Книги из серии "Warhammer 40000"

На духовидцах не было шлемов. Их глаза были закрыты, дышали они ровно. Посторонний наблюдатель мог бы подумать, что Иянна спит, но видит неспокойные сны. Ее идеальный лоб был нахмурен. Глаза тревожно шевелились под веками, окрашенными в нежный оттенок голубого. Она была не одинока в своем беспокойстве. Разум улья вредил эльдарам. Когда корабли покинули Паутину, на них вдруг обрушилась тяжесть, которая угрожала раздавить их души. Запутавшись в психической тени улья, их умы стали столь же медлительны,…

Внутри этих холодных мавзолеев, выстроенных из темного базальта и керамита, спят вельможи Спеси и видят сны об Оттепели — сезоне между Бездействием и Живительностью. Сам воздух был ледяным. Инкрустированные изморозью гробницы и покрытая толстой коркой льда, лишенная каких-либо примет земля. Над головой, в бесконечной ночи, мерцали звезды. Одна из них являла собой солнце Спеси, столь далекое в это время. Только с приходом Оттепели планета вернется в теплые объятия своей звезды, и тогда ее солнце…

Я подавил рвотный рефлекс и изобразил дружественное выражение — бесчисленное количество раз выручавшее меня из неприятностей в схоле — настолько, насколько вообще был способен: — Комиссар Каин, — сказал я. — А вы?… — Артиллерист Юрген. Полковник шлет свои извинения, но он занят. — Несомненно, — ответил я. Команда портовых грузчиков начала свою работу. Безымянные ящики и детали шахтерского оборудования высотой более моего роста плыли позади нас на своих поддонах. Шахты и были причиной нашего…

— Прометеева Вера не для всех, Адрак. Гвардеец Ворона пристально взглянул на него сквозь темные линзы белого боевого шлема. Из-за массивного прыжкового ранца он вынужден был наклониться вперед, упершись в гравиподвеску. Это создавало ложное чувство серьезности, которого сержант Адрак Вравер не ощущал. Он вместе с тремя своими боевыми братьями вызвались лететь на «Огненной Виверне», чтобы помочь Кадаю в его задании по эвакуации. Они были давно знакомы друг с другом. Вравер был ветераном множества…

Урум Мертво-живой. Старый мир, как называли его некоторые. Планета не всегда носила это имя, Урумом ее нарекли старьевщики с археорынков, и другого названия не было. Для Олеандра же этот мир был просто домом. Порой он забывал, почему вообще уехал отсюда. А иногда память была слишком услужлива. Он лениво коснулся сделанного из хрупких стеклянных пузырьков с зельем ожерелья и остановился. Ветер ослаб, словно чего-то ожидая. Олеандр хмыкнул и повернулся. К нему приближались. — Наконец-то, — протянул…

Повсюду царили хаос и безумие. Голоса смертных, пронизанные эмоциями, раздавались на всех вокс-частотах, капитаны кораблей проклинали своих коллег за очевидную глупость, так как флот оказался растянутым вместо того, чтобы сгруппироваться. Но несмотря на все это, в яростном сиянии звезды Мирала, их хозяева-сверхлюди старались держаться с достоинством. Со стороны казалось необычным, что могучий капитул Космического Десанта, униженный врагами, сохранял спокойствие, а его братья не пытались отчаянно…

Кассий опустился на колено рядом с лежащим телом. — Брат Тигурий, — произнес он. — Что с тобой случилось? Капеллан кивнул одному из сервиторов; тот вышел вперед, извлек автоматический инъектор и вставил иглу в разъем интерфейса на предплечье Тигурия. Тело библиария напряглось, когда в его кровоток хлынула огромная доза различных стимуляторов, специально предназначенных для непостижимой физиологии и обмена веществ космодесантника. Тигурий, резко и шумно вдохнув, открыл налитые кровью глаза.…

Той ночью Иван собирался отрабатывать удары ногами и руками, а мы с Антоном просто бездельничали. Нам не хотелось возвращаться в крошечные квартирки, которые мы делили со своими семьями, чтобы упасть в кровать, проснуться на следующий день с болью в мышцах и вернуться к работе. Улица была лучшим и единственным местом, где мы могли провести время, и никогда нельзя было угадать, с кем столкнешься, если проболтаешься там достаточно долго. Если бы мы знали, что нас ждет, то бросились бы домой, заперли…

Внизу поднимается суматоха. Звучат новые возгласы: выкликают имена тех, кто недавно стали истинными воинами и сидят у других костров. — Ангелы битвы вновь снизошли со звезд! — вопит Де-мета надтреснутым от волнения голосом, ее длинные седые косы мечутся словно змеи. — Выводите наших сынов на их суд! Молодые готры мчатся во тьму, следуя за огоньками на телах железных птиц, что снижаются к месту для испытаний в конце долины. Взрослые смотрят им вслед с суровыми лицами, зная, что никто не вернется…

Немер Фарит Редлосс, Несущий Ужас — избранный лейтенант Крыла Ужаса Данай — избранный преемник, Крыло Ужаса Халсвейн Ксавис — паладин Двадцатого ордена Барзареон — паладин Тридцать первого ордена Нераэллин — лейтенант, командир «Колгреванса» Гексагия — военная советница Нераэллина Сакат Демор — сержант Ультрамаринов Торан — сержант Темных Ангелов Казобурн Азамунд Фаретаил Долмун Дэвий — магистр артиллерии XIII легиона Гастенрал — провост группы боепитания Парестор…

На горизонте, рассеченном клинками гор, вырастал Лохос — грузный, колоссальный, но все еще далекий. Целая долина отделяла группу от его бронзовых ворот, тусклых во мраке. Золотые купола города, окруженного исполинскими стенами и бастионами, напоминали шлемы бойцов, пригнувшихся в укрытии. Из многочисленных амбразур выступали стволы орудий. Могучая цитадель пыталась выглядеть прекрасной, но безуспешно — ее воинственная природа была слишком очевидна. Мальчик и его провожатые молча поднимались на…

Связанный мужчина не мог отвести от нее взгляда, как ему этого ни хотелось бы. Именно вид эмблемы крепче всего остального приковывал его к металлическому стулу. Крепче, чем вид пыточных инструментов, висящих в чехлах на покрытой пятнами ржавчины дальней стене комнаты; крепче, чем застарелый запах крови, поднимающийся от обшитого металлическим листом пола, крепче, чем исцарапанные кожаные ремни, охватившие его конечности. Инквизитор подался вперед и опустил руки в латных перчатках на колени.…

— Эффективность, — нараспев, как молитву, произнес Фулгрим. Фениксиец пристально смотрел в стеклянный иллюминатор, праздно высчитывая расстояния между звездами, что мерцали во тьме. На тускло освещенной обзорной палубе «Гордости Императора» не имелось никаких украшений — тут ничто не отвлекало наблюдателя от картины безграничной Вселенной и величия светил, населяющих ее. На повелителе Детей Императора были простые длинные одеяния белого и пурпурного цветов; с его обманчиво широких плеч ниспадала…

Вечная слабость смертных — все безупречное их тревожит. То немногое, что я с тех пор узнал о Гардинаале, не удивило бы никого из детей Солнца, однако всех нас поразило, до какого вырождения дошли в тех одиннадцати мирах ради эффективности или по необходимости. «Почему люди выбрали подобную жизнь?» — допытывался у нас Цицер, как будто мы, лишенные шор ультрамарского воспитания, могли отыскать лучший ответ. Истина, как сказал бы кто-нибудь из терран, состоит в том, что таким…

Он не был псайкером, но каким-то образом начал воспринимать психические эффекты молебнов после того, как угодил в подземную западню. Это давало ему надежду и помогало сохранить рассудок в ранние дни испытания. Тогда Морров верил, что чудо свершилось с ним по воле Императора. Но спасатели так и не пришли, молитвы постепенно стихли, и Болдуин осознал, что потерять надежду — хуже, чем не иметь ее вовсе. Перед тем как сущность Моррова распалась, он понял: благословил его не Владыка Людей. Тогда и возникла…

«Может, с этого и началась когда-то Ересь? — думал Курланд. — Когда в силу обстоятельств братья отдалились друг от друга так сильно, что в конце концов не признали друг друга и подняли оружие на своих?» Человек, стоявший подле капитана Имперских Кулаков, обладал точно такими же генетическими улучшениями и славной историей. Но, несмотря на это, он казался скорее незнакомцем, чем братом. Кем-то, кого можно было бы вежливо поприветствовать на Празднестве Клинков как почетного гостя. Или же Курланд…

Время вышло. Ночь опускается на Империум, но эта Новая Ночь не станет эпохой тьмы. Она принесет безжалостное просвещение, что заполыхает погребальными кострами обреченного человечества. Столь грозное сияние уже отбрасывает две тени, воюющие между собой в каждой душе. Тиранический мрак борется с освобождающим светом, и исход подобной схватки служит истинным мерилом для любого героя. Что же насчет меня? Хороший ли я? Верю, что да, но могу ли я полагаться на веру? В…

— На ней даже орудий нет, — фыркнул один из подчиненных Ярулека, сержант Бел Ашаред. Первый капитан собирался порекомендовать его Эребу для производства в чин капеллана и в ходе нынешней операции проверял выдержку и лояльность воина, о чем тот даже не подозревал. — Тогда ты не откажешься первым войти в ее ворота, — отозвался Кор Фаэрон, указывая цепным клинком на пышно украшенный вход в башню. — На то воля Императора, и она будет исполнена. — Подняв болтер в знак того, что принимает вызов, Бел…