С 1 января 45 года до н. э. римский диктатор Гай Юлий Цезарь ввел численник, разработанный в Риме александрийскими астрономами во главе с Созигеном. Он был основан на том, что астрономический год примерно равен 365,25 (суток) (365 суткам и 6 часам). Этот календарь назвали юлианским. Для того, чтобы выровнять шестичасовое смещение, ввели високосный год. Три года считалось по 365 суток, а в каждый год, кратный четырём, добавлялись одни дополнительные сутки в феврале.

2000 год

Вот и наступил долгожданный Миллениум. Нагнетаемого апокалипсиса не случилось. Земля продолжила многомиллиардное кружение вокруг Солнца. В двухтысячный раз после рождества Христова. И этот самый двухтысячный – високосный.

Пока я раздумывала над этой книгой, начиная с 2016 года (тоже високосного!) в мои руки попало небольшое издание, что-то про терапию кармических проблем. Очень умная книжка! Больше всего мне тогда, конечно, понравились описания кармических задач. Я всерьез увлекалась поисками своей роли и места в мироздании. Описания пришлись как нельзя кстати. Из книги я узнала, что у тех, кто родился с 9 сентября 1967 по 29 марта 1969 это последнее воплощение в цикле из двенадцати перерождений, и оно совершенно особенное. Вот что нам пророчили:

«От вас требуется быть первопроходцем в любой сфере жизни, и неважно, привнесете ли вы что-то новое в общество или ваш прорыв будет духовным, внутренним, лично вашим. Космос требует от вас неустанных поисков и в области профессии, и в области увлечений, и в сфере религии, нравственности. И до тех пор, пока вы не утратили интереса к жизни, желания искать ответы и задавать вопросы, Бог будет помогать вам в самых сложных ситуациях».

Когда я прочитала эти строки, (а это задача моя и моих ровесников), то исполнилась благоговейного страха от масштабов урока и от осознания той огромной ответственности, которую на меня возложили.

Я еще верила в карму…

Амалия

Амалия с удивлением разглядывала себя в зеркало. Красивая сероглазая шатенка. На нее часто оборачивались вслед мужчины, да и женщины бросали оценивающе – завистливые взгляды. Стройная, молодая, одинокая. Стерва. Так выглядела со стороны.

Неброские, стильные наряды привлекали, вызывали восхищение. В Казани не редкость яркие девушки. Татарочки умеют носить красивую одежду и украшения. Блестящие, утонченные, запоминающиеся, во все времена выделялись из толпы. Смесь загадочного Востока и расчетливого Запада – вот что такое Татарстан.

Небрежно собранные в «хвостик» серебряной заколкой длинные каштановые волосы, с виду неприметное темно-серое платье – балахон, и неожиданное ярко-красные туфли на шпильках. Итальянское роскошное белье придавало женскую уверенность. Облик дополняла сумочка. Маленький серый ридикюль. Амалия знала, жизнь женщины настолько легкая, насколько и чем она заполняет свою сумку. И выбирала модели дамского аксессуара очерченных твердых форм и неброских оттенков.

Присмотрелась внимательнее. Глаза. Серые, с поволокой, чуточку грустные умные глаза. И едва наметившиеся мелкие морщинки…

Задержала взгляд на руках. На пальцах неизменное золотое кольцо с крохотным аметистом. Подарок Арне.

Изредка мысли о любимом и таком далеком теперь мужчине, ночами прокрадывались в сны. Вновь возвращалась в безрассудную юность. В грезах заново проживала любовь и боль потери возлюбленного. Слышала голос через расстояния, из заветного прошлого, отблеском давно минувших дней, Арне холодным прибалтийским ливнем врывался в жизнь. В такие утра, проснувшись, долго лежала уткнувшись в подушку, пытаясь вспомнить, что значит дышать.

Или же шла в душ. Горячий – холодный, снова горячий и снова холодный. И так много раз, пока сердце не начинало биться. Вода милостиво уносила боль.

– Ветер ли старое имя развеет.

–Нет мне дороги в мой брошенный край.

–Если увидеть пытаешься издали.

–Не разглядишь меня, не разглядишь меня …

–Друг мой! Прощай,,,,,

эхом стучало в висках…

Мало кто знает, что эти строки из прощального письма Рабиндраната Тагора жене.

Арне, утонченный джазовый музыкант, высоко ценил талант Алексея Рыбникова и Марка Захарова.

«Юнона и Авось», вторая рок – опера гениального тандема, после спектакля «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты».

Выступление уникального актера Николая Караченцова слушали вместе в далеком перестроечном 1989.

ВИА «Поющие гитары» стал называться государственным Санкт-Петербургским театром «Рок-опера». Театр до сих пор не имеет собственной сценической площадки. Амалия вспомнила сияющий зал «Ленкома» на Малой Дмитровке. Чудом приобрели билеты на постановку.

Когда-нибудь, если София захочет, расскажет историю безумной страсти и рождения Любви.

Другое дело – нежиться в ванной. В теплой колыбели можно лежать часами, и загадывать желания, вода – проводник, услужливо запишет и исполнит мечты.

На изящных пальцах второе колечко – золотая змейка с изумрудом – подарок Андрея.

Вчера виделись с любовником в очередной раз. Прошло почти 8 лет с первой встречи. Каждый раз мужчина – тайна. Роковая тень – скала. Такая надежная, скрытая от посторонних глаз и такая несокрушимая. Вот с ним любила лежать в большой ванной, трепетно гладить и целовать руки любимого. Тоже любимого.

Андрей больше, чем просто любовник, суженый судьбой. Про таких пишут в книгах и снимают кинофильмы. Он, как Дерил Ван Хорн. Амалия одинокими ночами пересматривала нашумевший мюзикл Джорджа Миллера. Джек Николсон из «Иствикских ведьм», словно прототип Андрея. Невероятный животный магнетизм, необычайная чарующая сексуальность и сила.

Всепоглощающая безусловная любовь, без каких-либо обязательств, крепче всякой веревки связывало две половинки одного целого. За долгие годы Амалия ни на секунду не разочаровалась в своем выборе. Любовники слышали дыхание друг друга на расстоянии. Единственный друг и родственная душа на огромной планете. С ним часами можно болтать и смеяться, танцевать голой и пить из граненых стаканов шампанское, и из фарфоровой чашки вино.

Какую посуду находила в шкафчиках многочисленных явочных квартир, такой и радовалась.

Амалия была некапризной любовницей. Обыкновенная любимая женщина Андрея.

В ней, словно в змее, была особая, почти сверхъестественная чувствительность. Одновременно сущая ведьма и нежный ангел.

– Только с тобой я могу расслабиться и быть самим собой. Спасибо тебе за это. Люблю тебя, – Андрей ласково шептал на ухо.

Парочка влюбленных в шелковых шоколадных простынях, кусочками мелких осколков, отражалась на зеркальном потолке. В прозрачном свете ночника, при плотно закрытых шторах двое неистово проживали целую жизнь.