1356 (др.перевод)

– Тот пленник внизу. Его обменяют на Галдрика и двух латников. Они могут прибыть со дня на день. Так что шестнадцать. Иисусе! Я бы мог удерживать замок до Судного дня с шестнадцатью воинами!

Они обсуждали, как защитить замок. Томас планировал отправиться на север и хотел взять с собой как можно больше эллекенов, но не осмеливался оставить замок плохо защищенным.

В большом зале стояли сундуки с золотом и серебром, которое Томас хотел забрать в Англию. Треть принадлежала его сеньору, графу Нортгемптону, на остальное он мог бы купить неплохое поместье.

– В Дорсете, - размышлял он вслух, - дома.

– Я думал, что дом здесь?

– Я бы предпочел жить там, где мне не требуется стража каждую ночь.

Сир Анри улыбнулся.

– Звучит неплохо.

– Тогда поехали в Дорсет вместе с нами.

– И каждый день слушать ваш варварский язык?
– спросил сир Анри. Ему было за пятьдесят, большую часть своей жизни он провел в кольчуге и доспехах.

Он командовал латниками старого графа Берата, являясь, таким образом, врагом Томаса, но новый граф посчитал, что сир Анри слишком стар и слишком осторожен.

Он с пренебрежением предложил сиру Анри командование небольшим гарнизоном Кастийона д'Арбизон, когда тот будет отвоеван, но осада графа потерпела поражение.

Сир Анри, брошенный графом, стал пленником Томаса, который, отдав должное обширному опыту и здравому смыслу старика, сдержал обещание графа, назначив сира Анри командующим собственным гарнизоном.

Он ни разу об этом не пожалел. Сир Анри был надежен, честен, мужественен и намеревался заставить своего прежнего лорда пожалеть о нанесенной обиде.

– Я слышал, Жослин отправился на север, - сказал сир Анри.

Жослин был новым графом Берата, упорным человеком, который не оставлял своей мечты отвоевать Кастийон д'Арбизон.

– В Бурж?
– спросил Томас.

– Возможно.

– А где находится Бурж?

– На севере, - ответил сир Анри, хотя явно не был уверен.
– Я бы поехал в Лимож и спросил дорогу там.

– А принц Уэльский?

– Он был недалеко от Лиможа, - произнес сир Анри с осторожностью, - или так говорят.

– Кто?

– На прошлой неделе здесь был монах. Он сказал, что англичане поскакали куда-то на север от Лиможа.

– А где Лимож?
– поинтересовался Томас.
– Бурж к востоку или к западу от Лиможа?

– Насколько я знаю, к северу, - ответил сир Анри, - но что-то мне подсказывает, что и к востоку. Можешь спросить отца Левонна. Он много путешествовал.

Томас попытался мысленно нарисовать карту неизвестной территории и заполнить ее в соответствии со своими неясными представлениями о том, где находились армии. Он знал, что французы собирали свои силы, и что люди с юга Франции собирались в Бурже, в то время как северяне под командованием короля наверняка собираются где-то неподалеку от Парижа.

Но что насчет принца Уэльского? Он предпринял очередной набег, разрушительный поход черед сердце Франции, оставляя за собой сгоревшие фермы, разрушенные мельницы, перерезанный скот и руины городов.

Набег был жестоким и безжалостным, но он лишал врага средств. В конце концов, если французы захотят остановить англичан, им придется выйти за стены своих замков и крепостей и сражаться, и тогда полетят стрелы. Сотни и тысячи стрел с гусиными перьями.

– На твоем месте, - сказал сир Анри, - я бы пошел на запад. Сначала в Лимож, потом до Пуатье, а оттуда продолжай двигаться на север до Тура. Где-нибудь наверняка натолкнешься на принца.

– Пуатье находится в Пуату?

– Конечно.

– Человек, пытавшийся ослепить Женевьеву, может находиться там, - произнес Томас и не стал добавлять, что там может находиться и Злоба, он даже не был уверен, что верит в ее существование.

– Как насчет Дженни?
– спросил сир Анри.
– Она останется здесь?

Томас покачал головой.

– Святой Павел сказал, что жена должна слушать мужа своего, но никто не додумался объяснить это Дженни.

– Что с ее глазом?

Томас скривился. Женевьева соорудила себе кожаную накладку на глаз, которую ненавидела, но предпочитала ее молочной белизне поврежденного глаза.

– Брат Майкл считает, что можно оставить глазное яблоко, но глаз ничего не видит, - он пожал плечами.
– Она думает, что стала уродливой.

– Дженни не может стать уродливой, даже если постарается, - галантно заявил сир Анри.
– А что насчет брата Майкла? Ты возьмешь его с собой?

Томас ухмыльнулся.

– Он в твоем полном распоряжении. Дай ему арбалет, он сможет выпустить пару болтов, не убив себя.

– Тебе он не нужен?

– И смотреть, как он страдает по Бертийе?

Сир Анри хихикнул.

– Боже, как он быстр!
– он наблюдал за сиром Роландом де Верреком, сражающимся сразу с двумя, парируя их удары своим молниеносным мечом.

Казалось, что у него это получается совсем без усилий, хотя те двое атаковали, напрягая практически каждый мускул, чтобы достать его.

– Он поедет с тобой на север, - сказал сир Анри.

– Да, он этого хочет.

– Знаешь, почему? Он больше не хочет быть рыцарем-девственником.

Томас засмеялся.

– Это легко исцелить. Удивлен, что до сих пор этого не случилось.

Сир Анри наблюдал, как дерется Роланд.

– Он просто удивительный! Как он отбил тот удар?

– Мастерство, - заметил Томас, - и практика.

– И непорочность, - добавил сир Анри.
– Он верит, что его мастерство покоится на непорочности.

– Боже, я должно быть, такой слабак! Правда?

– Что значит, ему придется сделать Бертийю вдовой до того, как он сможет на ней жениться, он не хочет терять девственность до женитьбы.

– Боже ты мой, - воскликнул Томас, - правда что ли?

– Он говорит, что они обручены. Разве можно обручиться с замужней женщиной? В любом случае, он разговаривал с отцом Левонном и рассчитывает, что сохранит свою непорочность до свадьбы, но чтобы жениться на графине, сначала ему придется убить мужа.

– Надеюсь, отец Левонн объяснил, что Лабруйяд, скорее всего, не умрет во время битвы.

– Нет?

– Конечно нет. Он слишком богат. В качестве пленника он стоит целое состояние. Если дела пойдут плохо, он просто сдастся в плен, и никто не откажется от огромного выкупа ради того, чтобы помочь Роланду де Верреку потерять девственность.