Блок Александр Александрович список книг

ЖАНРЫ

Поделиться с друзьями:

Блок Александр Александрович

Рейтинг
8.88
Пол
мужской
Дата рождения
16 (28) ноября 1880
Блок Александр Александрович
8.88 + -

рейтинг автора

Биография

Блок Александр [16 (28) ноября 1880, Санкт-Петербург — 7 августа 1921, Петроград], русский поэт.
Начинал в духе символизма («Стихи о Прекрасной Даме», 1904), ощущение кризиса которого провозгласил в драме «Балаганчик» (1906). Лирика Блока, по своей «стихийности» близкая музыке, формировалась под воздействием романса. Через углубление социальных тенденций (цикл «Город», 1904-1908), осмысление «страшного мира» (одноименный цикл 1908-1916), осознание трагедии современного человека (пьеса «Роза и крест», 1912-1913) пришел к идее неизбежности «возмездия» (одноименный цикл 1907-1913; цикл «Ямбы», 1907-1914; поэма «Возмездие», 1910-1921). Главные темы поэзии нашли разрешение в цикле «Родина» (1907-1916). Октябрьскую революцию пытался осмыслить в поэме «Двенадцать» (1918), публицистике.
Переосмысление революционных событий и судьбы России сопровождалось глубоким творческим кризисом и депрессией.
Семья. Детство и образование
Отец, Александр Львович Блок, — юрист, профессор права Варшавского университета, мать, Александра Андреевна, урожденная Бекетова (во втором браке Кублицкая-Пиоттух) — переводчица, дочь ректора петербургского университета А. Н. Бекетова и переводчицы Е. Н. Бекетовой.
Ранние годы Блока прошли в доме деда. Среди самых ярких детских и отроческих впечатлений — ежегодные летние месяцы в подмосковном имении Бекетовых Шахматово. В 1897 во время поездки на курорт Бад-Наугейм (Германия) пережил первое юношеское увлечение К. М. Садовской, которой посвятил ряд стихотворений, вошедших затем в цикл Ante Lucem (1898-1900) и в сборник «За гранью прошлых дней» (1920), а также цикл «Через двенадцать лет» (1909-14). После окончания Введенской гимназии в Петербурге поступил в 1898 на юридический факультет петербургского университета, однако в 1901 перешел на историко-филологический факультет (окончил в 1906 по славяно-русскому отделению). Среди профессоров, у которых учился Блок, — Ф. Ф. Зелинский, А. И. Соболевский, И. А. Шляпкин, С. Ф. Платонов, А. И. Введенский, В. К. Ернштедт, Б. В. Варнеке. В 1903 женился на дочери Д. И. Менделеева Любови Дмитриевне.
Творческий дебют
Писать стихи начал с 5-ти лет, однако осознанное следование призванию начинается с 1900-01. Наиболее важные литературно-философские традиции, повлиявшие на становление творческой индивидуальности — учение Платона, лирика и философия В. С. Соловьева, поэзия А. А. Фета. В марте 1902 произошло знакомство с З. Н. Гиппиус и Д. С. Мережковским, оказавшими на него огромное влияние; в их журнале «Новый путь» (1903, № 3) состоялся творческий дебют Блока — поэта и критика. В январе 1903 вступает в переписку, в 1904 лично знакомится с А. Белым, ставшим наиболее близким ему поэтом из младших символистов. В 1903 вышел «Литературно-художественный сборник: Стихотворения студентов Императорского Санкт-Петербургского университета», в котором были опубликованы три стихотворения Блока; в том же году напечатан блоковский цикл «Стихи о Прекрасной Даме» (название предложено В. Я. Брюсовым) в 3-й книге альманаха «Северные цветы». В марте 1904 начинает работу над книгой «Стихи о Прекрасной Даме» (1904, на титульном листе — 1905). Традиционная романтическая тема любви-служения получила в «Стихах о Прекрасной Даме» то новое содержательное наполнение, которое было привнесено в нее идеями Вл. Соловьева о слиянии с Вечно-Женственным в Божественном Всеединстве, о преодолении отчуждения личности от мирового целого через любовное чувство. Миф о Софии, становясь темой лирических стихов, до неузнаваемости трансформирует во внутреннем мире цикла традиционную природную, и в частности, «лунную» символику и атрибутику (героиня появляется в вышине, на вечернем небосклоне, она белая, источник света, рассыпает жемчуга, всплывает, исчезает после восхода солнца и т. д.). Участие в литературном процессе 1905-09 «Стихи о Прекрасной Даме» выявили трагическую неосуществимость «соловьевской» жизненной гармонии (мотивы «кощунственных» сомнений в собственной «призванности» и в самой возлюбленной, способной «изменить облик»), поставив поэта перед необходимостью поиска иных, более непосредственных взаимоотношений с миром. Особую роль для формирования мировоззрения Блока сыграли события революции 1905-07, обнажившие стихийную, катастрофическую природу бытия. В лирику этого времени проникает и становится ведущей тема «стихии» (образы метели, вьюги, мотивы народной вольницы, бродяжничества). Резко меняется образ центральной героини: Прекрасную Даму сменяют демонические Незнакомка, Снежная Маска, цыганка-раскольница Фаина. Блок активно включается в литературную повседневность, публикуется во всех символистских журналах («Вопросы жизни», «Весы», «Перевал», «Золотое Руно»), альманахах, газетах («Слово», «Речь», «Час» и др.), выступает не только как поэт, но и как драматург и литературный критик (с 1907 ведет критический отдел в «Золотом Руне»), неожиданно для собратьев по символизму обнаруживая интерес и близость к традициям демократической литературы. Все более многообразными становятся контакты в литературно-театральной среде: Блок посещает «Кружок молодых», объединявший литераторов, близких к «новому искусству» (В. В. Гиппиус, С. М. Городецкий, Е. П. Иванов, Л. Д. Семенов, А. А. Кондратьев и др.). С 1905 посещает «среды» на «башне» Вяч. И. Иванова, с 1906 — «субботы» в театре В. Ф. Комиссаржевской, где В. Э. Мейерхольд поставил его первую пьесу «Балаганчик» (1906). Актриса этого театра Н. Н. Волохова становится предметом его бурного увлечения, ей посвящены книга стихов «Снежная Маска» (1907), цикл «Фаина» (1906-08); ее черты — «высокая красавица» в «упругих черных шелках» с «сияющими глазами» — определяют облик «стихийных» героинь в лирике этого периода, в «Сказке о той, которая не поймет ее» (1907), в пьесах «Незнакомка», «Король на площади» (обе 1906), «Песня Судьбы» (1908). Выходят сборники стихов («Нечаянная радость», 1907; «Земля в снегу», 1908), пьес («Лирические драмы», 1908). Блок публикует критические статьи, выступает с докладами в Санкт-Петербургском религиозно-философском обществе («Россия и интеллигенция», 1908, «Стихия и культура»,1909). Проблема «народа и интеллигенции», ключевая для творчества этого периода, определяет звучание всех тем, развиваемых в его статьях и стихах: кризис индивидуализма, место художника в современном мире и др. Его стихи о России, в частности цикл «На поле Куликовом» (1908), соединяют образы родины и любимой (Жены, Невесты), сообщая патриотическим мотивам особую интимную интонацию. Полемика вокруг статей о России и интеллигенции, в целом отрицательная их оценка в критике и публицистике, все большее осознание самим Блоком, что прямое обращение к широкой демократической аудитории не состоялось, приводит его в 1909 к постепенному разочарованию в результатах публицистической деятельности. Кризис символизма и творчество 1910-17 Периодом «переоценки ценностей» становится для Блока путешествие в Италию весной и летом 1909. На фоне политической реакции в России и атмосферы самодовольного европейского мещанства единственной спасительной ценностью становится высокое классическое искусство, которое, как он вспоминал впоследствии, «обожгло» его в итальянской поездке. Этот комплекс настроений находит свое отражение не только в цикле «Итальянские стихи» (1909) и неоконченной книге прозаических очерков «Молнии искусства» (1909-20), но и в докладе «О современном состоянии русского символизма» (апрель 1910). Подводя черту под историей развития символизма как строго очерченной школы, Блок констатировал окончание и исчерпанность огромного этапа собственного творческого и жизненного пути и необходимость «духовной диеты», «мужественного ученичества» и «самоуглубления». Получение наследства после смерти отца в конце 1909 надолго освободило Блока от забот о литературном заработке и сделало возможным сосредоточение на немногих крупных художественных замыслах. Отстранившись от активной публицистической деятельности и от участия в жизни литературно-театральной богемы, он с 1910 начинает работать над большой эпической поэмой «Возмездие» (не была завершена). В 1912-13 пишет пьесу «Роза и Крест». После выхода в 1911 сборника «Ночные часы» Блок переработал свои пять поэтических книг в трехтомное собрание стихотворений (т. 1-3, 1911-12). С этого времени поэзия Блока существует в сознании читателя как единая «лирическая трилогия», уникальный «роман в стихах», создающий «миф о пути». При жизни поэта трехтомник был переиздан в 1916 и в 1918-21. В 1921 Блок начал подготовку новой редакции, однако успел закончить только 1-й том. Каждое последующее издание включает в себя все значительное, что создавалось между редакциями: цикл «Кармен» (1914), посвященный певице Л. А. Андреевой-Дельмас, поэму «Соловьиный сад» (1915), стихи из сборников «Ямбы» (1919), «Седое утро» (1920). С осени 1914 Блок работает над изданием «Стихотворения Аполлона Григорьева» (1916) в качестве составителя, автора вступительной статьи и комментатора. 7 июля 1916 был призван в армию, служил табельщиком 13-й инженерно-строительной дружины Земского и Городского союзов под Пинском. После Февральской революции 1917 Блок возвращается в Петроград и входит в состав Чрезвычайной следственной комиссии по расследованию преступлений царского правительства в качестве редактора стенографических отчетов. Материалы следствия были им обобщены в книге «Последние дни императорской власти» (1921, вышла посмертно). Философия культуры и поэтическое творчество в 1917-21 После Октябрьской революции Блок недвусмысленно заявляет о своей позиции, ответив на анкету «Может ли интеллигенция работать с большевиками» — «Может и обязана», напечатав в январе 1918 в левоэсеровской газете «Знамя труда» цикл статей «Россия и интеллигенция», открывавшийся статьей «Интеллигенция и революция», а через месяц — поэму «Двенадцать» и стихотворение «Скифы». Позиция Блока вызвала резкую отповедь со стороны З. Н. Гиппиус, Д. С. Мережковского, Ф. Сологуба, Вяч. Иванова, Г. И. Чулкова, В. Пяста, А. А. Ахматовой, М. М. Пришвина, Ю. И. Айхенвальда, И. Г. Эренбурга и др. Большевистская критика, сочувственно отзываясь о его «слиянии с народом», с заметной настороженностью говорила о чуждости поэмы большевистским представлениям о революции (Л. Д. Троцкий, А. В. Луначарский, В. М. Фриче). Наибольшие недоумения вызвала фигура Христа в финале поэмы «Двенадцать». Однако современная Блоку критика не заметила ритмического параллелизма и переклички мотивов с пушкинскими «Бесами» и не оценила роли национального мифа о бесовстве для понимания смысла поэмы. После «Двенадцати» и «Скифов» Блок пишет шуточные стихи «на случай», готовит последнюю редакцию «лирической трилогии», однако новых оригинальных стихов не создает вплоть до 1921. В то же время с 1918 наступает новый подъем в прозаическом творчестве. Поэт делает культурфилософские доклады на заседаниях Вольфилы — Вольной философской ассоциации («Крушение гуманизма» — 1919, «Владимир Соловьев и наши дни» — 1920), в Школе журнализма («Катилина» — 1918), пишет лирические фрагменты («Ни сны, ни явь», «Исповедь язычника»), фельетоны («Русские денди», «Сограждане», «Ответ на вопрос о красной печати»). Огромное число написанного связано со служебной деятельностью Блока: после революции он впервые в жизни был вынужден искать не только литературный заработок, но и государственную службу. В сентябре 1917 становится членом Театрально-литературной комиссии, с начала 1918 сотрудничает с Театральным отделом Наркомпроса, в апреле 1919 переходит в Большой Драматический театр. Одновременно становится членом редколлегии издательства «Всемирная литература» под руководством М. Горького, с 1920 — председателем Петроградского отделения Союза поэтов.
«Театр»
Первоначально участие Блока в культурно-просветительских учреждениях мотивировалось убеждениями о долге интеллигенции перед народом. Однако острое несоответствие между представлениями поэта об «очищающей революционной стихии» и кровавой повседневностью наступающего тоталитарного бюрократического режима приводило к все большему разочарованию в происходящем и заставляло поэта вновь искать духовную опору. В его статьях и дневниковых записях появляется мотив катакомбного существования культуры. Мысли Блока о неуничтожимости истинной культуры и о «тайной свободе» художника, противостоящей попыткам «новой черни» на нее посягнуть, были высказаны в речи «О назначении поэта» на вечере памяти А. С. Пушкина и в стихотворении «Пушкинскому Дому» (февраль 1921), ставших его художественным и человеческим завещанием.
В апреле 1921 нарастающая депрессия переходит в психическое расстройство, сопровождающееся болезнью сердца. 7 августа Блок скончался. В некрологах и посмертных воспоминаниях постоянно повторялись его слова из посвященной Пушкину речи об «отсутствии воздуха», убивающем поэтов.

Книги автора:

Без серии

[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
[5.0 рейтинг книги]
Комментарии:
ПОПУЛЯРНЫЕ КНИГИ
Ярар. Начало
5.00
рейтинг книги
Серия:
#1 Ярар
— Эй, меня кто-нибудь слышит? — в отчаянии закричал я. Но вместо этого на экране появилось изображение. — Здравствуй, Стиди. — На меня печальными глазами смотрел мой друг, которого я знал с детства. И судя по тому, как Эрни начал свою речь, ничем хорошим она не закончится. — Ты должен был пробудиться за минуту до самоуничтожения корабля. Очень надеюсь, что так и произошло и ты не умер, спокойно видя сны. Ты задаёшься вопросом, почему я не спас тебя?! Всё, что сейчас происходит, то, что корабль…
Барон Дубов 10
5.00
рейтинг книги
Мы стояли у подножия небольшого трапа, ведущего в гондолу. — Домчит быстрее, чем любой ваш дирижабль, — отвечал я, наблюдая за погрузкой. — Правда, Агнес? Гоблинша оторвалась от махинаций с одним из двигателей. Что-то она там приваривала, и вспышки ощутимо били по глазам. — Ещё как! — горячо заявила Агнес. Выглядела она слегка безумной. Глаза широко раскрыты, губы растянуты в улыбке, волосы всклокочены. — Я приделала турбины, чтобы мы могли лететь, когда летим! Да «Его Дубейшество» домчит нас…
Вечный. Книга III
5.00
рейтинг книги
Серия:
#3 Вечный
Через минуту няня и Марк снова шли по площади. В сумочке у девушки лежал флакончин духов, а малыш крепко сжимал в руке пистолет. Они уносили с собой "любовь и "смелость", подаренные щедрой Ягг. Однако эти приятные сами по себе дары не гарантировали (к нашему огромному сожалению) им счатья до конца дней. Народ все прибывал и прибывал на ярмарочную площадь. Один за другим Грета внимала с полок свои подарки. Денег с покупателей она, как любая уважающая себя волшебница, не брала, чем вызывала у одних…
Сын Тишайшего 5
7.50
рейтинг книги
Сначала венецианец посчитал подобное новшество дикостью. Зачем учить баб? Но был тут же пристыжен собственной супругой, с восторгом воспринявшей подобное новаторство. Говорят, что в Москве первую школу для девочек открыли под патронажем сестёр цезаря Фёдора. Далее подобные учебные заведения появились в Нижнем Новгороде и Воронеже, являющимися самыми передовыми городами страны. Понятно, что обучение происходит раздельно и девочек учат немного иначе, нежели мальчиков. Женская школа больше похожа…
Студиозус
5.00
рейтинг книги
— Но ты же сам говорил, что никаких ошибок с нашей стороны не было. Что никто не мог предсказать той трагедии. Даже сами главы пострадавших семей признали это и отказались от мести. Пётр Алексеевич печально улыбнулся, стараясь не смотреть внучке в глаза. Признать, князья признали, вот только отказываться от мести никто не собирался. Поступи они так — сразу бы потеряли в силе. А подобного не произошло ни с одним из князей за время, прошедшее с момента трагедии. Наоборот, все стали только сильнее.…
Убивать, чтобы жить
5.00
рейтинг книги
Серия:
#1 УЧЖ
Глава 1 И рухнули Небеса на землю, И появились повсюду отродья адские, И погубили они грешных и безгрешных, не видя различия никакого, И погрузился мир в Тьму… «Книга Печали» Стих XII Один и тот же сон повторялся много-много раз. Как будто не было в моей, довольно длительной жизни больше ничего достойного, чтобы скрасить мой Вечный Сон. Сон, в который я погрузился по собственной воле… Зал Совета Земли, высокие своды которого всегда освещало искусственное…
Бастард Императора
5.00
рейтинг книги
— Что здесь происходит? — послышался в отдалении женский крик, — драки запрещены в училище! Вы нарываетесь на трибунал! Хотите выяснять отношения — делаете это на дуэли! Главарь мини банды цикнул, а после добавил: — Дубровская. Повезло тебе, урод. Живи пока. Валим парни, пока она не подошла, Они побежали, а на меня вновь стали накатывать воспоминания. Как я оказался здесь, да ещё и в чужом теле? Все как в тумане, но воспоминания начали накатывать волнами. Помню, что когда-то давно меня величали…
Неудержимый. Книга XVI
5.00
рейтинг книги
Мои гиганты тоже оказались здесь, вместе с Кирой и Ланой. Они-то как раз и складывали брёвна деревьев в отдельную кучу. — Полагаю, наш склад полностью уничтожен? — я подкрался к Кире сзади, чем вызвал закономерный испуг. — Ты напугал меня, — девушка надулась, — Ни склада, ни туш тварей, которые мы успели сюда принести, — пояснила она, — Кто-то решил, что опасность миновала, и открыл проход в лабиринт, чтобы выпустить из него тварей. В итоге мы лишились всего. — Зато люди живы, — я сообщил довольным…
Магнат
5.00
рейтинг книги
— Они тебя приоденут так, что, я тебе говорю, случится страшное. Если ты с великим князем войдешь в бальную залу, где в это время будет танцевать англез тысяча самых родовитых дворян, все они обернутся только на тебя! Ой-вэй, да князя даже не заметят! — Ну, это ты врешь! — усмехнулся я. — Никакого преувеличения, я вас умоляю! Нет, если затем в залу войдет сам государь император, все, конечно, от тебя отвернутся. Посмотрят на него, поклонятся, как положено, а затем снова будут смотреть на тебя!…
Тринадцатый VIII
5.00
рейтинг книги
Но… откуда он здесь взялся? А, не время рассуждать! Заклинания не смогли пробить панцирь. — Твою ж мать! — запаниковал Серёга. — Второй залп! — скомандовал я. — Мы не успеем! — затараторил Сергей, но начал плести новое заклинание. Первой атакой мы лишь замедлили монстра и выиграли полминуты, чтобы подготовить вторую. Между нами осталось не больше десяти шагов. Обычно на таком расстоянии монстры набрасываются в прыжке… но этот остановился, опустил голову и посмотрел на меня. И чёрт…
Газлайтер. Том 14
5.00
рейтинг книги
На улице вой Ратвера еще громче. Я оказываюсь за корпусом. Бегом огибаю здание, по пути связываюсь через мыслеречь с Дубным: «Ну что там?» У бывшего легионера-дроу задача проста: следить за Ратвером на расстоянии и не ввязываться в бой. «Оборотень проломил ворота и сразу же угодил в „вакуумки“, — тут же отвечает Иван. — Затем еще активировались огненные мины. Прикинь, шеф, он наступил в каждую мину! Все десять сработали! Везунчик, хе!» «На нем ни царапины?» «Как сказать… Он обратился в…
Идеальный мир для Лекаря 21
5.00
рейтинг книги
Серия:
#21 Лекарь
— А это вообще законно? — удивилась молодая девушка. — Почему на охранниках столько артефактов? — А почему нет? — не понял я сути претензии. — Но ведь это дорого! — Да… — кивнул, и не стал больше никак комментировать это. Хотя вижу, что у девушки осталось еще немало вопросов. Еще некоторое время мы смотрели на то, как убийцы отчаянно пытаются отступить. Связаться со своими не вышло, да и справиться с охраной они явно не могут, потому командир и приказал спасаться бегством. Но куда бежать?…
На границе империй. Том 7. Часть 4
5.00
рейтинг книги
— Мила, видишь данные, где я нахожусь? — Данные получила, я уже рядом и скоро буду у тебя. Действительно, скоро она подлетела ко мне и чуть не задушила от радости. После чего приложила аптечку к шее, и я получил три укола. — Ты псих! — Я знаю, наверно, за это ты меня любишь. — Сама не знаю за что. Просто люблю. — Я тоже тебя люблю. — Знаешь, что ты мне никогда не говорил об этом. — Знаю. Просто не было такой возможности. Как обстановка у дома клана? — Ты не представляешь,…
Сама себе хозяйка
5.00
рейтинг книги
41-1 Глава 42. Сладко! Эпилог Сама себе хозяйка Глава 1. Дурища — Милка! Милка! Да где носит эту дурищу? Опять дрыхнет, поди… Я открыла глаза, потёрла лицо. Милка — это я. Как-то сразу поняла. Милка… А ещё вчера меня звали Людмила Евгеньевна. Пошатываясь, поднялась на ноги, схватилась за деревянную стенку. Мимолётно удивилась, что не трещат суставы и в глазах не темнеет. Отвыкла уже. Ну что, куда мне там бежать? Огляделась, усмехаясь. Тот, кто звал «дурищу»,…