13
Шрифт:
– Что здесь было? Почему сидели тринадцать человек?
– Проводилась экспериментальная терапия.
– Чем были больны пациенты?
– У всех была диагностирована шизофрения.
Адам обошел все стулья, задержавшись у одного чистого, от которого, как и от остальных нетронутых кровью или чьими-то останками, не было ни капли. Только один факт удивил его: на этом стуле лежал маленький серый плюшевый медвежонок. Он был совсем потрепанный: без глаз, с торчащими нитками и синтепухом, вываливающимся из разрезанного живота.
– Пациенты вошли в помещение, не имея ничего
– Пациентов было тринадцать?
– Двенадцать пациентов и один врач.
– Врач жив или все, что от него осталось, лежит в луже?
– Жив, – утвердительно кивнул Брайт, стоя в проходе.
Адам тряхнул головой, посмотрел в последний раз на «место преступления» и вышел к Брайту.
– Мне нужно допросить врача и оставшихся пятерых, – снимая костюм с бахилами и отдавая их криминалистам, обратился Адам к Ивену.
– Нам для этого выделили отдельную комнату. Мы уже допросили трех из них, охрану, проверили камеры и все еще не имеем ничего существенного. Что с биоматериалом еще неизвестно, но…
– Еще вопрос… – начав щелкать пальцами, прервал его Адам, – в помещении выключался свет?
– Да.
– Это было во всем здании или только там? – указывая пальцем на дверь за спиной, произнес он.
– Пока не можем сказать.
– Но камеры были включены все время? Не отключались?
Ивен качал головой, не зная, что ответить, ведь ответов не было.
– Тогда обследуйте все помещение, обшарьте вентиляцию, потолок, пол – вообще все. Кто-то из этих тринадцати человек мог убить остальных и, возможно, себя тоже. Дайте мне всю полученную на данный момент информацию, и я приступлю к делу.
I
V
Поднявшись на два этажа выше, Дженсена привели в помещение, которое назвали «допросной».
– Эти пять человек уже взаимодействовали друг с другом, разговаривали?
– Да.
Вздохнув, Адам произнес: «Плохо».
– Почему?
– Если кто-то кого-то убил и сейчас сидит вместе с остальными, кого резануть не успел, то он может отвести подозрения и солгать… Ну, да к черту, сейчас все узнаем.
– Кого звать?
– Дайте мне список с именами.
Брайт протянул ему лист вместе со своими записями в блокноте. Дженсен быстро пробежался глазами и, хмыкнув, сказал, пытаясь прочесть почерк: «Позови сюда Финчера».
– Я с ним уже разговаривал, он ничего толком не сказал.
«Да, как ты мне» – подумал Адам.
– Главврач вообще запретил нам приближаться к ним и вести какие-либо беседы и сам наотрез отказался разговаривать с сотрудниками полиции. Может, попробуешь договориться?
– Плевать я на него хотел. В их больнице произошло убийство. Если начать копать глубже, то мы их и закрыть сможем. Пусть благодарит за то, что взялись за расследование. Тут пару слов, и закроют форточку: звероватые санитары, лечащего врача обвинить так проще простого – на терапии вывели из себя пациента, вот и вышла ситуация из-под контроля. Тем более, диагноз у всех – шизофрения. Там уговорить невменяемого, списать на врача да на голос в голове еще легче. И готово –
психлечебница закрыта.– Ясно, – выдал Ивен, выслушав, казалось бы, непрекращающуюся речь Дженсена.
– Ты знаешь, где сидят все пятеро?
– Знаю.
– Вот и веди сюда Финчера. Время идет, а я все еще без завтрака.
В свободную палату, которая впитала в себя запах хлорки и куда перетащили стол и стулья, убрав кровать, через минуту вошел пациент, одетый в серую форму с бледным лицом, трясущимися руками и прихрамывающим на правую ногу. Ему на вид было столько же, сколько и Адаму – тридцать с небольшим.
– Здравствуйте, – поздоровался бледнолицый дрожащим голосом и запинаясь.
– Здравствуйте, садитесь. Мне придется задать вам несколько вопросов касательно сложившейся ситуации, а также хотелось бы услышать вашу версию произошедшего.
Он закивал, сложив руки вместе под столом.
– Итак, как вас зовут?
– Майк.
– Майк Финчер?
Он снова закивал головой.
– Расскажите, пожалуйста, как это произошло? Что вам сказали по поводу предстоящей терапии?
Вздохнув, Финчер начал свой рассказ, опустив голову и глядя на свои руки.
– Мы дали словесное соглашение на проведение этой терапии в рамках эксперимента, – Майк подвинулся на стуле ближе к Адаму, – нам сказали, что это будет что-то вроде погружения в себя.
– Погружения в себя?
– Да. Что мы должны будем просто около получаса сидеть на стульях, думая о нашем диагнозе.
– Когда началась терапия, ваш врач сопровождал это «погружение» особыми словами, может, фразами?
– Нет, – качая головой и кривя линию рта, ответил он, – терапия началась и через минуту что-то произошло.
– Когда вы вошли, в помещении было тринадцать человек?
Задумавшись на пару секунд, Майк, почесав худую шею, ответил:
– Да, тринадцать вместе с врачом Айрис Мэлроу.
– Итак, вы вошли, сели на стулья, но затем что-то произошло. Что?
– Нас попросили закрыть глаза. Я не помню… не знаю, сколько времени точно прошло, но я будто… провалился куда-то.
– Можете поподробнее? – Дженсен сложил руки на столе, глядя на Майка в упор.
– Была темнота, я ничего не слышал. Меня будто на какое-то время поместили в вакуум.
– А потом? – пытаясь соотнести у себя в голове галлюцинации с лужами крови, спросил детектив.
– А потом… я открыл глаза.
– И где вы оказались? Все в этой же больнице?
– Нет, я был в очень странном месте. Я помню, мне было очень страшно.
– Что вы увидели, когда, так скажем, очнулись?
– Темное помещение с дверью. Везде были кирпичи, валялись кости… и пахло чем-то неприятным! – от внезапного возгласа Адам вздрогнул.
– Потом что-нибудь произошло?
– Вышел человек. Очень высокий, выше меня головы на три, грузный такой и с большим ножом в руке. Он вышел и накинулся на меня, я начал от него бежать, но он схватил меня за ногу и прошелся ножом. Это была слишком реальная боль. А потом я очнулся и первое, о чем подумал, была нога. Жгучая боль, которая не проходила, хотя я очнулся и это был уже не сон.