100 великих супружеских пар
Шрифт:
В 1913 году супруги отплыли на пароходе в Африку. По поручению Парижского миссионерского общества они должны были основать больницу при миссии в Ламбарене. Не получая медицинской помощи, туземцы страдали от многих болезней. Доктор Швейцер и его жена плыли навстречу неизвестности. Одно они знали наверняка — легко им не будет.
По возвращении из Африки в 1917 году Швейцеры как германские подданные были интернированы во Францию до конца Первой мировой войны.
14 января 1919 года, через два месяца после перемирия, доктору Швейцеру исполнилось сорок четыре. В день его рождения Елена подарила ему дочь Рену.
Швейцер поступил на работу в муниципальную больницу в Страсбурге,
В 1920 году Цюрихский университет присвоил Швейцеру звание доктора. Тогда же ему намекнули, что он может получить кафедру в Цюрихе. Это было заманчивое предложение — и для него, и для Елены. Снова работа, наука, музыка, прекрасная мирная страна. Они с Еленой и раньше уже подумывали о Цюрихе. Однако теперь, когда вдали неясно забрезжила надежда на раскалённое, душное Ламбарене, Швейцер отказался от профессорской должности. Он снова собирался в Африку.
Существовала одна важная проблема, которая долгое время ставила под вопрос планы Швейцера: Елене по состоянию здоровья была противопоказана Африка. Супругам пришлось принять суровое решение — о разлуке на долгие годы. И только благодаря тому, что Елена понимала важность замысла своего мужа и, находясь в Европе, деятельно помогала ему во всём, Швейцеру удалось заново создать, а впоследствии и расширить прославившуюся на весь мир больницу в Ламбарене. Заслуга Елены Швейцер в осуществлении дела, которому посвятил свою жизнь её муж, весьма велика. Альберт сознавал, сколь велика эта жертва со стороны Елены. Об этом он думал, надписывая перед самым отъездом посвящение к «Культуре и этике», главному философскому труду своей жизни: «Моей жене, самому верному моему товарищу».
В 1923 году, в Верхнем Шварцвальде, в городке Кёнигсфельд, Швейцер построил дом для Елены и дочери. Он не хотел уезжать в Африку, пока дом не будет готов. Сам руководил строительством.
Второй отъезд в Африку был назначен на начало 1924 года.
В 1927 году Швейцер вернулся в Европу совершенно измученным. Изредка он уходил на прогулку в горы Шварцвальда. Иногда маленькая Рена гуляла с отцом, и он рассказывал ей об Африке, куда она поедет когда-нибудь вместе с ним и с мамой. Доктор увидел, как у внимательно слушавшей его дочери поднялось изо рта лёгкое облачко пара, и рассказал ей историю про габонского мальчика, который никогда не видел, как пар идёт изо рта у человека, потому что в Габоне никогда не бывает такого холода. Попав в Европу, мальчик увидел однажды на улице, что пар показался у него изо рта, и решил, что он болен. «Я болен! — закричал он. — Я болен! У меня огонь внутри!» С трудом его удалось успокоить.
В декабре 1929 года Швейцер снова поплыл в Ламбарене. На речном пароходике, спешившем вверх по Огове, на этот раз вместе с ним были Елена, новый доктор и лаборантка.
Периоды работы в Африке Швейцер чередовал с поездками в Европу, во время которых читал лекции, давал концерты, чтобы собрать средства для больницы.
14 января 1934 года Альберту Швейцеру исполнилось пятьдесят девять. Рене — пятнадцать. Они с женой оставили дом в Шварцвальде и переселились в Лозанну: для Елены климат там тоже прекрасный, а Рене нужно учиться.
В 1937 и 1938 годах Елена дважды вместе с дочерью побывала в Америке, где выступала с лекциями. Она рассказывала о больнице в Ламбарене, восстанавливала старые связи, завязывала новые. У Швейцера становилось всё больше сторонников в Америке; и в последующие годы это оказалось спасительным для ламбаренской больницы, для больных габонцев.
Осенью 1940 года
война пришла в Габон. К счастью, командованию обеих сторон удалось договориться, и оно отдало приказ авиации не бомбить больницу Швейцера.Доктор Швейцер занимался хозяйством, делал операции, вёл приём. Елена сменяла на дежурстве сестёр, помогала готовиться к операциям и лучше, чем обычно, справлялась с ламбаренским климатом. Швейцер отмечает, что её помощь в войну была для них очень ценной.
После войны Елена приезжала в Ламбарене ненадолго. Много лет назад во время катания на лыжах она повредила позвоночник и теперь тяжело переносила последствия этого несчастья. Болезнь согнула её совсем.
В ноябре 1948 года Швейцер вернулся в Гюнсбах после почти десятилетнего отсутствия.
Швейцер снова был в Ламбарене, когда пришла весть о присуждении ему Нобелевской премии мира.
В начале ноября 1954 года Альберт и Елена прибыли в Осло. Празднество угрожало быть помпезным. В отеле супругам отвели роскошный номер — везде краны, ванные, умывальные. «Может, они думают, что мне, как форели, нужна проточная вода», — буркнул доктор.
Во время торжественной церемонии Швейцер поклонился королю Норвегии, но король сказал: «Это я должен вам поклониться». Потом на доктора набросились корреспонденты, которые требовали новых рецептов спасения мира. Швейцер предложил им «возрождение духа» вместо «успехов науки и техники» или хотя бы в дополнение к ним.
Альберт и Елена вернулись в Гюнсбах в надежде отдохнуть от торжеств. Однако приближалось восьмидесятилетие доктора. В Страсбурге, Кальмаре, Гюнсбахе, Гиршбахе не прочь были достойно и торжественно отметить этот день. А доктор был уже едва жив от торжеств.
Вскоре умерла Елена. А что значит «умерла»? «Этого мы не знаем, — писал Швейцер. — Пока человек живёт в нашем сердце, он жив». Когда доктор поднимал глаза от работы, он видел под окном деревянный крест.
Верный друг и помощник Швейцера, его нежная и мужественная Елена покоилась теперь в сердце джунглей под деревянным крестом. Доктору шёл уже девятый десяток, и он решил сам сколотить себе на досуге такой же деревянный крест с такой же короткой надписью, как эта: «Елена (1957, Цюрих)». На его кресте будет просто: «Альберт Швейцер».
Швейцер скончался в Ламбарене 4 сентября 1965 года. Его похоронили рядом с женой. Руководство больницей перешло к их Рене Швейцер.
Виктор Дандре и Анна Павлова
Балерине Анне Павловой удалось стать легендой ещё при жизни. Она любила повторять: «Я — монахиня искусства. Личная жизнь? Это театр, театр, театр». Только самые близкие люди знали подлинную историю её любви.
Анна Павловна (Матвеевна) Павлова родилась в 1881 году в Петербурге. Официально она считалась дочерью прачки и рядового солдата Преображенского полка. Есть предположение, что в действительности Павлова была внебрачной дочерью богатого петербургского банкира Лазаря Полякова.
В десять лет Анна поступила в Императорскую балетную школу. Она успешно дебютировала на сцене Мариинского театра в 1899 году. «У Павловой есть то, чему может научить только Господь Бог», — любил повторять её учитель, итальянский хореограф Чекетти. В двадцать два года Анна стала первой солисткой Мариинского театра, а потом и примой-балериной.
Подлинная её слава началась с «Жизели», поставленной великим Петипа. Анне были также близки новаторские искания Михаила Фокина, который поставил для неё «Египетские ночи», «Шопениану», «Стрекозу», «Вальс-каприз», «Павильон Армиды». В содружестве Фокин — Павлова родился знаменитый «Лебедь», ставший символом русской хореографии той эпохи.