18+

Отец ещё был здесь, и я, сам не зная для чего, ворвался в его кабинет, повергая в шок своим настроем привыкшую видеть меня обаяшкой секретаршу.

Присаживаться не стал. Встал прямо напротив отцовского кресла и заложил руки в карманы брюк, перекатываясь с носка на пятку.

Отец смерил меня слегка удивлённым взглядом, закатил глаза и сказал:

— Что ты смотришь на меня побитым щенком?

Я усмехнулся и подошёл к окну, налил в стакан воды из графина, всегда наполненного. Глотнул, но, почувствовав непонятную горечь, поставил стакан на столик.

— Алекс, — снова услышал голос отца, но не повернулся, продолжал смотреть в окно невидящим взглядом, — я всегда гордился тем, что ты в свои годы уже настоящий мужчина, который умеет держать слово. Я уверен в тебе. Ты знаешь, что нет другого выхода. Дать заднюю сейчас — означает потерять миллионы. Она того стоит?

Я усмехнулся и ответил чистую правду:

— Для меня она стоит гораздо больше, — это так. Я бы отдал за Машу все деньги мира. Только это не мои деньги… — Но, конечно, ты не должен платить.

Отец молчал, я тоже. Знаю, что папа пытается меня понять, но его отношение к женщинам было скорее потребительским. Как и у меня до того, как впервые взглянул в Машины глаза.

А по итогу именно так я с ней и поступил. Попользовался и оставил. Но не это терзало меня больше всего. Мне просто хреново без неё. Поступил бы я иначе, если б мог отмотать время? Чёрта с два. Не сумел бы.

— Сын, я рад, что ты вырос человеком, способным чувствовать, и горжусь тобой. Поэтому не стану ни к чему принуждать, но…

— Нет, отец, — уверенно ответил и повернулся, посмотрев мужчине в глаза твёрдым взглядом, — конечно, я поеду. Тут нечего обсуждать.

Каждое слово, словно ножом по горлу. Но у меня нет выбора. От собственного бессилия хочется выть.

— Простите, — тишину разорвал звонок селектора.

— Да, Марта, — устало ответил отец.

— Тут к вам пришли…

— Ты же знаешь, я никого не принимаю по понедельникам, я…

— Да, — перебила секретарша испуганным голосом, — но мужчина требует, чтобы я сказала, что пришёл Игорь Суржевский…

Услышав знакомое имя, усмехнулся. Как он узнал, что я здесь? Пришёл набить морду? Буду очень рад. Надеюсь, у мужика тяжёлая рука. Выглядит здоровым. Хорошо бы, чтоб отец Маши врезал мне пару раз… Может, физическая боль хотя бы на время позволит забыться…

Но мысли в голове сменились настороженностью, когда я взглянул на отца. Он выглядел так, словно увидел призрака. Я напрягся.

— Игорь Суржевский? — тихо спросил отец. Секретарша ничего не ответила. Наверное, не услышала. Папа прочистил горло и продолжил: — Высокий брюнет, широкие плечи, нос с горбинкой, смотрит так, что хочется залезть под стол?

— Э-э-э, — прозвучало на весь кабинет, — ну в общем да, хочется, честно говоря.

И к моему величайшему изумлению, отец расплылся в счастливой улыбке. Я видел его улыбку пару раз за всю жизнь.

— Немедленно проводи ко мне!

Я не успел ничего спросить, как дверь распахнулась, и в кабинет гордой поступью вошёл Машин папа.

Отец поднялся на ноги, вышел из-за стола и замер. Мужчины стояли так несколько секунд, не шевелясь, рассматривая друг друга. В их позах было столько напряжения, что я приготовился разнимать драку. Может, я всё же получу по морде?

Но дальнейшее повергло меня в шок. Даже боль в груди на секунду притупилась. Отец сделал пару шагов, сохраняя расстояние между ним и Суржевским, затем протянул руку. Игорь быстро пожал протянутую ладонь и одним резким движением притянул отца в медвежьи объятия. Тот уверенно хлопал Машиного родителя по спине, а я стоял, раскрыв рот, совершенно не понимая, что здесь происходит.

Наобнимавшись, отец заговорил первым:

— Какими судьбами? Ты здесь давно? Иринка с тобой?

— Ирина умерла десять лет назад. Рак, — Суржевский ответил совершенно спокойным тоном и присел в кресло, отвечая на приглашающий жест отца.

Тот замер, чуть не дойдя до бара.

— Я не знал… Я бы мог помочь… Я…

— Нет, — перебил Игорь, — никто не смог бы помочь. К тому же, прошло уже много лет.

— Да, — пробормотал отец и, тряхнув головой, налил в два стакана виски. Потом глянул на меня и налил и в третий.

— Здравствуй, Алекс, — поздоровался со мной Суржевский таким тоном, словно всё нормально, а я сумел лишь кивнуть в ответ.

— Вы знакомы? — удивился отец, и я поспешил ответить:

— Это отец Маши, пап.

В кабинете повисла тишина. Отец смотрел на меня широко расширенными глазами, я не отводил взгляда от Суржевского, а тот глядел на отца с непроницаемым выражением на лице. В этот момент я почему-то почувствовал себя полным кретином.

— Твою мать, — выругался отец, громко стукнув стаканом по столу.

— Маша сказала вчера, что заболела, — Игорь перевёл взгляд на меня, и я, уверенно глядя в его глаза, сказал правду.

— Да, и в её болезни виноват я.

Отец Маши напрягся.

— Не понял.

— Сын, — в наш диалог вмешался папа, — мы с Игорем знакомы со школы. Я знал и Ирину. После окончания университетов хотели вместе начинать бизнес, но потом я был вынужден уехать, заимел огромный долг перед дядей… Конечно, ни о каком партнёрстве в России и речи быть не могло. Я предпочёл оборвать все связи, опасаясь что твой дед будет давить… Поэтому даже не знал, что у Суржевских родилась дочь…

Отец определённо пытался предотвратить назревающую бурю своим рассказом, но, казалось, Суржевский совершенно его не слушал. Я же… Не могу сказать, что не удивлён. Такое совпадение можно увидеть разве что в кино. И что это тогда? Если не чёртова судьба?

— Так что с Машей? — Игорь перебил рассказ друга.

— Я переезжаю в Москву. Мы открываем там филиал, и я буду управляющим.

Суржевский сжал губы, и это было единственным проявлением его эмоций. Не мужик, а кремень. Похоже, получить по морде всё же не удастся.

— Дело молодое, — отец снова попытался разрядить обстановку и перевёл тему, — а ты-то здесь какими судьбами? Давно приехал?

Пока старые друзья вели непринуждённый разговор, потягивая виски, мой мозг пытался донести до сознания какую-то информацию. Я думал с таким напряжением, что разболелась голова, пока не понял, что, возможно, у меня появился шанс…