100 великих рекордов военной техники
Шрифт:
Причем последний проект, основывавшийся на информации Фукса, оказался неперспективным и вскоре был остановлен. Ошибка схемы «труба», где предлагалось создать повышенное давление, необходимое для начала термоядерной реакции в объеме цилиндра, в немалой степени была основана на повышенном самомнении ее автора – Эдварда Теллера, переоценившего свои возможности.
А это, между прочим, грозило и немалыми финансовыми потерями. Ведь производство одного килограмма трития, необходимого для термоядерного заряда, стоило столько же, как и получение 70 кг плутония, из которого можно было сделать 10–12 атомных бомб.
Сахаров и Гинзбург разработали свою концепцию водородной бомбы. Суть ее заключается
РДС-6с «слойка»
Научным руководителем по созданию изделий РДС-6с и РДС-6т был назначен Ю. Харитон. Его заместителями – будущие академики И. Тамм и Я. Зельдович. Постановление предписывало жесткие сроки выполнения работ и создание в КБ-11 расчетно-теоретической группы под руководством И. Тамма.
Методы получения больших количеств лития-6 были разработаны коллективами ученых во главе с будущим академиком Л. Арцимовичем в Лаборатории измерительных приборов АН СССР (именно так позже стала называться Лаборатория № 2) и другим потенциальным академиком, Б. Константиновым в Ленинградском физико-техническом институте АН СССР.
К апрелю 1953 года все элементы термоядерного заряда были разработаны, изготовлены, и специалисты стали готовиться к испытаниям. Этой работой, как и в прежние годы, руководил академик И. Курчатов.
Отчет с обоснованием работы РДС-6с был выпущен 15 июля 1953 года (то есть за месяц до испытания) и был подписан И. Таммом, Я. Зельдовичем и А. Сахаровым.
Большой вклад в реализацию советского термоядерного проекта внесли математики, в частности, группа Тихонова – Самарского.
Начало этой работы было положено в 1948 году на закрытом семинаре у Курчатова, посвященном теоретическим прогнозам мощности взрыва. Доклад делал академик Л. Ландау.
Для осуществления расчетов была создана лаборатория № 8 Геофизического института, которая сначала работала на Пятницкой, а затем на улице Кирова. Для секретности на ней висела вывеска «Мелкооптовая торговая база». Первые результаты расчета «слойки» Сахарова появились в 1951 году. Эти результаты были переданы теоретикам, что помогло им многое понять и уточнить в дальнейших конструкциях.
Удивительно, но грубые расчеты, которые были проведены по очень приблизительным моделям (с современной точки зрения), с высокой точностью предсказали результаты полномасштабного эксперимента. Был сделан прогноз: мощность взрыва будет примерно в 300 тыс. тонн тротилового эквивалента. А первый эксперимент дал 400 тыс. тонн. И по нынешним временам это очень неплохой результат.
А сам взрыв был проведен 12 августа 1953 года. Между тем еще 9 августа правительство доложило Верховному Совету СССР, что США не являются монополистами в производстве водородной бомбы. То есть за три дня до испытания было объявлено, что у Советского Союза есть водородная бомба. Это было сверхсмелое заявление, которое делает честь руководству страны, полностью доверявшему своим ученым.
А сами ученые вскоре после первого испытания разработали проект еще более мощной двухступенчатой водородной бомбы, речь о которой еще впереди.
Та самая «кузькина мать»…
Про эту рекордную водородную бомбу ныне известно многое, но достоверно – почти ничего. Даже мощность взрыва оценивают по-разному – от 75 до 120 мегатонн. И этот разброс послужил основой для разного рода мифов.
Обычно полагают, что «кузькину мать» Н.С. Хрущев вспомнил, когда ему доложили о созданной в нашей стране самой мощной в мире термоядерной бомбе в 100 мегатонн. «Вот мы им покажем кузькину мать!» – обрадовался руководитель советского государства.
Однако на самом деле впервые это выражение Хрущев публично употребил на Американской национальной выставке, проходившей в Сокольниках в 1959 году. На открытие приехал Ричард Никсон. Показывая Хрущеву экспозицию, он остановился у макета жилого дома в натуральную величину, но без внешней стены. Уязвленный размерами жилплощади и чудесами бытовой техники, Хрущев заявил, что советскому человеку это не надо: мы – люди общественные, и, чем строить коттеджи для каждой семьи, лучше возвести сразу многоквартирный дом и обеспечить жильем сотни людей одним махом.
Заспорив, два лидера стали выяснять, какой строй перспективнее, капиталистический или социалистический. «Ваши внуки, господин вице-президент, будут жить при коммунизме!» – заявил Хрущев. На что Никсон ответил: «Нет, это ваши – при капитализме».
Тогда-то за неимением иных аргументов Хрущев и пообещал, что Советский Союз догонит и перегонит Америку, но и покажет ей кузькину мать!
Растерянный переводчик так дословно и сказал Никсону: покажем вам мать Кузьмы. Вновь Никита Сергеевич помянул кузькину мать в том же 1959 году, приехав в Америку и насмотревшись на сытную жизнь в Лос-Анджелесе. И сам же подсказал: «Что вы, переводчики, мучаетесь? Я всего лишь хочу сказать, что мы покажем Америке то, чего она никогда не видела!»
Самая мощная в мире водородная бомба
Хотя ничего принципиально нового с точки зрения техники в «кузькиной матери» не было, все же руководство ядерного центра «Арзамас-16» предложило сначала испытывать супербомбу мощностью в 50 мегатонн: и возни, дескать, с ней меньше, и для проверки расчетов этого достаточно, и для воздействия на воображение вероятного противника вполне достаточно…
Ныне уж трудно судить, можно ли вышесказанное принимать за чистую монету или теоретики уже тогда что-то заподозрили. Вполне возможно, что на первый план выступили соображения как раз практические, а не теоретические. Дело в том, что в заводских цехах даже 50-мегатонная супербомба уже не помещалась. Ее пришлось собирать прямо на железнодорожной платформе, соорудив вокруг нее стены и крышу. Предполагалось, что по завершении работ одна из стен будет разобрана и платформа отправится в дальний путь, на Кольский полуостров. А там бомбу будет ждать самолет.
Пришлось, кстати, переоборудовать и стратегический бомбардировщик Ту-95. «Кузькина мать» даже половинной мощности не влезала в бомболюк, и потребовалось сконструировать специальную внешнюю подвеску для крепления «изделия».
Говорят, что генеральный конструктор машины, академик А.Н. Туполев, узнав о цели эксперимента, заметил: «Взлететь-то птичка взлетит, а вот сядет ли?!» Тогда физики предложили для лучшего свето- и теплоотражения покрасить бомбардировщик в белый цвет. Причем особой противорадиационной краской, для создания которой был тут же образован особый институт. Толку от той краски оказалось немного, но это уж другая история. Мы же продолжим нашу.