10000 часов в воздухе

Реактивные самолёты «ТУ-104» облетают зарубежные пространства во всех направлениях земного шара, бороздят и воздушные просторы нашей необъятной Родины. Эти самолёты можно видеть и над песками Средней Азии, и над горными вершинами Кавказа, и у Тихоокеанского побережья.

Мне хочется рассказать читателям о полёте в Якутск, когда самолёт «ТУ-104» впервые приземлился в далёком и суровом крае вечной мерзлоты. Этот полёт был серьёзным экзаменом как для самолёта, так и для его экипажа.

Рано утром 25 марта 1957 года у меня на работе зазвонил телефон. Я взял трубку.

— Товарищ Михайлов, — раздался голос главного маршала авиации П. Ф. Жигарева, — поручаю вам организовать и выполнить полёт по маршруту Москва — Иркутск — Якутск. В Якутске вы были недавно, проверяли возможность посадки самолёта «ТУ-104». Вам и карты в руки. Помните, к полёту надо тщательно подготовиться, хорошенько продумайте всё!

— Есть, товарищ главный маршал! — ответил я. — Задание будет выполнено!..

26 марта, поздно вечером, мы вылетели на «ТУ-104» по маршруту Москва — Иркутск — Якутск.

Огромное расстояние в шесть с половиной тысяч километров от Москвы до Якутска мы много раз покрывали на самолёте с поршневыми двигателями «ИЛ-12», а сейчас этот путь нам впервые предстояло совершить на реактивном самолёте. Вспомнилось недавнее прошлое нашей авиации.

По мере движения на восток расстояние между самолётом и землёй всё увеличивалось. Серебристая птица всё выше забиралась под тёмно-синий купол небосвода, по которому рассыпанным бисером искрились бледные холодные звёзды.

Вот мы достигли высоты десяти тысяч метров. Приближаемся к Волге. Вокруг великой русской реки видим огромное зарево огней, узнаём Горьковскую область с её крупнейшим машиностроительным центром — городом Горьким. Пестреют посёлки лесорубов и сплавщиков в Заволжье, приволжские колхозные сёла, многочисленные пристани и полустанки. И всё это электрифицировано.

Всё дальше и дальше уходит на восток наш самолёт. Внизу, в разрыве облаков, то и дело мелькают залитые электрическим светом советские города и сёла. Словно яркими цветами усыпана родная земля. Какой знакомый и близкий сердцу пейзаж! И как же преобразилась за годы советской власти наша Родина! Она расцвела бесчисленными, как звёзды, электрическими огнями новостроек.

Мы приближаемся к Уральскому хребту. Некоторые из наших спутников переводят стрелки часов. Самолёт перелетает границу Европы и Азии. Свердловск — один из крупнейших центров социалистической промышленности и культуры в нашей стране. За годы пятилеток этот город, ставший арсеналом нашей индустрии, превратился в крупный узел воздушных сообщений. Через него ежедневно в четырёх магистральных направлениях проходят пассажирские, почтовые и грузовые самолёты — с запада на восток и с востока на запад, а также на север и юг. Свердловск — центр крупнейшего экономического района.

После кратковременной стоянки в Свердловском аэропорту мы пролетаем дальше над плодородными равнинами Сибири, выходим на многоводные Иртыш, Обь — великие водные сибирские пути.

Впереди — Новосибирск.

Часто мы возим сюда пассажиров, почту, ценные грузы — детали для машиностроительных заводов, запасные части для тракторов.

Одна из новых улиц Новосибирска названа славным именем трижды Героя Советского Союза лётчика Александра Покрышкина, в прошлом рабочего новосибирского завода.

И, глядя на оживлённые улицы, площади, мосты этого прекрасного центра Сибири, на замечательное здание театра — он стоит в ряду с самыми большими в стране, — трудно поверить, что всего сорок лет назад здесь стоял маленький захолустный городишко Ново-Николаевск…

Воздушная трасса Новосибирск — Красноярск — одна из самых оживленных; кого только не встретишь на ней!

Новые воздушные пути ответвились от Красноярска на Алтай, в районы освоения целинных и залежных земель, в тайгу, на северные лесоразработки, на Крайний Север, в Норильск.

Старик лесоруб, который сел в самолёт в Новосибирске, рассказывал мне о прошлом, которое сегодня кажется стародавней былью. Рассказывал и будто морщился, вспоминая, как хищнически в царской России истребляли сибирские леса, как неделями горела тайга и подолгу из-за дыма люди не видели солнца. А сейчас по всей трассе Новосибирск — Красноярск дымят мощные, оснащённые новейшей техникой лесозаводы. Вокруг них живописно раскинулись рабочие поселки, электростанции, клубы, школы.

Пролетаем множество крупных промышленных строек, далёкий Красноярск, видим снежные вершины Саянских гор, а вскоре показывается и бурная Ангара.

Вспоминаю, как однажды в разгар зимы мне пришлось лететь из Красноярска самолётом «ИЛ-12» на Крайний Север. Наш экипаж долго и тщательно готовился к полёту; в мельчайших подробностях изучали мы предстоящий полёт по безлюдной тайге, боялись заблудиться. Отмечали все водные контрольные ориентиры; основным из них являлся, как показывала карта, самый приметный — река Енисей. Каково же было наше изумление, когда в полёте мы обнаружили совсем иные, не нанесённые на карту ориентиры: освещённые электрическим светом поселки, новые стройки и гудрон дороги, светящиеся точки беспрерывно движущихся по шоссе автомашин. Напрасны были наши опасения — заблудиться в такой тайге стало мудрено.

Как ни странно, но мы чувствовали себя подобно герою очерка, напечатанного несколько лет назад в «Огоньке». В нём говорилось об одном иностранном лётчике, совершавшем скоростной полёт вокруг Земли. Летя над советской территорией, он руководствовался довольно подробной маршрутной картой, в которой были точно обозначены леса и степи, горы и реки. А под крылом самолёта на месте таёжной глухомани пилот видел города и заводы, вместо непроходимых болот — широкие ленты асфальтированных дорог. Сбитый с толку, он вынужден был приземлиться, решив, что уклонился от курса. Карта подвела иностранца — она была пятилетней давности. Жизнь обогнала географию!

Под холодными лучами искрящихся звёзд наш корабль стремительно продвигался вперёд навстречу восходящему солнцу. Вдали, у самого горизонта, вырисовывалось светло-голубое небо, забрезжил рассвет. Вырвавшиеся из-за горизонта светло-розовые лучи солнца озарили восток, а вскоре показался отливающий золотом и сам огненный диск; он рос и ширился, затопляя светом необозримые дали.

Близился Иркутск — другой оживлённый воздушный перекрёсток страны, центр воздушной Транссибирской магистрали. Старый купеческий Иркутск — город золотоискателей и скупщиков пушнины, — как и Новосибирск, стал сейчас крупнейшим промышленным и культурным центром всей Восточной Сибири.