20 дней после моего самоубийства

Дело шло неплохо. Когда Майк показал мне последнее фото из той стопки, которую принес изначально, было уже около шести часов вечера. Фел больше не приходила, что расстраивало Майка и он был напрочь лишен энтузиазма.

Когда он открыл дверь, то увидел Фел, сидящую на полу, напротив входа в мою комнату.

– Мисс М.? – удивленно спросил он.

– Я ждала, пока вы закончите, Майки. На окраине сегодня вечеринка. Никого из опасных нам людей не будет. Я подумала, что нашей дорогуше стоит развеяться в последний день свободы. Кто знает, может, ее завтра раскусят и убьют, - спокойно говорила Фел, приводя аргументы того, что сходить на вечеринку является хорошей идеей.

– Думаю, вы можете сходить, - ответил Майк.

– Мы без тебя не пойдем. Нам нужен защитник, правда, дорогуша? – Фел нервно уставилась на меня, и я поспешила кивнуть.

– Ладно, тогда после ужина поедем, - сжалился парень.

– Хорошо, - улыбнулась Фел и провела взглядом уходящего Майка.

Когда он скрылся за углом, она ворвалась в мою комнату и захлопнула за собой дверь. Шумно выдохнув, она повалилась на мою кровать. Я посмотрела на нее, она на меня и мы начали хохотать во весь голос. Я плюхнулась рядом с ней, и мы смеялись добрых минут десять, пока скулы не начало сводить.

Ужин проходил в более веселой обстановке. Смотреть на эту парочку было настолько смешно, что несколько раз я действительно чуть не рассмеялась. Рой, кажется, тоже заметив, что между ними что-то происходит, косо поглядывал на них и так щурил глаза, что мне показалось, будто он пытается прочесть их мысли. И только Марк с Зейном непоколебимо вели свои диалоги, не относящиеся к делу.

Когда мы все доели, я вызвалась помыть посуду. Рой ушел в свой кабинет, прихватив советников, а Фел и Майк ушли выяснять отношения на улицу. Уж не знаю, что они там нарешали, но вернулись оба жутко довольные. Мы с мисс М. пошли собираться.

Когда мы с Фел переоделись и накрасились, Майк уже ждал нас у машины. Он тоже принарядился и выглядел просто офигенно, что, разумеется, отметила Фел.

Мы ехали около получаса. Парочка сидела на передних сидениях, я – сзади. Они перебрасывались мелкими ничего не значащими фразами и подпевали композициям, доносящимся из проигрывателя. Я время от времени участвовала в их диалогах, но чаще воздерживалась, чтобы дать им насладиться друг другом.

Когда мы вошли в клуб, меня обдало знакомыми запахами алкоголя и сигаретного дыма. Музыка так знакомо, но почти забыто, ударила по ушам, и я невольно улыбнулась, растворяясь в ней. Возможно, я умру прямо завтра, а может, и нет. Возможно, я попадусь на лжи, и Стив с ребятами навсегда останутся в тюрьме, а может, и нет. Возможно, я не справлюсь с собой и не смогу отыграть все так, как запланировано, а может, и нет. Возможно, я не найду другого выхода, кроме как переспать с Дэйвом ради его доверия, а может, и нет. Возможно, я умру, но не сегодня.

Я танцевала, как в последний раз, не жалея ног. Я танцевала за них всех, за Стива и за Беккс, за Джея и за Алекса. Я пила стопку за стопкой, что мне наливали в баре. Я отдавала всю себя музыке и алкоголю, не останавливаясь, не замедляясь, не позволяя себе уступить. Я позволила, позволила этому безумию течь по моим венам, вместе с моей кровью, вместе с моей любовью к Стиву, вместе с моей скорбью по Ребекке, вместе с моей тоской по дому, вместе с моей страстью к жизни. Я растворилась, я исчезла, распалась на отдельные звуки и движения, но осталась при этом самой собой, я выжила, умерев. И в это мгновение полной зависимости от обстоятельств и людей, я все равно чувствовала себя счастливой и свободной.

========== Глава 4 ==========

День восьмой

Я проснулась ближе к обеду. Не помню, как добралась домой. Если честно, то я вообще ничего не помню с того самого момента, как выпила пятую стопку текилы.

Открыв глаза, вернее с трудом разлепив эти тяжелейшие наросты на своих глазах, я попыталась принять вертикальное положение, но тотчас заболевшая голова заставила меня вернуться на исходную позицию. Ноги и руки плохо слушались, будто и вовсе не принадлежали мне. Кое-как я перевернулась на правый бок и снова открыла глаза. Я видела и даже ощущала тушь, которая слепила все мои ресницы в один тяжелый ком. Отвратительное чувство. Впрочем, по сравнению с тем кошмаром, который творился у меня во рту, это были только цветочки.

Немного проморгавшись, я уставилась пустым взглядом на комод, который стоял у стены напротив меня. Я вглядывалась в него до тех пор, пока он не перестал шататься перед моим взором и не приобрел более ни менее четкие формы. Когда же это, наконец, произошло, я поняла, что можно снова попробовать встать. Медленно, опираясь на непослушные руки, я села. Комната опять отказалась стоять прямо, и пошла ходуном. Еще через минуту я все же наладила с ней контакт и начала медленно приподыматься на ногах. Кое-как доковыляв до ванной, я завалилась в душевую кабинку и, усевшись прямо на пол, включила холодную воду. Так прошло, наверное, минут двадцать. Когда я поняла, что соображаю практически трезво, я поднялась и заставила себя вымыться и почистить зубы… трижды. Когда я начала вымывать из своих волос запах сигарет и весь алкоголь, который в них вчера наверняка пролили, то с ужасом заметила, что они черные.

Воспоминания с грохотом обрушились на меня. То, что раньше аккуратно стояло на полочках в моем несчастном мозге, теперь было перековеркано к чертовой матери. Я с брезгливостью проговорила свое новое имя. Увы, оно было не единственным, что вернулось ко мне вместе с ясным сознанием. Черт, мне же сегодня еще предстоит роль шлюхи, а я и двух слов связать не могу, да что там, даже мои мысли путаются, как вязальные клубки, с которыми успел поиграть кот!

Таким образом, я просидела в душе еще минут пятнадцать, пока совершенно не привела себя в порядок. Ну и оторвалась я вчера напоследок…, ничего не скажешь. Эх, видел бы меня Стив, нарочно стал бы громко кричать, дабы раздражать мои, сверхчувствительные сейчас, слуховые перепонки, и подкалывать мой внешний вид.

Я вернулась в комнату и села на кровать. В спальне все провоняло моим собственным перегаром и меня чуть не стошнило. Я открыла окно и на полную грудь вдохнула относительно свежего воздуха. Стало легче. Я нашла в шкафу одну из маек Фел, которые она принесла мне еще в самом начале и, ее же, огромного размера, шорты. Уютно завернувшись в эту мешковатую одежду, я свернулась калачиком в кресле у окна и пыталась дышать, просто дышать.

Когда в комнату вошла Фел, громко стукнув дверью, я немного закимарила, поэтому, услышав громкий звук, сразу начала стонать.

– Ну, зачем так громко, - недовольно прошептала я, пытаясь всем своим видом показать как мне плохо.

– А зачем было вчера столько пить?
– нарочно громко произнося слово «столько», ответила Фел.

– Сама же твердила: «последний вечер», вот я и сорвалась…

– Сорвалась она, как же. Давай, подымай свою задницу, пьянчужка, мне еще тебя в божеский вид приводить. Ты вообще помнишь про вечер?

– Конечно, помню, - я резко поднялась и глубоко вдохнула, чтобы нормализовать кружение комнаты, хотя это и не потребовалось. Вся ответственность, что лежала на мне, бодрила лучше некуда. – И вообще, со мной все в порядке, не волнуйся. Я помню все, что мне говорил Майк, да и твои советы тоже. Так что, все нормально.

– Не переживай, - Фел подошла ко мне и мягко обняла за плечи. – Знаю, тебе страшно, но все будет хорошо.

– Я знаю, - уверенно ответила я и легонько оттолкнула Фел. Мое нынешнее состояние угрожало мне слезами, а ими, как известно, горю не поможешь, так что я не могла позволить себе раскиснуть.

Я боялась и очень сильно. Я помнила все наставления, что слушала накануне, у меня уже был опыт обольщения и секса, я не была трепетной девочкой, которая боялась мужчин, но мне было страшно. Так страшно, что я могла бы дойти до истерики, если бы не один огромный фактор: СТИВ. Я знала, что смогу помочь ему и ребятам только так. Если я не сделаю то, что должна, то им конец. Конечно, есть процент того, что Дэйв не собирается предавать Роя, но он невелик. А если он все же решит изменить своему слову и откажется их вытаскивать, что тогда? Рой прописал четкие правила о том, что я должна выудить всю информацию и по-тихому смыться из группировки в течении суток. О том, что он сам будет делать в случае предательства, он мне не сказал. Меня же такой вариант не устраивал.