..из коллекции Марка Пекарского

empty-line/>

Ил. 7. Главное, не ошибиться…

Коллекция незаконченных, ненапечатанных и случайных текстов

О хронологической точности

Что важно для коллекции? – точность! Спросите, например, сколько у меня инструментов, и, не задумываясь, я назову абсолютно точное их количество: МНОГО.

Мне также доподлинно известен день рождения Экспоната № 1 описываемого раздела коллекций: он появился до столетия со дня начала Первой мировой войны, но уже после того, как добровольно ушёл на покой первый президент свободной России Борис Николаевич Ельцин, то есть между 2000 и 2014 годами – точнее, где-то посередине.

Далее, с уверенностью могу назвать и месяц: это, конечно… На деревьях наливались и лопались почки, из которых весело выглядывали молодые листочки…

Почечки блестящиеКлейкие хрустящиеВолшебство таящиеЧуда предстоящего

Да, без сомнения это была весна! … А может, осень? Жёлтые кленовые листья, прохладные вечера, последние драгоценные лучи солнца…

Сентябрь стихи опять плетёт,Выстраивая слов черёд.Слова податливы, тихи,Как ветви ивы у реки.

Нет, всё-таки случилось это зимой – ну как же! Снег, коньки, сосульки, мороженое, рождественская ёлка…

Февраль, метель, дневная мгла.Лихая снега карусель.Ещё не скоро пропоётВесны нам песни юный Лель.

Вспомнил! Эврика! Эврика! Лето!

А за окном СокольникиЦветут, звенят, шумят.Июль, жара, свекольники,Шашлычный аромат.

Историческая справка

Да, именно в этом месяце в знаменитом зале Концертгебау мне предстояло сыграть с Филармоническим оркестром Нидерландского радио одно из любимых моих произведений несравненной Софии Асгатовны Губайдулиной – Концерт для солирующих ударных, меццо-сопрано и большого симфонического оркестра «Час души». Дирижировать должен был САМ Рождественский, который и настоял на моей кандидатуре – настоял, потому что были, конечно, и другие претенденты, но ведь Концерт был написан специально для меня, так что вот так!

Теперь точный день. Конечно, это был день перелёта из Москвы в Амстердам. Приземлившись, мы с моей драгоценной супругой Ольгой Петровной Колесниковой сели в автобус и быстрёхонько добрались до Хильверсума. Да, конечно, что и говорить: городок небольшой, но весьма значительный – ни много ни мало географический центр Голландии. Вы там бывали? Нет? А жаль… Там, говорят, когда-то построили первую ретрансляционную башню нидерландского радио, и вокруг неё позже возник музыкальный очень Культурный Центр. Никак не ожидали мы увидеть столь совершенное учреждение культуры в городке площадью, ну, скажем, с наше подмосковное Фрязино: просторный, оснащённый современной акустической аппаратурой репетиционный зал, богатейшая нотная библиотека, которой могли бы позавидовать многие нотные хранилища как там, у них в Европе, так и, конечно, у нас. А буфет… Ничего особенного, но бесплатные чай и кофе – это же мечта каждого мало-мальски уважающего себя оркестранта! Кстати, на эту «буфетную» тему дарю историйку в духе анекдотов из первой части нашего повествования:

Шли репетиции к концерту, и вот однажды в перерыве к Рождественскому подошёл музыкант и по-голландски спросил о чём-то. Геннадий Николаевич, ни слова не знавший на этом языке, ни на секунду, не задумавшись, ответил:

– Yes, of course!

И добавил по-русски:

– Идите, пейте свой чай!

Затем он обратился ко мне с вопросом:

– Почему, как Вы думаете, я понял, о чём он спросил?

– Оркестрант… – ответил я.

– Абсолютно точно! Во всём мире они хотят только одного – поесть, попить и т.д.

А вот ещё историйка в пандан. Перерыв подходит к концу, перед Геннадием Николаевичем появляется ассистент-голландец, и между ними происходит следующий диалог:

Ассистент: The orchestra is ready to play.

Оркестр готов играть.

Рождественский: They have to wait.

Им придётся подождать.

A.: How long?

P.: 5 minutes… And 5!

A.:?

P.: What is better: to play or to wait? – To wait and to be paid!

Что лучше: играть или ожидать? – Ожидать и быть оплаченным!

Экспонат № 1: «Рождественские сказки»

Так потихоньку мы приближались к концерту. Тут следовало бы прожевать нечто подобающее случаю о возрастающем волнении, об огромной ответственности, о зале, освящённом многими поколениями известных, знаменитых, больших, наконец, великих… Но лучше я расскажу о том, как невольно напугал САМОГО Геннадия Николаевича Рождественского.

Но вначале историческая справка. Первоначально это было произведение для духового оркестра (1974) и никак не предназначалось мне – мало того, по уверению В.Н.Холоповой – вообще без ударных [41] .

Ил. 8. Геннадий Николаевич Рождественский

Потом оно превратилось, как значится в названии моей сольной партии, в Концерт для М. Пекарского с оркестром. Затем оно было переименовано в Percussio Пекарского (1976), и уже после всего этого появился Час души (1984). Не скрою, что название Percussio Пекарского мне ближе – и не потому, что упомянута моя фамилия… Вернее, не только поэтому. Здесь я усматриваю понимание автором самой сути моего музыкального качества: «…его стиль звукоизвлечения, его манера прикасаться к мембране инструментов даёт импульс для формы» [42] . Но речь-то совсем о другом.

41

Шаг души. Монографическое исследование Валентины Холоповой //Холопова В., РестаньоЭ. София Губайдулина. М., 1996. C.80.

42

Огонь и роза // Русская музыка. Часть 2. Би-би-си, 1990.

Percussio Пекарского начиналось развёрнутым речитативом литавры «ля», где было всё: нарастания и замирания (как сказал бы Денисов, «появления и исчезновения» или «крещендо и диминуэндо» [43] ), взрывы (как сказал бы психолог, протестная реакция) и едва слышимый шёпот (как сказал бы настоящий музыковед, размышления героя) – то есть высказаться можно было по полной программе. В середине произведения этот речитатив превращался в каденцию – очень сердитую и очень громкую, где возмущения было гораздо больше, чем размышлений героя. Заканчивалось всё короткими печальными замирающими вздохами на литавре «ре», опять же на материале начального речитатива. Казалось бы, всё рассказано, история закончилась. Но это во второй версии.

43

Э. Денисов. Появления и исчезновения для двух ударников (1986), Crescendodiminuendo для клавесина и 12 струнных (1965).

В третьей же – в Часе души — после тишайших завершающих реплик следовал большой малеровский эпизод с фортиссимо оркестра, густой альтовой партией на цветаевский текст [44] . Я же, сыграв всё, что было положено, на инструментах, расставленных позади оркестра по всему периметру, должен был приземлиться справа от дирижёра у маленьких среднеазиатских цимбальчиков под названием чанг.

Слева от дирижёра было место певицы. Припоминаю, что однажды в зале Ленинградской капеллы (Фестиваль 1988 года) это была Лина Мкртчян – с каким-то необыкновенным диапазоном роскошное контральто. Вплоть до своего всупления она сидела на стуле и, очевидно, входя в образ, страстно дышала на фоне происходящих за её спиной музыкальных событий – будьте плотное звучание оркестра или нежнейшее пианиссимо скрипок. Но вот она выпрямилась во весь свой могучий рост и запела. О, в этом пении я мог расслышать и Аиду в её предсмертной арии, и Марфу, и Брунгильду – ах, кого я только не смог бы там услышать! Силой своего таланта Лина Мкртчян в философском тексте Марины Цветаевой смогла показать чуть ли не весь каталог человеческих чувств.

44

Цветаева М. Час души (1923).