200 лет С.-Петербурга. Исторический очерк
Шрифт:
V. Торжества въ Петербург по случаю заключенія ништадскаго мира. – Невскій монастырь, школа и типографія при немъ. – Перенесеніе мощей Александра Невскаго.
Ништадскимъ миромъ покончена была долголтняя тяжелая и славная война съ Швеціей.
Россія вышла изъ этой войны обладательницею Балтійскаго побережья и могущественною европейскою державою. И самъ Петръ, и сотрудники его хорошо понимали значеніе мира, утвердившаго за Россіей плоды усилій и побдъ. Поэтому осень 1721 года прошла въ Петербург въ чрезвычайныхъ празднествахъ, въ которыхъ, по обычаю Петра, торжественность соединялась съ простодушною веселостью.
4 сентября Петръ, находясь на бригантин у о. Котлина, получилъ первое извстіе о заключеніи мира. Онъ сейчасъ же отправился въ Петербургъ, и вступивъ въ устье Невы, приказалъ стрлять изъ пушекъ и трубить. Народъ повалилъ къ Троицкой пристани; туда же поспшили сановники и высшее
Въ октябр, посл ратификаціи мирнаго договора, начались новыя торжества. 22 октября Петръ съ генералами и сановниками слушалъ обдню въ Троицкомъ собор. Посл литургіи прочтенъ былъ во всеуслышаніе текстъ договора. Затмъ еофанъ Прокоповичъ произнесъ слово, въ которомъ, восхваляя заслуги и дла царя, заявилъ, что благодарная страна желаетъ назвать его императоромъ и отцомъ отечества, и канцлеръ Головинъ, повторивъ въ краткой рчи перечисленіе заслугъ Петра, обратился къ нему со всенародною просьбою принять эти титулы. Сенаторы три раза провозгласили "виватъ"; тотъ же крикъ повторенъ былъ толпою въ церкви и на площади. Загудли колокола, загремли трубы и барабаны, раздалась пальба. Столица ликовала.
Съ Троицкой площади царь со свитою отбылъ въ сенатъ, гд былъ приготовленъ торжественный обдъ. Посл обда состоялись танцы, а вечеромъ зажженъ былъ великолпный фейерверкъ. Нарочно устроенная декорація изображала храмъ бога войны Януса. Въ ознаменованіе окончанія войны, двери храма были затворены, и на страж ихъ стояли, подавъ другъ другу руки, двое коронованныхъ рыцарей, изображавшихъ Россію и Швецію. По обимъ сторонамъ храма стояли щиты съ изображеніемъ справедливости, попирающей фурій, и входящаго въ пристань корабля съ латинскою надписью: finis coronat opus (конецъ внчаетъ дло). Во время фейерверка снова грянула пальба съ крпостныхъ стнъ и съ галеръ на Нев, прибывшихъ къ этому дню изъ Финляндіи. Для угощенія народа выставленъ былъ жареный быкъ, a по сторонамъ его били фонтаны краснаго и благо вина. Затмъ въ слдующіе дни опять пошли маскарады, и потхи закончились только 29 октября обдомъ въ зданіи сената для всхъ участвовавшихъ въ процессіяхъ.
Такъ шумно и торжественно отпраздновалъ Петръ ништадскій миръ, закончившій собою самый трудный и дятельный періодъ его царствованія. Онъ уже видлъ плоды своихъ длъ и могъ утшаться быстрымъ ростомъ своего любимаго созданія – Петербурга. Когда достроена была колокольня собора въ крпости, Петръ всходилъ туда на самый верхъ, и съ высоты любовался зрлищемъ раскинувшагося по об стороны величественной Невы города. Его уже могло радовать и правильное расположеніе улицъ и каналовъ, и умножавшееся годъ изъ году число каменныхъ строеній.
Далеко отъ тогдашняго центра, вверхъ по Нев, привлекала вниманіе Петра мстность, отведенная имъ подъ монастырь св. Александра Невскаго. По преданію, именно въ этой мстности одержана была кн. Александромъ въ 1241 г. побда надъ шведами, и Петръ давно уже далъ ей поэтому названіе "Виктори". Еще въ 1710 году онъ предположилъ построить здсь монастырь, а три года спустя тамъ уже была освящена деревянная церковь Благовщенія, и при ней стали строить монастырскія келіи, сначала тоже деревянныя. Но въ 1717 году приступили уже къ постройк каменнаго монастыря и другихъ зданій, по плану архитектора Треццини. Вскор заложенъ былъ и соборъ во имя св. Троицы, но постройка шла неудачно, фундаментъ сталъ расползаться, и пришлось выводить новый. Къ собору примыкали, въ вид крыльевъ, каменные корпуса съ келіями. Часть этихъ келій занята была подъ богадльни и больницу для инвалидовъ, а часть подъ школу для дтей духовнаго званія. Учебное заведеніе это называлось сначала "цифирной школой", потомъ "славяно-греко-латинской семинаріей", затмъ "главной семинаріей", и наконецъ при Павл I преобразовано въ духовную академію.
Здсь же, въ одномъ изъ монастырскихъ корпусовъ, основана была значительная казенная типографія, въ которой печатались "Вдомости" оффиціальная газета, начатая въ Москв и перенесенная въ новую столицу, а также книги и другія изданія, по преимуществу относящіяся къ церковнымъ дламъ и интересамъ. Петръ очень интересовался работами типографіи и отстаивалъ ее противъ нападокъ нкоторыхъ духовныхъ лицъ, не сочувствовавшихъ нововведеніямъ еофана Прокоповича. Царь вообще любилъ Невскій монастырь и нердко посщалъ его; тамъ до сихъ поръ сохраняется простая кровать, на которой онъ спалъ, говя въ лавр.
Желая, чтобы новый монастырь пріобрлъ еще боле значенія, Петръ ршилъ перенести
туда мощи св. Александра Невскаго, покоившіяся во владимірскомъ рождественскомъ монастыр. Перенесеніе совершилось 30 августа 1724 года, и явилось однимъ изъ историческихъ событій въ жизни Петербурга. Гробницу съ останками св. князя несли на рукахъ до Новгорода, а оттуда она слдовала на яхт по р. Волхову, Ладожскому озеру и Нев. Царь выхалъ на встрчу св. мощамъ въ Усть-Ижору и отвезъ ихъ въ Петербургъ на собственной галер, лично управляя рулемъ, причемъ важнйшіе сановники гребли веслами. При приближеніи галеры къ пристани, навстрчу ей выведенъ былъ старый ботъ Петра, называвшійся "ддушкой русскаго флота"; Петръ съ сановниками подняли раку и перенесли ее въ церковь Благовщенія. Въ теченіи трехъ дней въ монастыр происходило празднованіе торжественнаго событія, и повелно было на вчныя времена чествовать 30 августа память св. князя Александра Невскаго.VI. День Петра I. – Его дворъ. – Роскошь вельможъ. – Общественныя развлеченія: ассамблеи, праздники въ Лтнемъ саду, катанья по Нев.
Создавъ Петербургъ, Петръ стремился также создать въ немъ общество и общественную жизнь.
Московскіе и провинціальные бояре, не состоявшіе на служб и предпочитавшіе старину, неохотно селились въ новой столиц, гд приходилось подчинять свою жизнь вкусамъ и требованіямъ царя. Но всхъ искавшихъ службы, или лично ему извстныхъ, Петръ обязывалъ жить и строиться въ Петербург, поощряя ихъ отличіями и жалуя имъ земельные участки въ город. Такимъ образомъ, къ концу царствованія новая столица имла уже значительный кругъ дворянъ и служилыхъ людей, усвоившихъ себ боле или мене европейскую вншность, и перенимавшихъ мало по малу многое изъ европейскихъ обычаевъ. Рядомъ съ этимъ русскимъ обществомъ стояла многочисленная колонія иностранцевъ разнаго происхожденія и всякихъ званій: людей ученыхъ, художниковъ, спеціалистовъ по многимъ отраслямъ знанія и дятельности, военныхъ людей, купцовъ, моряковъ, мастеровъ и ремесленниковъ. Понимая значеніе этихъ людей для своей преобразованной страны, Петръ оказывалъ имъ всякое покровительство, стремился сблизить ихъ съ русскими людьми, и въ обращеніи съ ними отличался такою же доступностью и простотой, какъ съ самыми знатными боярами и сановниками.
Среди всего этого разнохарактернаго населенія Петръ былъ настоящимъ хозяиномъ, вездсущимъ, во все входящимъ, всему дающимъ движеніе и настроеніе. Его высокую, богатырски сложенную фигуру, съ одушевленнымъ и строгимъ лицомъ, съ острымъ пронизывающимъ взглядомъ, одтую въ короткій поношенный кафтанъ, ежедневно видли на улицахъ и каналахъ Петербурга. Онъ то прозжалъ въ одноколк съ Меншиковымъ или другимъ приближеннымъ лицомъ, то катался на катер или маленькой яхт, то ходилъ по мастерскимъ и постройкамъ, осматривая работы, давая указанія, провряя исполненіе; нердко тутъ же брался за топоръ или какой нибудь инструментъ, помогая мастеру или уча рабочаго. А въ часы отдыха и въ дни какихъ нибудь чрезвычайныхъ празднествъ его видли въ "австеріи", курящимъ трубку со своими русскими и иностранными сотрудниками, веселящимся среди приближенныхъ на какомъ нибудь потшномъ маскарад, бесдующимъ съ иностранными послами и купцами въ "ассамбле", угощающимъ народъ въ Лтнемъ саду, или участвующимъ въ увеселительной прогулк по Нев.
Стремясь дйствовать на всхъ своимъ личнымъ примромъ, Петръ былъ первымъ работникомъ въ свой стран. Онъ любилъ говорить; "я царь, a y меня мозоли на рукахъ". Дйствительно, онъ трудился необычайно, и трудъ его отличался всеобъемлющимъ разнообразіемъ. Вставалъ онъ очень рано, до свту, и въ три или въ четыре часа утра уже присутствовалъ въ совт министровъ. Обсудивъ тамъ со свойственной ему быстротой множество длъ, онъ отправлялся въ адмиралтейство, гд слдилъ за постройкой судовъ и давалъ на мст ршеніе по вопросамъ, съ которыми къ нему обращались должностныя лица и мастера. Здсь онъ нердко и самъ брался за топоръ и работалъ надъ постройкой корабля. Потомъ, зайдя домой, занимался токарнымъ дломъ, которое чрезвычайно любилъ и въ которомъ былъ необыкновенно искусенъ. Въ 11 часовъ Петръ садился обдать; но вопреки старинному обычаю, онъ не любилъ долго оставаться за столомъ, и обдъ его состоялъ изъ немногихъ простыхъ блюдъ, въ числ которыхъ непремнно каждый день подавался его любимый студень. Иногда предъ обдомъ царь заходилъ въ "гербергъ" или въ трактиръ на Троицкой площади, и выпивалъ рюмку анисовой водки. Такъ какъ это происходило посл занятій въ адмиралтейств, то Петръ выражался, что "пробилъ адмиральскій часъ". Посл обда онъ короткое время отдыхалъ, а затмъ отправлялся на постройки, посщалъ мастерскія, осматривалъ суда и т. д. Вечеромъ Петръ обыкновенно посщалъ кого нибудь изъ своихъ любимцевъ, и рано возвратясь къ себ, ложился спать. Вообще день Петра былъ полонъ самаго разнообразнаго труда, и онъ вполн оправдывалъ своимъ образомъ жизни любимую свою поговорку: "длу время, а потх часъ". Пушкинъ прекрасно очертилъ его образъ въ четырехъ стихахъ: