100 знаменитых мистических явлений

Ночью после банкета по поводу награждения поэту приснилась Лунная Богиня, которая несколько раз повторила, что является хранительницей чаши Святого Грааля.

Организованная Робертом Грейвзом экспедиция продлилась всего неделю. Поэта словно кто-то наводил на те места, где необходимо было копать. По легенде, Святой Грааль должен был находиться в могиле короля Артура. Колодец же нашли совсем в другом месте, в 100 милях западнее от предполагаемого первичного захоронения. Вот как описал свою чудесную находку сам поэт: «Хрустальная лиловая воронка колоссальных размеров совершенно пустая, но навевает впечатление, что наполнена густой кровью. Дыша испарениями колодца — ароматами меда и цветущего вереска, — поневоле начинаешь понимать, что это совершеннейшее творение Всевышнего может и отвести безумие, и приблизить к нему, и привести смерть, и даровать бессмертие. Но выше всего — прозрение. Соприкосновение с Граалем позволяет знать все обо всем, но знание это уносится легчайшим ветерком, как только в душе рождается иллюзия всеведения. Я не могу измерить время моего обладания Граалем».

Грейвз дал наказ землекопам засыпать колодец, чтобы он стал недоступен для других. Впрочем, и сам он потом утверждал, что не ведает, где находится это заветное место. Поэт прожил долгую жизнь. Умирая, он завещал, чтобы с его рукописями ознакомились только через 5 лет после его смерти. Все ждали сенсации, но прочли вот что: «Мне нетрудно, ибо дары истины приходят свыше».

Но рассказ о Гластонберийском аббатстве будет неполным, если мы не вспомним также и о событиях, произошедших ранее, чем раскопки Грейвза. В 1907 году, когда руины Гластонберийского аббатства были выкуплены государством, английский археолог и церковный архитектор Фредерик Блай-Бонд предпринял археологические раскопки на территории монастыря. Он хотел установить местонахождение и размеры двух когда-то существовавших там часовен: одна была воздвигнута в честь Эдгара Мученика, вторая — в честь Божьей Матери из Лоретта. Никто не знал, где они раньше стояли и как выглядели, поскольку эти постройки лишь упоминались в ранних описаниях аббатства.

Таким образом, у археолога не было отправной точки для раскопок, а поиски в старинных архивах существенных результатов не дали. Конечно, без конкретных сведений начинать земляные работы не было никакого смысла. И тогда Блай-Бонд в качестве эксперимента решил привлечь к работе своего старинного приятеля капитана Джона Бартлетта — личность незаурядную и загадочную, обладавшую спиритическими способностями. Дар капитана был поистине феноменальным. Он утверждал, что, погружаясь в транс, способен получать и фиксировать в письменном виде сведения из прошлых времен. (Такая мистическая способность некоторых людей получила название автоматического письма.) Более того, Бартлетт якобы мог силой своей воли оказывать влияние на те события, которые описывал.

Блай-Бонд давно знал об увлечении своего приятеля. И 7 ноября 1907 года он пригласил капитана в свою бристольскую контору. Здесь в 18.30 был произведен уникальный эксперимент. Архитектор попросил Джона взять в руки карандаш, после чего сам слегка прикоснулся к кончику карандаша пальцами и обратился к невидимому корреспонденту с вопросом: «Не можете ли вы рассказать нам что-нибудь о Гластонбери?» Ответа не последовало. Отчаявшиеся друзья стали вспоминать разные истории из охотничьей жизни, как вдруг карандаш в руке капитана нацарапал единственную неровную строчку: «Все знания вечны и доступны искренним помыслам ума». Приятели были очень удивлены и озадачены этим коротким посланием. Что оно могло означать? Должны ли они сами искать ответ или продолжить задавать вопросы? Они выбрали последнее. И получили вслед за этим разнообразные сообщения на латыни и староанглийском языке. Особенно важным было послание на так называемой вульгарной латыни, которой пользовались много столетий назад. В нем говорилось, что часовню Эдгару Мученику воздвиг аббат Беер. Потом ее перестроили, этим занимался аббат Уайтинг, последний хозяин Гластонбери. После этого предложения рука Джона стала медленно вычерчивать контурную карту верхней части аббатства. На схеме появилась странная по форме фигура. Инстинктивно Блай-Бонд почувствовал, что это один из объектов поиска. Он спросил: «Не часовня ли это?» Очень медленно, буква за буквой карандаш в руках капитана написал ответ: «Да, это часовня Эдгара Мученика, давно разрушенная и затерявшаяся. Вход через перегородку в заднюю часть алтаря, пять футов, часовня тянется на тридцать ярдов к востоку, кладка каменная, горизонтальная, свод веероподобный, окна с фрамугами и голубым стеклом».

Загадочный информатор из потустороннего мира назвал себя Гильельмусом Монакусом (Вильгельмом Монахом). Конечно, археолог мог бы отнестись к этим полуразборчивым записям как к странной шутке. Однако дальнейшие события подтвердили всю серьезность происходящего.

Пользуясь указаниями загадочного монаха, рабочие вскоре раскопали в восточной части территории монастыря остатки сооружения протяженностью в девяносто футов. Его местоположение полностью соответствовало автоматической записи, сделанной капитаном. Но была ли это часовня Эдгара Мученика? Дальнейшие раскопки дали ответы на все вопросы. На остатках кладки были обнаружены метки каменщиков. Все совпало, тип веероподобного свода был именно таким, каким описал его медиум. Затем рабочие откопали какую-то дверь с порогом, многоугольный алтарь и склеп. А вокруг валялись осколки голубого оконного стекла, словно еще вчера тут бесчинствовали варвары, разрушившие аббатство…

После этой находки Блай-Бонда стали считать гением археологии. А он все тем же способом решил узнать местонахождение второй часовни. На этот раз он получил сообщения на английском языке начала XVI века. Неизвестный информатор сообщал: «Ищите мою часовню там, где я вам указал, — на том берегу». Раскопки подтвердили точность полученной информации.

Обращение Блай-Бонда и Бартлетта к автоматическому письму продолжалось в течение 10 лет. За это время они получили сотни подобных посланий, которые тщательно датировали и анализировали. Поражала необыкновенная детальность информации — данные выдавались с точностью до дюйма. Это, вероятно, объяснялось тем, что информаторами были монахи, жившие долгое время в аббатстве. Иногда наступали длительные паузы в передаче сведений — это монахи совещались между собой по поводу точности ответа.

Автором самой ранней записи в блокноте капитана Бартлетта был некий Аскольд Саксонский. В одном из посланий он сообщал, что задолго до возведения аббатства на том же холме им был построен крепкий деревянный дом. Впоследствии он вошел в монастырские владения. Команда археолога принялась за раскопки в точно указанном месте и без особого труда обнаружила остатки деревянного сруба, который был скрыт от посторонних глаз каменной кладкой тысячелетней давности.

Власти были в восторге от деятельности удачливого археолога. По их мнению, Блай-Бонд совершил научный подвиг — ведь он обнаружил давно затерянное аббатство, открыл части уникальных сооружений, о существовании которых даже не подозревали! Однако, как это часто бывает в жизни, за светлой полосой наступила черная. Властям стало известно, что Блай-Бонд прибегнул к столь сомнительным источникам информации как автоматическое письмо, существование которого никто не хотел признавать. И хотя заслуги археолога были общепризнанными, в 1922 году его отстранили от дел.

В 1933 году удалившийся на покой Блай-Бонд написал книгу «Врата памяти». В ней он описал все послания загадочных информаторов, как проверенные им во время раскопок, так и те, которые еще предстояло проверить. Проведенные впоследствии официальные археологические поиски остатков аббатства полностью подтвердили все то, о чем он писал. Так что обвинения против него оказались несправедливыми, так же как и в отношении автоматического письма. Кстати, подобное явление было давно знакомо ученым, которые дали ему второе название — «психографика». Правда, с научной точки зрения, человек, выступающий в качестве «приемника» потусторонних сигналов, смотрится неубедительно. Считается, что слишком силен здесь фактор субъективизма и поэтому невозможно точно определить адрес источника информации: то ли это наше подсознание, то ли «единое информационное поле», а может, все же загробный мир?

Ученые пытаются прояснить ситуацию с помощью современных приборов и аппаратуры. Оказывается, что подобные попытки осуществляли и выдающиеся изобретатели. Так, в архивах комиссии «Феномен» сохранились интересные данные о том, что Томас Алва Эдисон в свое время работал над созданием радиоустройства… для связи с потусторонним миром, но безрезультатно. Такая же неудача постигла и гениального итальянского радиотехника Гульельмо Маркони, который пытался сконструировать приемник для фиксации разговоров душ умерших людей.

Между тем, сообщения о «письмах с того света», загадочных телефонных звонках от давно ушедших от нас людей нередко появляются в средствах массовой информации и в наши дни. Наряду с этим сообщается и о других феноменальных явлениях такого же рода: некоторые люди неожиданно начинают разговаривать на языках далеких предков, читают в оригинале стихи средневековых поэтов и т. п. Природа таких феноменов неизвестна, хотя существует множество гипотез стремящихся ее объяснить. К примеру, материалисты видят причины их в нашем подсознании, которое порою может вырываться из-под контроля разума и проявлять себя столь странным образом. Парапсихологи же считают, что «психографика» — один из способов, с помощью которого обитатели потустороннего мира выходят с нами на связь. А может, это еще одно подтверждение религиозного постулата о «бессмертной человеческой душе», и, может быть, за гранью все же что-то есть?.. 

Чарлз Джемисон — запутавшийся во времени

То, что случилось в феврале 1945 года, не поддается объяснению. Словно из ниоткуда появился человек, взбудораживший своим рассказом военные ведомства США и Великобритании и заявивший при этом: «Я не знаю, как это произошло…»

Это событие произошло более полувека назад — 11 февраля 1945 года в 2 часа 20 минут ночи. К вестибюлю Бостонского военного госпиталя под вой сирены подкатила машина «скорой помощи». Из нее санитары вынесли раненого мужчину в странного вида военно-морской форме. Дежурной медсестре один из них отрывисто бросил: «Этого парня зовут Чарлз Джемисон, так и скажете врачам». Пациент был настолько плох, что та лишь машинально кивнула, занятая осмотром. Больной был в коме, парализован, на ногах и на спине у него имелось несколько осколочных ранений, которые уже успели загноиться. На вид таинственному мужчине было около 45 лет.