18+
Шрифт:
– Дина, прости меня.
– Простила. Просто не усугубляй. Прежде, чем что-то сделать, поставь себя на мое место.
– Дина…
– Да, Руслан?
– А ты, ведь, меня любишь. Я уже, было дело, засомневался в этом.
– Люблю, Руслан. Без всяких «очень».
– А очень и не надо. Ты ведь сказала – «или любишь или нет». И я люблю тебя, жена моя.
– Мне пора переодеваться на смену и помогать убирать вагон. Я рада, что мы поговорили. Скажи девочкам, я позвоню, как освобожусь.
– Дина, если бы ты знала, как я рад, что мы поговорили. Ты будто глубокий порез затянула. Мне так спокойно стало. Спасибо тебе, мудрая моя жена.
– Мне тоже легче стало, Руслан. Но сегодня же реши, как помочь Олегу. И там дело не в десяти тысячах. Спроси Лену, там все
– Ох, Динка! Я всем и всегда говорил, что ты умнее меня. Мне не хочется прощаться с тобой, и ты меня встревожила. Срочно нужно узнать, что у Олега стряслось. Позвони, когда сможешь поговорить. Целую, умница моя. Пока.
Руслан отрубил звонок. Вот так. А ф и г е т ь!
Я, на самом деле, немного успокоилась и была рада, что впервые за последние несколько лет смогла открыто сказать мужу, то, что хотела сказать. Спокойно. Не бросая это ему в лицо. Остывший чай пить было невозможно. Легкое чувство дурноты с самого пробуждения отбило аппетит. Но поесть надо, хоть что-нибудь. Я ведь, кроме оладьев перед поездкой и минералки, еще маковой росинки до сих пор не съела. Смена климата и часовых поясов отражались на мне так же негативно, как и мои личные переживания. Лицо уже осунулось, посерело, черты лица заострились, темные круги вокруг будто запавших глаз сделали меня старше лет на пять. Постоянно наэлектризованные волосы – над головой постоянно от 12 до 36 тысяч вольт – и мерзкая вагонная вода дополняли картину физического дискомфорта. Где романтика? Покажите пальцем.
Но, не смотря на весь этот клубок, у меня заметно поднялось настроение. Как мало надо женщине для счастья… Я надела форму и отправилась в вагон-ресторан поесть жидкого горячего супа. Желудок, сжавшийся от голода в махонький тугой комочек, с рычанием заполнялся и раскрывался, раздвигая внутренние органы. Рассольник был вполне приличный, а пакет молока, которое я купила у поваров, прекрасно насытит меня за ночь. Это все-таки лучше, чем ничего и лучше, чем ночью есть колбасу или печенье. Кстати о колбасе. Я попросила нарезать ее, и часть взяла собой для Оксанки. И еще купила ей суп и картофельное пюре с курицей. Сейчас смену сдаст, и выпьем до сих пор задержавшееся шампанское. Сколько можно уже его греть?
Напарница уже переоделась и шуршала в вагоне. Увидев нормальную еду, начала отказываться, мол, денег нет заплатить. Еле уговорила ее, сказав, что муж у меня неприлично богат и несчастные пятьсот рублей вообще погоду не сделали. Пятьсот рублей! У нас двенадцать часов триста семьдесят пять рублей всего стоят! Понятно, что она вытаращила глаза. Романтика, твою мать…
Смена прошла спокойно. Я заполняла чистую общую тетрадь неровным почерком. Писать в несущемся на предельной скорости поезде было трудно. Но я по привычке доверяла бумаге свои переживания, прорабатывая их внутри себя снова и снова. И мне вдруг стало понятно – я сама виновата, что муж стал импульсивным и агрессивным. Привычка переживать заранее то, что еще не случилось и на 99% не случится, приобретенная во время измен супруга, выматывала меня, делая нервной и злой. Супруг не понимал моих претензий к тому, чего он не делал, и делать, вроде бы, и не собирался. В простонародье это называется «накручивать себя». Я это делала с упоением и стала в этом почти профессионалом. Со временем я перестала понимать, где правда, а где мои фантазии. Я перестала ждать от супруга хорошего и отвергала и протестовала против совершенно всего. Он не раз ловил меня на противоречиях, потому что моей целью было отвергнуть, а не слушать доводы разума. Он перестал понимать меня, перестал верить в мою любовь… Я и сама в неё уже не верила… Я решила не любить, потому что это мучительно. Проще стать равнодушной, что я и делала. Я даже лишних слов не говорила мужу. Если я вдруг начинала говорить много, то это был гневный монолог, очередная отповедь и банальная ссора на ровном месте. Руслан тогда психовал, прыгал за руль и уносился, порой на два-три дня. Потом возвращался пьяный и брал меня в постели, отрываясь на полную катушку. Однажды, вернувшись
очень пьяным, он не мог кончить всю ночь до самого рассвета, и замучил меня ласками и ничего не приносящими проникновениями. Наконец, удовлетворившись, он проспал сутки, а проснувшись повторил марафон, потому что ночью я оргазма не получила, а допустить этого супруг не мог. Такая у него установка с первой нашей ночи – жена должна получать удовольствие, а не быть секс-машиной для его личного удовлетворения. Выплескивая теперь в тетрадку свои мысли о нашем сексе и о моем новом опыте, оформляя это в виде нового рассказа, мне вдруг пришла в голову одна мысль… она владела мной до конца поездки, обрастала нюансами и деталями…– Диночка, привет! Как дела у моей жены?
– Привет, Руслан. Всё отлично. Через час Москва.
– Я потому и звоню. Степан встретит тебя у вагона, когда ты ему скажешь. Его проблема проста, и ты решишь ее быстро. Я уже знаю ответ, но посмотрим, догадаешься ли ты.
Супруг не звонил до этого момента. Девочки писали мне сообщения, дома всё было хорошо, Руслан вышел на работу, решив задачу как помочь напарнику. Его жене требовалась дорогостоящая операция на колено, уже не первая. Олег выставил на продажу свою дачу, но кому она нужна, когда их брошенных через одну? Сейчас Руслан возвращал мне мой вызов. Принимается. Я улыбнулась.
– Ты дал ему мой номер телефона?
– Ага. У него ресторан есть рядом с вокзалом, он предлагает встретиться там. Заодно накормит тебя человеческой едой.
– Ясно. Ну, тогда буду ждать его звонка, но не раньше, чем через час-два после высадки пассажиров. Вагон надо подготовить, а потом уже на всякую чушь отвлекаться.
– Нифига себе чушь! Если ты решишь его проблему, он отвалит 10% от стоимости его бизнеса! Ты представляешь, сколько стоят его три сети из семнадцати тысяч ресторанов?
– Чего-о?! Ты во что меня вляпал, Руслан? Ты ахренел?!
– Да там задача простая, Динка, ты еще смеяться будешь.
– Что же это за простая задача, решение которой стоит целое состояние, и с которой не справился никто другой?
– Вообще смешная. Но мне кажется, что мне бы он заплатил намного меньше. Ты ему приглянулась.
– И ты спокойно об этом говоришь? И вот так легко отправляешь меня к нему на встречу? Я ничего не понимаю… Или мир перевернулся…
– Я учусь доверять тебе.
– Ну-ну. Так важны деньги? На меня, значит, смотришь, как на способ отхватить кусок побольше?
– Дин! Прекрати гнать пургу! И я его живьём закопаю за одни мысли об этом!
– Кто ты против его бизнеса, Руслан? Он бы нас не закопал за моё… решение…
– Неужели ты думаешь, я бы доверил ему встретиться с тобой наедине? Нет, моя хорошая, за вами будет глаз да глаз. И не дай ему бог…
– Значит, без контроля я не осталась. И кто в поезде за мной наблюдает?
– Причем тут поезд?
– А кто будет за нами приглядывать?
– Степан дал доступ к камерам видеонаблюдения ресторана… Я буду приглядывать.
– А. Ясно.
– Дина… Нам на самом деле надо откровенно о многом поговорить. Мне не нравятся твои наезды. Ты меня выставляешь бандитом. Или придурком каким-то.
– Ох, Руслан… Надо было раньше разговаривать. Теперь залежи проблем наших отношений разгрести будет не просто.
– Мы справимся, Дин. Я вот даже не рассердился сейчас, как было бы ещё недавно… И не переживай о решении. Если ты вдруг… повторяю – ВДРУГ!.. не сможешь разрулить, просто позвони. Я скажу ответ. Но ты щёлкнешь эту задачку в два счета.
– О-ох. Устраиваешь ты мне… «американские горки»… Ладно, Руслан, мне надо работать. Самое суматошное время.
– Целую, девочка моя. Я у тебя на быстром дозвоне. №1.
– Аха. Позвоню.
Собирая постельное бельё и посуду у пассажиров, я задумалась: а что это вообще за блажь такая привлекать меня к делам супруга? Если он знает решение, почему просто не озвучить Степану по телефону? Или мне, если уж надо забрать плату. Супруг всегда брал только наличные в банковской упаковке и не выше тысячи достоинством. И сколько же это я повезу денег? У меня зашевелились волосы от ужаса. Я тут же набрала Руслана?