12 великих античных философов
Шрифт:
Требует влаги себе, да и жара тела, что, скопившись
Кучей у нас в животе, опалить его могут пожаром,
Гасятся жидкостью там, растворяющей их, чтобы пламя
Члены пожечь не могло своим иссушающим пылом.
Так избавляемся мы от жажды, спирающей горло,
Так утоляем мы свой неуёмный мучительный голод.
Ну, а теперь почему подвигаться вперёд мы способны,
Как захотим, и даны нам различные телодвиженья,
Сила какая даёт нам возможность столь тяжкое бремя
880 Тела толкать,
Я говорю, что вперёд появляется призрак движенья
В духе у нас и его ударяет, как сказано раньше;
Воля родится затем: ведь никто никакого не может
Дела начать, пока дух не предвидит, чего он желает;
Что же предвидит он, то и является образом вещи.
Так что, когда возбуждается дух и охвачен стремленьем
Двигаться, тотчас удар он силе души сообщает,
Что по суставам везде и по членам рассеяна в теле;
Это не трудно ему, ибо тесно с душою он связан.
890 Следом же тело душа ударяет, и мало-помалу
Так вся громада вперёд от толчка получает движенье,
Тело же, кроме того, редеть начинает, и воздух, —
Как подобает ему при движеньи его постоянном, —
Входит обильно в него, проникая в открытые поры,
И растекается там, доходя до мельчайших частичек
Тела. Итак, от двойной здесь исходит причины движенье:
Тело как будто корабль, что и вёсла уносят и ветер.
Да и, по правде сказать, ничего тут мудрёного нету
В том, что возможно таким ничтожнейшим тельцам свободно
900 Тяжестью править такой и у нас поворачивать тело.
Гонит же ветер, при всей своей сущности лёгкой и тонкой,
Мощный корабль пред собой, как бы ни был он тяжек и грузен;
Только одною рукой его бег направляется быстрый,
Только единственный руль руководит им как угодно.
И, при посредстве колес и лебедок, без всяких усилий
Множество тяжестей кран и ворочает и поднимает.
[516]
Ну, а теперь, каким образом сон овевает покоем
Тело, заботы души изгоняя из нашего сердца,
Не многословно тебе объясню, но в стихах сладкозвучных:
910 Лебедя краткая песнь превосходит тот крик журавлиный,
Что раздаётся вверху, в облаках, нагоняемых Австром.
Ты же, прошу я, свой слух предоставь мне и ум прозорливый,
Чтобы возможность того не отвергнуть, о чём говорю я,
И не уйти, оттолкнув от сердца правдивые речи,
Будучи сам виноват, что не видишь своих заблуждений.
Сон наступает тогда, когда разбежится по членам
Сила души, и она выгоняется частью наружу,
Частью же, сбившись плотней, в глубину удаляется тела.
Все расслабляются тут и становятся дряблыми члены.
920 Ибо сомнения нет, что душой возбуждается чувство
В теле у
нас, а когда усыпленье его пресекает,То, безусловно, душа пребывает в смятении наша,
Выгнанной вон из него, но не вся, ибо иначе тело
Вечно б осталось лежать, объятое холодом смерти.
Если ж и части души никакой не осталось бы скрытой
В теле, подобно огню, под кучею скрытому пепла,
Чувство откуда могло оживиться бы в теле внезапно
Так же, как может огонь из потухшего пламени вспыхнуть?
Но обусловлена чем перемена такая, откуда
930 Может смятенье души и расслабленность тела явиться,
Я объясню, и смотри, чтоб слова я не на ветер бросил.
Прежде всего, стороной наружною всякое тело,
В силу того, что его окружают воздушные токи,
Быть под ударом должно и толчки их испытывать часто.
Вот почему [517] большинство из созданий покрыто снаружи
Шкурою, иль скорлупой, или толстою кожей, иль коркой.
Внутренних также частей у дышащих касается воздух,
Их поражая всегда при вдыхании и выдыханьи.
А потому, что с обеих сторон ударяется тело
940 И проникают толчки через разные мелкие поры
В тело до самых основ и начальных его элементов,
Мало-помалу оно в разрушенье как бы приходит.
Ибо тогда у начал нарушаются их положенья
В теле и духе. Душа изгоняется частью наружу,
Частью, гонимая вглубь, забивается в самые недра.
Частью ж, рассеясь везде по суставам, она не способна
Вместе сплотиться уже и взаимные делать движенья:
К соединению ей преграждает дороги природа.
Так удаляется вглубь, с нарушеньем движения, чувство;
950 А оттого, что уж нет ничего, чтоб поддерживать тело,
Ослабевает оно, и становятся дряблыми члены;
И опускаются руки и веки, и часто колени
Гнутся бессильно, хотя и лежит усыплённое тело.
Также за пищею сон наступает: ведь то же, что воздух,
Делает пища, когда растекается всюду по жилам.
В сон погружаешься ты наиболее тяжкий в то время,
Как или сыт, иль устал, ибо тут постигает смятенье
Многое множество тел, потрясённых тяжёлой работой.
Это ведёт и к тому, что душа забивается частью
960 Глубже, а вон выходя, она большим потоком стремится
И, разделяясь внутри, дробится гораздо сильнее.
Если же кто-нибудь занят каким-либо делом прилежно,
Иль отдавалися мы чему-нибудь долгое время,
И увлекало наш ум постоянно занятие это,
То и во сне представляется нам, что мы делаем то же:
Стряпчий тяжбы ведёт, составляет условия сделок,
Военачальник идёт на войну и в сраженья вступает,
Кормчий в вечной борьбе пребывает с морскими ветрами,
Я – продолжаю свой труд и вещей неуклонно природу,