100 великих тайн Нового времени
Шрифт:
Умерла Дарья Салтыкова 27 ноября 1801 г. в возрасте 71 года. Похоронили ее в Донском монастыре, рядом с родственниками.
Недосказанная история парижской «Ходынки»
В четверг 31 мая 1770 г. многочисленные толпы парижан и жителей окрестных городов стекались к небольшому кладбищу Мадлен, что расположено поблизости от Сент-Оноре, чтобы удостовериться, что среди ста тридцати двух погибших, чьи тела были выложены вдоль ограды, нет их родственника, друга или соседа. Праздник, организованный накануне в честь бракосочетания наследника французского престола, будущего короля Людовика XVI, с Марией-Антуанеттой, окончился ужасной катастрофой, противоречивые сведения о которой доносят до нас документы национальных французских архивов.
Вот уже несколько
Однако самые фантастические проекты были отвергнуты ввиду ограниченности муниципальных средств. За две недели до празднества городские советники дали свое согласие лишь на проведение ярмарки и устройство праздничной иллюминации на северных бульварах Парижа. От ворот Сен-Дени до площади Мадлен на деревьях было развешено 360 фонарей; бенгальскими огнями должна была осветиться улица Руаяль, ведущая к площади Людовика XV (ныне площадь Согласия), где планировалось устройство большого праздничного фейерверка, подготовка и исполнение которого были доверены известному пиротехнику Ружьери. Для высокопоставленных зрителей между колоннами здания, примыкавшего к площади с севера, были обустроены трибуны и ложи.
Фейерверк на площади Людовика XV по случаю бракосочетания Людовика XVI и Марии-Антуанетты 30 мая 1770 г.
В среду 30 мая 1770 г. прекрасная погода позволила парижанам забыть про грозу, прервавшую за две недели до этого празднование помолвки престолонаследника и Марии-Антуанетты. День их бракосочетания был объявлен нерабочим, и о его исключительности с шести утра возвещал гул канонады.
Во избежание несчастного случая лейтенант полиции Сартин запретил сооружение помостов, которые могли бы сломаться под натиском толпы, а также катание на лодках по Сене. Министр полиции был проинформирован о мерах, принятых «купеческим прево» Арманом-Жеромом Биньоном, назначившим комендантом парижской гвардии Леламбурера де Блеренваля, а его помощником майора де Бара.
С начала праздничного вечера, когда раздача хлеба и мяса осчастливила самых бедных, горожане пешком и в каретах двинулись к площади Людовика XV. Почти не соблюдались правила движения экипажей, часть улицы Руаяль оказалась заблокированной остановившимся фиакром. Началось представление.
К сожалению, сам фейерверк описан очевидцами достаточно скупо. За первой вспышкой последовали гирлянды искр, за ними – финальный «букет». И вдруг в самый разгар праздника загорелся символический «Храм Гименея», из которого производились залпы, – макет, сделанный из дерева, штукатурки «под мрамор» и разрисованного холста.
Как это ни парадоксально, площадь, открытая с трех сторон, в тот вечер оставляла единственный выход для людской толпы: улицу Руаяль. Положение осложнялось тем, что на улице велись работы по реконструкции старых домов; края мостовой, заваленные строительными материалами, при слабом освещении улицы становились настоящими ловушками для неосторожных пешеходов.
Насмотревшись на фейерверк, около трехсот тысяч человек, столпившихся на площади, стали искать выхода на бульвары, чтобы принять участие в аттракционах ярмарки. Людской поток устремился на улицу Руаяль. Сначала все было спокойно, но минут через пятнадцать стало нарастать встречное движение горожан, уставших от суеты бульваров и пожелавших любоваться иллюминацией; одновременно на улице появились две пожарные кареты, спешащие на помощь догоравшему «Храму Гименея». Еще несколько карет, въехавших на улицу со стороны колоннады, разделили толпу на две части, давление в которых выросло настолько, что люди, спотыкаясь о мостовую, уже не могли подняться. Идущие следом, не в силах справиться с натиском толпы, топтали упавших и сами падали под ноги идущим. Напрасно они кричали и упирались, толпа продолжала движение.
Наконец общая суматоха и крики были услышаны майором де Баром, стоявшим на посту на углу улицы Руаяль
и бульвара Мадлен. На помощь горожанам отправились гвардейцы, которые, зажатые со всех сторон, не смогли, однако, продвинуться дальше ворот.После того как схлынул людской поток, стали видны последствия случившегося: мостовая была усеяна десятками тел. Некоторые из них, что были еще живы, отдышавшись, быстро приходили в чувство. Другие оставались в очень тяжелом состоянии. Сразу появилось двое хирургов, пытавшихся оказать им первую помощь. Для транспортировки раненых в госпиталь были реквизированы кареты, чьи владельцы не уступали их по доброй воле.
Самой юной жертвой происшествия оказался сын старьевщика, самым старым из погибших – 75-летний торговец коврами.
На ком же в действительности лежала ответственность за происшествие? С самого утра 31 мая в Париже собрался на заседание парламент. Пользуясь своим правом высшего командования полицией города Парижа, парламент решил начать расследование. В ходе следствия выявилась небрежность в действиях лиц, ответственных за безопасность.
До сих пор власти Парижа с неохотой вспоминают об этом жутком событии, многие детали которого по-прежнему таятся в архивах города.
Авантюры графа Калиостро
В кинофильме «Формула любви» он удивлял россиян своими чудесами в Смоленской губернии, а слуги распевали: «Уно, уно, уно моменто…»
В действительности же человек, называвший себя графом Калиостро, находясь в России, проживал главным образом в Санкт-Петербурге и слуг с вокальными способностями не имел. Сам же он вошел в историю, и мы начнем его краткое описание аb ovo (от яйца), как говорили древние.
8 июня 1743 г. в Палермо (Италия) в семье мелкого торговца Бальзамо родился сын Джузеппе. Очевидно, родители уделяли ему мало внимания, и воспитанием юного Джузи занималась улица. Потом дядя пристроил племянника в семинарию Святого Рока, где он доставлял немало хлопот. Став послушником монастыря Картаджироне, он также не оставил о себе хороших воспоминаний.
Когда же его способности и наклонности окончательно определились, синьор Бальзамо осознал, что духовная карьера не для него. Сутана была снята и началась жизнь, полная деяний аморальных, а то и уголовных: миру явился граф Калиостро – немец, француз, испанец по национальности. Он разъезжал по городам и странам Европы, творил «чудеса», изумлял публику и набивал свои карманы.
Когда же обманутые простаки начинали прозревать, «граф» смывался.
Джузеппе Бальзама, граф Калиостро. Гравюра второй половины XVIII в.
В ту эпоху информация из страны в страну, из города в город шла месяцами. Так что «граф» имел время для принятия соответствующих мер. Им, в частности, была выпущена брошюра, из которой следовало, что он – благодетель человечества, а его хулители – клеветники и завистники.
Задерживался «граф» в городах, где были масонские ложи. Они помогали ему демонстрировать чудеса. Им даже был основан ряд новых лож.
Большие перспективы сулила Россия, и он приступил к ее «освоению» всерьез. Начал с Митавы (Курляндия). Продемонстрировав себя на периферии, «маг и чародей» затем появился в Санкт-Петербурге, где произвел должное впечатление. Полковник испанской армии (так он представился россиянам) лечил больных, занимался благотворительностью, брался увеличивать драгоценные камни (брал их «на время») и творил прочие чудеса. Популярность его была велика, и даже сообщение испанского посланника, что никакого Калиостро в испанской армии нет, не подорвало доверия к этому человеку. Сам князь Потемкин был его почитателем.
Далее произошло неизбежное: накопились конфузы, скандалы, разоблачения.
Так, одна знатная дама умоляла спасти ее умирающего сына. Граф принял младенца для лечения и вернул его матери здоровым. Но счастье последней было недолгим. Она убедилась, что ей возвращен чужой ребенок.
Лекарства, которые целитель раздавал пациентам, оказывались бесполезными или даже вредными, и «графа» выпроводили из России.
Сама императрица написала пьесу «Шаман сибирский», и в главном герое ее нетрудно узнать Калиостро.