Томин, эксперт Кибрит — на выезд. Попытка ограбления склада. Машина 16–35 у бокового подъезда. Все вскакивают, быстро одеваются, Кибрит берет спея чемодан, Томин поправляет пистолет под пиджаком идут к выходу. Сцена первая Большой склад. Длинное помещение, напоминающее…

Маслова (удерживая его). Да из машинных денег я ни копейки не тронула! Маслов (простодушно). Так откуда ж? Маслова (чуть запинаясь). Я... Мне премию дали за квартал... И, представляешь, до чего удачно — как раз приносят и предлагают... Маслов. Ничего себе, вам премии отваливают! Маслова. Ну, немножко еще заняла... Да это все пустяки, главное, что впору и идет! Маслов (окончательно расцветая). Значит, мне остается сказать «спасибо»? (Обнимает и целует жену.) Ну у кого еще есть такая…

«Если мне пофартит арестовать хорошего матрацного мастера, пусть только справится с этим бедствием – немедленно отпущу за недоказанностью!» Знаменский достал блокнот, пересел за стол. Пере­чень предстоящих дел окатил его рутиной. А сейчас тре­бовалось чем-то перешибить впечатление от встречи у газетного киоска, которая и отравила утро. «Но я ведь сделал, что мог. Больше я не могу ничего. Надо просто забыть и работать, и как-нибудь рассосется». Он отодвинул блокнот и воззрился на скопище фото­графий.…

Соседка. Валя!.. Валя!.. Сергея машиной сшибло!.. Сцена первая  У подъезда дома небольшая толпа, продолжают сбегаться люди. Среди них те, кто будет потом фигурировать в качестве свидетелей: юрисконсульт Локтева, энергичная блондинка, лет 45, девушка, инвалид, мужчина в темных очках, с портфелем. Голоса в толпе. Жив?.. — Совсем молодой еще... — Вроде дышит... Появляется парень в кожаной куртке. Парень. Да это ж Серега!.. Локтева (парню) . В доме есть…

Родился и до сорока пяти лет прожил он в небольшом по нынешним меркам городе, имевшем некогда важное торговое и политическое значение и славную историю. Багров этой историей интересовался, гордился, ею под­питывал врожденное чувство собственного достоинства, своей человеческой ценности. Исконно русским духом веяло от высокой плечистой его фигуры, крупной головы, сильно и четко прорисо­ванного лица. Приятно было слушать говор, не испорчен­ный ни блатными словечками, ни столичным жаргоном, замешанным…

Но его девушка почти не замечала, озабоченная предстоящим объяснением с масленоглазым. Непремен­но пристанет! Походка ее на коротком маршруте ускорилась, повороты сделались порывистыми, губы заранее сердились. Ларечница обслужила последнего покупателя и затво­рила окошко. Девушка впервые проявила признаки не­терпения, сдвинув рукав, под которым прятались золо­тые часики. Детина кинул окурок и направился к ней. Осанкой и манерой двигаться он напоминал боксера в полутяже­лом весе. – Опаздывает,…

Томин. С вашего разрешения, Томин. Кибрит. А-а... Помнится, когда-то я звала вас Шуриком. Томин (утрированно вздыхает) . Было время... С повышением тебя, Зиночка! Кибрит. Спасибо. Как дела? Томин. Вот. Кладет па стол сверток, Кибрит разворачивает его — там упакованный по всем правилам криминалистики искореженный замок. Кибрит. Опять?! Томин. Да, скорей всего, те же умельцы. И снова никто ничего но заметил. Чертовщина какая-то!.. Кибрит (осторожно осматривая…

– Разрешите поухаживать… Ишь, вцепился в свой ридикюль. Там указ об амнистии, что ли? – В основном белье, – Холин пугливо выпускает сумку. – Есть хорошие сигареты, – Холин, торопясь, лезет в карман, пускает пачку по кругу. Парень с удовольствием затягивается. – Каким ветром в нашу преступную среду? – Даже не знаю… взяли прямо на улице, совершенно неожиданно… Говорят, «по приметам»… – Садись, – приглашает Тобольцев. – И, вообще, начинай учиться сидеть. Холин осторожно опускается на табурет.…

Фотограф щелкает аппаратом, взглянув под ноги, немного ступает вперед и снова щелкает. Кибрит в резиновых перчатках поднимает шляпу, оглядев, кладет на стул. Осторожно разворачивает и осматривает половик. Томин и Знаменский разговаривают с участковым. — Что сказал врач? — Врач сказал — надежда есть, товарищ старший инспектор, — участковый старается говорить официально, но то и дело сбивается на бытовой тон. — Потерпевших оглушили ударом по голове, но не сильно. Однако потом они наглотались газу……

— Когда-то колебалась. — Тогда вам прямая дорога работать с детьми! — Как — с детьми? — Есть такая прекрасная должность — инспектор по работе с несовершеннолетними. — Но у меня голова набита криминалистикой… — Ниночка, что бы следователь ни делал со своей криминалистикой, он не может изменить того, что преступление произошло! А его нельзя было допускать!.. Великая вещь — удержать подростка, чтобы не свихнулся. Тогда уже ничего не воротишь и впереди суд, небо в клеточку и родители, у которых…

Обнорскому очень хочется, чтобы Томин полюбовался подписью великого художника. Томин наклонился, посмотрел… Но что может сказать ему эта вязь латинских букв? — Разве подпись нельзя подделать? — скептически спрашивает он. — Сколько угодно! Но бессмысленно, если картина не отвечает имени. Есть множество холстов без подписи, однако мы с уверенностью определяем художника. Не подпись создает шедевр! — Иностранцу могли всучить фальшивку. — Я не убежден, что иностранцы сплошь умны и эрудированы. Но…

(«Как за границей» заселили пока четыре дома. Туда охотно перебралось население фабричных бараков — тоже дореволюционных.) Все это поведала Знаменскому и Кибрит толстенькая буфетчица в первый же вечер, когда, распаковав чемоданы, они спустились перекусить. Зачем прибыли сотрудники МВД, буфетчица не расспрашивала — знала. Да и весь городок, по-видимому, знал: что-то на фабрике открылось незаконное, прислали искать виноватых. Слово «следствие» будоражило умы, рождало пересуды и домыслы. Неприятное…