13 причин почему

Вместо того чтобы посмотреть на меня, он сосредоточенно поправляет боковое зеркало.

— Залезай, Клэй.

— Все нормально?

Пауза. Затем он медленно кивает.

Я обхожу машину, открываю пассажирскую дверцу и присаживаюсь так, что одна моя нога остается стоять на асфальте. Кладу рюкзак с кассетами Ханны на колени.

— Закрой дверь, — говорит Тони.

— Что происходит?

— Все в порядке, Клэй. Просто закрой дверь. — Он закрывает свое окно. — На улице холодно.

Его взгляд блуждает от приборной панели на магнитолу, затем на руль. Он делает все, чтобы не смотреть на меня. Когда я закрываю дверь, он начинает говорить.

— Ты уже девятый в списке, Клэй. Я должен следить за тобой.

— Что? О чем это ты?

— Второй комплект кассет, — продолжает он. — Ханна не блефовала. Они у меня.

— О боже! — Я закрываю лицо руками. Где-то в висках вновь просыпается боль. Я давлю на это место сильнее, еще сильнее.

— Все нормально, — говорит он.

Не могу на него смотреть. Что он знает? Он же, наверное, уже слышал, что Ханна собирается рассказать обо мне. Что «нормально»?

— Докуда ты добрался?

— Что?

— Какую кассету слушаешь?

Я могу притворяться, что не понимаю, о чем речь, или вылезти из его машины и уйти. Но что бы я ни сделал, это ничего не изменит, потому что он и так все знает.

— Хватит уже, Клэй. О ком сейчас рассказывает Ханна?

— О Райане. — Мои глаза закрыты. — О стихотворении.

Затем я смотрю на него — голова откинута назад, глаза закрыты.

— А что? — спрашиваю я.

Молчание.

— Почему она отдала их тебе?

— Давай куда-нибудь поедем… Ты же сможешь слушать плеер, пока я буду вести машину? — Он трогает брелок, который болтается около замка зажигания.

— Скажи мне, с чего это она отдала копии записей тебе?

— Я все расскажу, — говорит он, — но ты сначала послушай следующую кассету. Клэй, я не шучу.

— Почему не сейчас?

— Потому что на ней речь пойдет о тебе.

Я ничего не чувствую. Сердце замерло. Глаза не моргают. Я не дышу. А затем я резко убираю руки от лица, опускаю колени, мне хочется биться головой о стекло, убежать прочь из машины, но я не делаю этого.

— Послушай. — Тони кладет руку мне на плечо. — И не выходи из машины.

Он заводит двигатель.

У меня из глаз текут слезы. Оборачиваюсь к нему, но он не отрываясь смотрит вперед на дорогу.

Открываю крышку плеера и достаю кассету. Темно-синим лаком в углу написана маленькая цифра «5». Это моя пленка. Я девятый номер.

Вставляю кассету назад в проигрыватель, сейчас я держу его двумя руками, как закрытую книгу.

Тони переключает передачу, и машина катится по парковке по направлению к дороге.

Не глядя на плеер, нахожу пальцами кнопку, с нажатием которой начнется моя история.

* * *

Ромео, о, зачем же ты Ромео?

Вот она — история обо мне. Теперь я знаю, как она начинается.

Хороший вопрос, Джульетта. И хотелось бы мне знать на него ответ.

— Клэй, не переживай ты так! — Тони пытается перекричать рев мотора.

Чтобы быть до конца честной, должна признаться, что я никогда не думала, что… Клэй Дженсен — это и есть тот самый, единственный.

Стоило мне услышать свое имя, как боль в голове усилилась, а сердце мучительно защемило.

Я даже не уверена, знала ли я настоящего Клэя Дженсена, потому что всю информацию о нем я черпала не от него лично, а из других источников. И все, что я о нем слышала — абсолютно все! — были сплошь положительные отзывы. Поэтому мне захотелось познакомиться с ним поближе. Знаете, бывает такое, что, заметив что-то однажды, начинаешь постоянно обращать на это внимание.

Например, Кристен Реннерт всегда одевается в черное: брюки, туфли, блузка. Если на ней черная куртка и это единственная черная вещь в ее наряде, то она проходит в ней весь день. В следующий раз вы непременно заметите эту ее особенность и потом будете примечать каждый день.

То же и Стив Оливер. Когда он поднимает руку, чтобы что-нибудь сказать или задать вопрос, он всегда начинает фразу со слова «да».

— Мистер Оливер?

— Да! Если Томас Джефферсон был рабовладельцем…

— Мистер Оливер?

— Да! У меня получилось 76,1225.

— Мистер Оливер?

— Да! Можно выйти?

Серьезно. Каждый раз одно и то же. И вы бы тоже это заметили…

Точно. Я тоже обращал на это внимание. Ну не тяни, Ханна! Пожалуйста.

Подслушивать сплетни о Клэе стало развлечением того же рода. И, как я уже говорила, я знала его не очень хорошо, но его имя действовало на меня как красная тряпка на быка. Думаю, мне хотелось услышать о нем что-нибудь — хоть что-нибудь — пикантное. Не из-за того, что я любила сплетничать, просто не могла поверить, что кто-то может быть настолько хорошим.

Смотрю на Тони и закатываю глаза. Но он уставился на дорогу.

Если он действительно такой хороший… замечательно. Отлично!

Но это стало своего рода игрой для меня. Как долго я еще буду слышать исключительно положительные отзывы о Клэе Дженсене?

Это же естественно, что, когда у человека идеальная репутация, рядом всегда есть кто-то, кто ждет не дождется, чтобы сбить с него спесь. Он ждет, пока идеальный человек ошибется. Но не в твоем случае, Клэй.

Снова оборачиваюсь к Тони — сейчас он ухмыляется.

Надеюсь, что эта запись не заставит вас побежать искать какой-нибудь темный грязный секрет Клэя, который он запрятал где-то глубоко… Уверена, по крайней мере один или два все-таки найдутся, так ведь?

Есть парочка.

Но подожди, разве ты сейчас не это делаешь, Ханна? Ты выставляешь его этаким мистером Совершенство, чтобы потом разнести в пух и прах. Ты, Ханна Бейкер, тот человек, который стоит рядом и ждет, пока Клэй ошибется. Ищет в нем недостатки. И ты нашла. И сейчас тебе не терпится рассказать всем об этом и испортить его имидж.