13 черных кошек и другие истории
Шрифт:
Потом старшина начал спрашивать всякие мелочи: сколько летало самолетов, в каком направлении, на какой высоте, стреляли или нет, была луна или нет, как падали мины и многое другое. Уж очень это — было неинтересно, и ребята приуныли. А Митя даже подумал:
«Старался, старался, а что из этого вышло? Старшина занялся пустыми разговорами, а мины лежат. Знать бы, что так получится — сидел бы дома! И рыбы не поймал, и домой идти надо…»
Старшина записал все сказанное ребятами в толстый журнал, отодвинул его в сторону и спросил:
— Что носы повесили, хлопчики? Такое большое дело сделали,
— Да-а-а, — сказал тот, — говорите, что дело большое, а сами по телефону с агрономом о каких-то арбузах говорили… А о минах ничего не доложили.
— Как не доложили? — У старшины в глазах появилась усмешка. — Агроном-то ведь это условно! Это командир тральщиков! Он сейчас здесь будет. А про арбузы я говорил для маскировки. Вдруг фашистский разведчик подключился к линии и подслушивает. И пусть слушает! Ничего он не поймет из моего доклада! Ясно?
Конечно, ясно! Теперь всякий поймет. И ребята заулыбались.
— Товарищ старшина, — спросил Митя после небольшой паузы. — А вам здесь очень скучно?
— Почему так думаешь? Кино, театров нет, но скучать не приходится.
— А зачем вы тогда у нас про луну спрашивали? — Митя хитро прищурился. «Вот и поймал я вас!» — подумал он.
Старшина покраснел да как захохочет! Смеялся он так хорошо, медали так приятно звенели, что ребята не выдержали и тоже засмеялись.
— Это длинная история, — сказал старшина, вытирая платком влажные глаза. — Так нужно. Эти сведения я подам в штаб. Туда все сообщают. Сравнят их с другими, изучат, смотришь, и разгадали фашистскую тактику!.. Пусть потом попробует что-нибудь сделать! Он так, а мы ему в ответ свое! Вот, к примеру, первое время он ставил мины по бакенам. А мы взяли и потушили их! Он теперь и бросает куда попало. Поняли?
— Поняли!
— Ну, то-то… Теперь пошли. Пока мы с вами тут разговаривали, тральщики подошли.
Митя и раньше видел тральщики, но так близко — никогда. Теперь юн жадно смотрел на катер. На машинной надстройке задрали в небо свои стволы пулеметы. На корме стоят глубинные бомбы, похожие на ведра, а еще дальше, на длинном, длинном буксире — тралы. Тралами и взрывают мины.
С одного из тральщиков сошел командир. У него на рукаве кителя золотые нашивки до самого локтя. Старшина ему теперь уже прямо сказал: «Вот они, Коля и Митя, которые видели мины».
Командир подошел к ребятам.
— Здравствуйте, товарищи, — сказал он, козырнув, и каждому подал руку.
А потом он начал спрашивать у каждого отдельно то же, что и старшина. Ребята рассказывали охотно и даже не забыли сказать про то, что мина булькала…
— Показать сможете, где поставлены мины? — спросил командир.
— Можем, — ответил Митя.
— Иванов! Карту!
Да-а-а… Вот тут-то и загвоздка… На Волге все знакомо, а здесь на карте нет ничего похожего. И река узкая, вся в черточках, и на берегах нет ни яров, ни балок…
Митя посмотрел на друга, но тот сделал вид, что его интересует катер, и отвернулся от карты.
— Не можешь? А ты смотри: мы сейчас здесь… Это — вон тот поворот, а дальше…
— А где тропинка?
—
Какая тропинка?— Что по яру идет.
— Ее нет. Очень мала, и на карту ее не нанесешь… Ты говоришь, что мины поставили у большого дерева. Смотри: вот оно.
И правда дерево! Только не похоже: у того нижние вещи высохли, а это вон какое кудрявое. Но вслух Митя ничего не сказал. Может, опять нарочно сделано, чтобы врага обмануть…
А командир продолжает разъяснять. Даже балку с лисицами нашел. На карте она как черточка с зубчиками по сторонам.
— Так где же мины?
И все-таки Митя не может показать, где мины: очень река узкая. Он только вздохнул.
— Тогда пойдем на место… Стоп, ребята! Вы — берегом.
Чего угодно, но только не этого ожидал Митя. Неужели они не заслужили того, чтобы прокатиться на катере?
От обиды дрожат губы.
— Пойдем, Коля, — говорит Митя, старательно застегивая пуговицу пиджака.
— Пошли, — отвечает Коля и стоит, рассматривая босые ноги.
— Возьмите их, товарищ капитан третьего ранга, — говорит один матрос. — Вон как обиделись.
— Не имеем права рисковать их жизнью…
Что еще сказал командир, ребята не слышали: он стал говорить тише, а тральщики завели моторы.
— Хлопцы! — кричит старшина. — Заходите в гости! Автомат пощажу…
Вот этот знает — кому можно, а кому нельзя…
…Тральщики ходят лесенкой. Один впереди, а другой — сзади и немного сбоку. Они ходят уж давно, а мину подорвать не могут.
Сначала было интересно, а теперь нисколечко. Тогда, как только пришли, один тральщик поставил к берегу трал, отошел от него да как даст самый полный ход! Только пена из-под винта фонтаном бьет!
Тральщик шел как будто точно туда, где лежит мина. На корме его стоял матрос и бросал глубинные бомбы. Они взрывались сзади катера. Слышно было: «тук», — а потом вода забурлит, приподнимется, словно кто-то большой по дну гуляет, и снова река гладкая, без бугров… А мины целы.
Сколько глушеной рыбы плывет!.. Ее ребята набрали много. Брали и лещей, и язей, и стерлядь: теперь все равно дома сознаться придется.
Потом катера начали тралить. Ходят друг за другом, и всё.
— Не умеют взрывать, — вздохнул Коля.
— Не уме-е-ют! — передразнил его Митя. — Думаешь, что мину взорвать: прошел — и готово. Папа говорит, что другой раз целый день ходят, а вытралят только одну.
Дует ровный низовой ветер. Волны бьют о яр. Вода у берега мутная, желтая. Рыбачить нельзя. Друзья улеглись в тени и следят за тральщиками.
— Митя, а они сами, как пароход, взорваться могут?
— Могут…
— А матросам там, наверно, страшно, — сказал Митя после продолжительной паузы.
— Привыкли, — ответил Коля. — Самые смелые люди на тральщиках служат. Они все время могут умереть…
Незаметно ребята уснули. Проснулись от сильного удара. И первое, что они увидели, — большой тонкий столб воды около одного трала.
— Мина!
— Ага! Взорвали!
Под вечер взорвали вторую мину. Она лежала на мелком месте, и столб воды был совсем другой, широкий, пушистый, словно дерево из воды встало.
Тральщики подошли к берегу.
— Спасибо, ребята, — сказал командир и снова подал руку. — Вам куда?