100 знаменитых художников XIX-XX вв.

За свои картины, которые все же удавалось продать, Ренуар получал сущие гроши и одно время даже подумывал о возвращении к росписи стен кафе, которой занимался в юности. Но, к счастью, живописец понял, что, вкусив от «запретного плода» настоящего искусства, он уже не сможет от него отказаться. В 70-е гг. творчество мастера отличается особенным разнообразием жанров и тематики. Все привлекало художника и все становилось подвластно его кисти – декоративные росписи, натюрморты, пейзажи, обнаженная натура, портреты. «Большие бульвары» (1875 г.), «Прогулка» (1875 г.), «Первый выезд» (1876 г.), «Анна» (1876 г.), «Чашка шоколада» (1878 г.), «Зонтики» (1879 г.), «На террасе» (1879 г.), «Завтрак гребцов» (1881 г.) – все эти и многие другие картины олицетворяют собой «живой, трепетный поток» человеческой жизни.

В 1876 г. Ренуар создает одно из своих самых значительных и сложных по замыслу произведений – «Бал в Мулен де ла Галетт», которое считается еще и самым крупным жанровым полотном в импрессионизме. Изображая обычное для Монмартра зрелище отдыха богемы, художник как бы «выхватывает из мелькающего калейдоскопа веселящейся, танцующей толпы только один фрагмент», стремясь убедить в его мимолетности, «случайности». Случайно, будто на мгновение вспыхивают солнечные блики, мелькают контрасты силуэтов, связывая «открывшуюся взору сцену единой световой и воздушной атмосферой».

В годы наивысшего творческого расцвета Ренуар создает целую галерею портретов, которые в полной мере отражают его радостное мироощущение. Женщины и дети, чья «простодушная ясность» влечет художника, становятся основными его моделями. «Простая служанка и аристократическая дама, натурщица с Монмартра и популярная актриса» в равной степени могли стать героями его произведения. В их облике живописец не только находит необходимые ему «радостные цветовые сочетания», но и открывает созвучную его собственным чувствам гармонию. Полные обаяния, свежести, очаровательные образы женщин и детей написаны с большой искренностью и теплотой. Подлинными шедеврами ренуаровской живописи являются выполненные в теплой звонкой гамме портреты известной актрисы того времени, «одной из прелестнейших женщин прошлого века» Жанны Самари. Необыкновенно женственная, молодая, красивая, с пушистыми волосами и синими сияющими глазами, она словно создана для ренуаровских полотен. Из многочисленных изображений Ж. Самари наилучшим считается портрет, написанный в розово-зеленых тонах. Кисти Ренуара принадлежат и сложно-психологические портреты (В. Шоке, К. Моне, А. Сислея), но они достаточно редки в творчестве художника.

С началом 80-х гг., после десяти лет противоречивых исканий и непрерывной борьбы, у художника возникает множество сомнений относительно импрессионизма, что можно охарактеризовать как наступление творческого кризиса. «Я перестал понимать где я, я тонул!..в моих работах словно произошел перелом, я дошел до конца импрессионизма и пришел к констатированию факта, что не умею ни писать, ни рисовать. Словом, я очутился в тупике», – признавался художник годы спустя. Критически взглянуть на свои работы Ренуара во многом побудила поездка в Италию, где на него произвели неизгладимое впечатление фрески Рафаэля и живопись Помпеи.

В нелегкий для художника период переосмысления своего искусства Ренуар встретился с Алин Шариго, которая впоследствии стала его женой. Эта девушка, обладая «крестьянским здравым смыслом», смотрела на вещи гораздо проще Ренуара и считала, что он «создан для живописи, как лоза для того, чтобы давать вино». «Пухленькая, но с осиной талией» двадцатилетняя Алин принадлежала к тому типу женщин, которые всегда привлекали Ренуара, – «мягкая пушистая кошечка, которой хочется почесать за ушами». Ее изображения, написанные с нежной любовью и теплотой, присутствуют на многих полотнах художника. Жан Ренуар писал о необъяснимой мистической тайне, связывающей его родителей: «Дело в том, что с момента, когда Ренуар стал держать в руке кисть… в своих мальчишеских мечтах, за тридцать лет до встречи с Алин Шариго, он уже создавал ее портрет. Венера, изображенная на вазе… была моей матерью, воплощенной в богиню, за десять лет до ее рождения». Алин, с которой после женитьбы Ренуар никогда не разлучался и прожил в счастливом браке 33 года, многое дала своему мужу: «душевный мир, детей, которых он мог рисовать, и отличный предлог, чтобы по вечерам сидеть дома». «Она давала мне возможность размышлять. Она умела поддерживать вокруг меня деятельность, которая соответствовала моим заботам», – говорил Ренуар о жене.

К середине 80-х гг. в творчестве живописца наступает так называемый «энгровский период». Постепенно вытесняется интерес Ренуара к пленэру, его все меньше интересуют жанровые сцены и портреты, заметно изменяется художественное видение. В полотнах этих лет (особенно в картине «Большие купальщицы», 1883–1885 гг.) чувствуется хорошо продуманное композиционное решение, линии рисунка становятся четкими и определенными, краски – менее яркими и насыщенным, приобретают «изысканность эмали», в результате чего в целом живопись кажется сдержаннее и холоднее. Особое внимание в эти годы Ренуар придает рисунку как самостоятельному виду искусства. Он работает в технике пастели, акварели, сангины, создает множество набросков карандашом, пером или цветными мелками. Один из лучших черно-белых перьевых рисунков художника – «Женщина с муфтой» отмечен «необыкновенным изяществом и точностью линий».

Большое влияние на творчество художника оказала его дружба с еще одним прославленным живописцем Франции Полем Сезанном, что особенно выразилось в обращении Ренуара к жанру натюрморта. Спелые южные фрукты, пышные яркие букеты, деревья и, несомненно, человек, – все это олицетворяет для художника «вечно цветущую, обновляющуюся жизнь».

В начале 90-х гг. мастер снова обращается к искусству Буше и Фрагонара, которое так прельщало его в пору юности. «Я возвращаюсь – и это прекрасно – к старой живописи, нежной, мягкой… Тут нет ничего нового: это продолжение искусства XVIII века», – говорил Ренуар. Линии рисунка вновь приобретают мягкость, а цветовая гамма становится переливчатой, нежно-жемчужной, отчего эта живописная манера художника получила название «перламутровой».

На смену «перламутровому» периоду приходит так называемый «красный», когда наибольшее предпочтение художник отдает красноватым и розовым цветам. В эти годы Ренуар наконец получает долгожданное официальное признание, однако особенно пристальным внимание к творчеству художника стало уже после его смерти. Произведения последних лет его жизни чрезвычайно многочисленны и разнообразны: портреты, пейзажи, «ню», керамика, скульптура. Пышущие здоровьем купальщицы, прекрасные одалиски, улыбчивые румяные дети продолжали оставаться для него символом природной гармонии и счастья. Он все так же смотрел на мир изумленными глазами художника, таящими в себе «смесь иронии и нежности, шутливости и неги», и не переставал удивляться его неувядающей красоте. До конца своих дней почти парализованный старец Огюст Ренуар, с трудом удерживая кисть в изуродованных ревматизмом руках, воспевал в своих полотнах гимн радостной, светлой и вечно юной жизни.

РЕПИН ИЛЬЯ ЕФИМОВИЧ (род. 24.07.1844 г. – ум. 29.09.1930 г.)

Выдающийся русский художник-жанрист, портретист, исторический живописец реалистического направления.

Профессор живописи (1893 г.), действительный член Петербургской академии художеств.

Обладатель почетных наград: золотой медали «За экспрессию» им. Виже Лебрен за картину «Бурлаки на Волге» (1873 г.); памятной золотой медали и диплома «За особые труды и заслуги на поприще живописи и искусства» за портрет . Н. Корева на Всемирной выставке в Сент-Луисе (Америка).

Автор воспоминаний «Далекое близкое» (1915 г., изданы в 1937 г.).

Величие Репина как художника явилось следствием гармоничного соединения врожденного таланта, глубокого осознания действительности и в высшей степени по-детски восторженного мировосприятия.

Детские и юношеские годы Ильи прошли на Украине, в г. Чугуєве. Он родился в семье военного поселянина Ефима Васильевича Репина, который служил фуражистом и квартирмейстером в кавалерийском полку. Когда отец надолго уезжал по делам службы, заботу о благополучии четырех детей (двое умерли в раннем возрасте) брала на себя мать, Татьяна Степановна. Илья был на редкость любознательным мальчиком, но в школе учиться ему не довелось. Грамоте Илью обучил сельский пономарь, а арифметике – дьячок. Получив в семилетнем возрасте набор красок, он с таким восторгом и упорством рисовал, что у него кровь стала идти носом. Все соседки предсказывали, что мальчонка не выживет. Но он выздоровел и снова вернулся к краскам, чтобы уже никогда с ними не расставаться.

Проучившись несколько месяцев в Корпусе топографов, Илья в 1858 г. пошел в ученики к художнику-иконописцу И. М. Бунакову. Он быстро освоил сложную технику росписи, а в иконах давал волю своему воображению. Священникам нравились их яркие краски. Особенно удалась Илье «Мария Магдалина» – пылающие лучи и заплаканные глаза страдалицы на иконе производили сильное впечатление на верующих. Юный художник получал много заказов на росписи церквей и портреты горожан. В свои 19 лет в родном городе он был признанным мастером.