1001 вопрос о прошлом, настоящем и будущем России
Шрифт:
Я спросил у Олега: «А зачем сносить дома?»
Он очень эмоционально объяснил, что попран закон.
Я спросил: «А зачем в мороз выселять людей?»
Он ответил, что закон этого не запрещает.
И тут он меня потерял, потому что перед глазами у меня встали картины раскулачивания. Ведь там тоже все было по закону. По тому закону.
Коммунисты понимали человеческую психологию и учитывали опыт. Ведь если советская власть что-то решала, то осуществляла. Так что если в 1957 году было якобы принято решение о сносе, но не осуществлено, на то имелись причины.
Говорят: а вот если все захотят построить дом на Красной площади? Но ведь это смешной аргумент – им не дадут построить. У нас в стране за год даже будку не построишь. А эти люди и построили, и подключили электричество
Я не понимаю, зачем сносить красивые дома – новые.
Не понимаю, учитывая, что в стране не хватает жилья. Не понимаю, как можно взять и тупо уничтожить плоды чужого труда. Если это дома бандитов и их надо конфисковать, то отдайте жилье нуждающимся. А вот взять и сломать ради абстрактных принципов – не понимаю. В этом есть что-то бесконечно коммунистическое, как и в криках «да у них по шесть квартир и по сто домов». Для меня не это важно. Что за новое раскулачивание? Мне претит такой подход. В нем есть какая-то безумная жестокость, омерзительная отрыжка классовой борьбы. В частности и то, что совсем не бедные чиновники и мэр попрекают людей их имуществом.
Когда у человека отбирают дом, что-то внутри меня протестует. Должно быть, потому что я не могу наивно считать, что эта ситуация уникальна. Наоборот, представляю, как очень многие тяжело работавшие и построившие жилье на свои кровные деньги люди задумались: не придут ли к ним завтра? Мой дом – моя крепость? Уверен, что многие после этой истории стали смотреть и на свое будущее, и на будущее своих детей другими глазами.
То, что произошло в «Речнике», иначе как раскулачиванием назвать нельзя. А это означает новый виток классовой борьбы. Отбирают и разрушают дома у нескольких семей, но вот веру в будущее разрушают у целого класса. Не олигархов – им наплевать, их побоятся тронуть; не министров – им наплевать, один звонок, и «Остров фантазий» поменяли на поселок Сокол. Бьют по тем, кто когда-то поверил власти и стал вкладывать деньги в малый и средний бизнес, в строительство домов, в том числе и своих. Они решили, что в стране можно жить, что власть на их стороне… Наивные! В очередной раз чиновники расставили все точки над «i».
Кто может быть уверен, что его дом или квартира оформлены правильно, учитывая, что все правила написаны так, что прозрачными их не назовешь? Взятки-взятки-взятки. А потом еще ты и виноват. Крепостная система, которая с радостью и молодецким посвистом бьет тебя наотмашь: «Куда прешь, кулацкая морда? Пшел вон! Вещи на мороз – дом под снос». Не понимаю.
Последствия таких маленьких историй могут быть гигантскими. Так власть теряет целые пласты потенциальных союзников. Люди оказываются деморализованы. Без защиты частной собственности нет демократии. Торжество закона, но ради людей, а не ради абстрактной справедливости.
Лица людей важны. Без лиц и политики нет. Почему многие недовольны системой выбора депутатов по партийным спискам? Потому что лица исчезают. За кого именно я голосую? К кому я приду и расскажу о моих проблемах? Кто меня выслушает, кто именно мой депутат на моей территории?
Лица важны. Представьте себе лицо человека, на глазах которого разрушили его дом, попробуйте поставить себя на его место. В его семью пришло горе. Его семья потеряла веру в справедливость. Разрушен фундамент мироощущения. Мужчина не смог отстоять семейный очаг. Это страшная травма и страшное оскорбление. Такой человек способен на многое – у него разорвали основополагающую базовую связь с социумом, выбросили его не только из дома, но и из системы. Такой человек будет мстить всю жизнь. Это Дубровский нашего времени.
Мне печально и тревожно из-за того, что в угаре борьбы за абстрактные идеи теряются судьбы конкретных людей. Пренебрежение колоссальное.
Не люблю я это. Ненавижу пустые вопли, поэтому всегда интересуюсь конкретикой: что следует за лозунгами? Вот орут как резаные непримиримые Табаки, а меня интересует: а дальше что? Конкретно, пошагово, день за днем. Вот чиновники требуют снести дома, а меня интересует: а что будет потом на этой земле? И самое важное –
что будет с людьми, с их семьями? Что скажут отцы своим детям? Как им объяснят? Приведут на то место, где стоял их дом, и увидят… что?Повторюсь, для меня все эти сносы жилых домов – дикость. Нарушили, предположим, ну заплатите штраф… но сносить? Где-то я уже все это слышал: «До основанья, а затем…»
Печально.
Вызовы времени
Только стала забываться история в Калининграде, как новый митинг, теперь в Иркутске. При этом сама ситуация с ЦБК патовая. Классическая английская «уловка 22». Что ни сделаешь – будет плохо.
Митинговали противники комбината – вышло 2000 человек, а сколько бы вышло, если запретить деятельность? Не буду сейчас углубляться в вопросы экологии, так как не обладаю объективными данными. Однако могу заметить, что, если исходить из требований экологов, необходимо позакрывать очень многие, в том числе и градообразующие предприятия.
Куда в этом случае девать людей и где их трудоустраивать? Ответов нет, кроме гениального «пусть государство даст денег и работу». А в реальной жизни?
Рабочие места в экологически чистой туриндустрии в таком же количестве, как в промышленности, – утопия. Да и прочие факторы играют свою роль. Вся проблема в целом – тема отдельной статьи.
Хочу обратить внимание на другое.
Опять антиправительственные лозунги и выкрики лично против премьера (президента не трогают, должно быть, есть указание – играть на разрыв. Такая маленькая хитрость «Солидарности»). Предложений позитивных никаких нет, да и задача непримиримых не в конструктивных предложениях. Необходима разрушительная волна. «Завести» людей. Конечно, антипутинские лозунги – обратная сторона любви, постпикалевский синдром, попытка привлечь внимание и добиться улучшения жизни любыми методами.
Какое место в развитии ситуации в регионе играет партия власти и губернатор? Какие идеи есть у центральной власти по реальному изменению жизни людей? Почему в обществе не пришли к единому мнению по поводу экологической ситуации на Байкале и факторов, на нее влияющих?
Ситуацию и близко нельзя сравнить с шахтерскими забастовками ельцинской эпохи. Тогда и время было другое, и уровень ожиданий иной.
Власть не может быть слабой. Перефразирую знаменитое выражение классика ушедшей эпохи: «Только та власть чего-нибудь стоит, которая умеет защищаться».
Много вопросов в этой связи к разным институтам власти. Какое место в развитии ситуации в регионе играют партия власти и губернатор? Какие идеи есть у центральной власти по реальному изменению жизни людей? Почему в обществе не пришли к единому мнению по поводу экологической ситуации на Байкале и факторов, на нее влияющих? Как отработали СМИ по этой тематике?
И, конечно, всегда подсознательно стоит вопрос о последнем ресурсе – силовом. Если возникнет такая необходимость – что, бесспорно, беда для страны (как и любой братоубийственный конфликт), – то кто пойдет умирать за власть?
Традиционно верховная власть в России задавала себе этот вопрос, и ответы были прозрачны – выделялась каста, находившаяся на полном государственном обеспечении, каста, к которой и подойти никто не смел, жившая от воли царя и его слова. Названия менялись – опричники и стрельцы, лейб-гвардия и казаки, ВЧК и КГБ – их жизнь и смерть зависели не от закона, а от воли правителя, как и богатство, и слава, и почет. Степень эффективности была разной по многим причинам.
В нынешней ситуации такую силу найти довольно сложно – с одной стороны, слишком много критики и публичных порок, так что даже мягкие сроки, как в громких делах против работников милиции, не помогают (вспомним вопиющую историю о гаишнике, получившем ничтожное наказание за убийство 17-летнего паренька), с другой – элита ряда тайных ведомств зажирела на деятельности, не имеющей никакого отношения к защите родины. Пошел свой гешефт, и очень не хочется им его терять.