2012. Танго для Кали

Матрёша села в кровати и какое-то время оглядывалась, пытаясь понять, где она находится. Осмотрела комнату, увидела Чёрного, вспомнила. Потом тихонько тронула его за плечо:

– Кажется, голос опять был.

– И что голос? – сонно поинтересовался Антон, приоткрывая один глаз.

– «Кали. Вы Кали. Дом Кали. Вы целое. Ещё чуть-чуть. Какие милые». Я оттого проснулась.

– Чей голосок-то, наш?

– Наш.

– И так и говорил – Кали?

– Ага.

– Невероятно. Сколько времени?

– Девять утра. Мы шесть часов спали.

– Ну что, будем вставать?

– Будем. Мне ещё надо бы поучиться.

Чтобы не мешать девушке, Антон удалился в библиотеку, но взяться за работу не удалось.

«Тук-тук», – ожила аська. Он взглянул на экран КПК и чуть не уронил наладонник – вызывала Ариста.

– Привет. – Он озадаченно размышлял, как следует себя вести после её послания.

– Привет. Нужно поговорить.

– Что-то случилось? – Он немного опасался, что она решила более настойчиво выяснить отношения.

– Что-то случается постоянно. Мысли приходят, что всё вокруг словно кем-то подстроено, мир начал игру за меня. А я не хочу думать ни о ком, кроме себя.

«Уфф. – Антон перевёл дух. – Значит, разборов отношений не будет. Тогда можно и побеседовать, посмотреть, что она готова сказать теперь».

– На деле так и выходит. Здоровый эгоизм – залог большого успеха. Но я одно скажу: все вышли из сумрака. Теперь мне достоверно понятно, почему меня никогда никто не понимал и почему я сама никогда не понимала людей. Они выражаются кратко, мелочно и по-дурацки. Пытаясь казаться выше и масштабней, чем есть на самом деле. Не видя, насколько они смешны. Но если им нравится в это верить, то пускай это происходит подальше от меня.

– Ты как слепой котёнок, думающий, что он грозный лев, – осадил её Чёрный. – До сих пор думающий! Лиза, скромнее надо быть. Даже при таких покровителях.

– Если тебе удобней думать про меня, как про котёнка, то, конечно, думай. Хоть кто-то так думать будет, по крайней мере. Ты знаешь моих покровителей? Или сделал выводы из моих слов? – Похоже, она всё же обиделась. Не беда, ей действительно не повредит скромность.

– Конечно, знаю. – Он запустил пробный шар. – А вот знают ли твои покровители, с кем они разговаривали?

– Думаю, что да. Неудивительно, что ты меня котёнком считаешь. Когда я без поддержки и просто человек – я проще в сто раз.

– Хорошо, что знают.

– Иначе бы, думаю, на связь не вышли. Им нужно было слить инфу либо показать тебе моё второе лицо.

– Тогда может оказаться возможным более осмысленный разговор.

– Я тоже так думаю. Инфу сливали всё равно с большой опаской, не знаю, заметил ты или нет. Такое впечатление, что одна сторона сливала то, что знает, другой стороне, ибо только так они могут спасти ситуацию. Сотрудничество.

– Возможно. – Антон старался отвечать как можно более аккуратно.

– Происходят большие дела, если сильные не будут дружить, всё погибнет.

– Это новость?

– Смысл мира – в равновесии. Если оно будет окончательно нарушено, последует самоликвидация.

– Это именно то, о чём я пытался сказать год назад. А какая роль в этом водевиле отводится Лизе?

– Лиза не желает брать на себя ответственность за участие во всеобщем водевиле и пытается быть скромнее, чем есть на самом деле, и стушеваться с массами людей.

– Цели? – Скажет или нет? Что хотят получить стоящие за ней Силы?

– Боюсь предположить.

– А здесь не надо бояться.

– Для начала Лизе надо избавиться от тех, кто воспитывает в ней человеческое начало и подпитывает видимость, как ты выразился, слепого котёнка. Это не так, и Лиза уже прекрасно в курсе. Хотя можно было бы и раньше додуматься до этого, масса поводов задуматься уже была.

– Долго возились со скромной девочкой?

– Принципиальное отличие скромной девочки от многих в том, что она белый лист бумаги. Нескончаемый, рисовать на нём можно вечно. Поэтому лучшим решением было взрастить и отселить сущность в семейство себе подобных. Аристу.

– Испортили девку! – съязвил Антон.

– Не ёрничай. Думаю, тебя самого тяготит человеческое общество, и ты бы не прочь оторваться от земли. Вышеобозначенное общество только ползает, но не летает, вполне логично, что хочется его скинуть со своего пути.

– Не так грубо. У меня более глобальные задачи.

– Те, кто летает, – летают с детства. Это не приобретённая тема.

– А именно – удержать равновесие.

– Твои задачи не могут быть глобальными, покуда ты сам на земле стоишь обеими ногами.

– Именно поэтому я и на Земле.

– Те, кто летает, – не нуждаются в сотрудничестве или партнёрстве, но их обществом дорожат постоянно. Те, кто стоит на земле, всё ещё хотят продолжать зачем-то свой род, а те, кто летает, просто свободны от человеческих стереотипов, и им проще избавиться от источника человеческой заразы, просто перекрыв с ним общение.

– На людях стоит метка Матери, и Человечество выбрано не просто так. Стоит над этим подумать.

– Метка стояла несколько тысячелетий назад и на динозаврах, – фыркнула Ариста. – Об этом тоже стоило бы подумать.

– Мы говорим о настоящем времени.

– Ни индиго, ни следующее поколение не в состоянии спасти то, что уже происходит. Человечеству просто нельзя дарить людей света в пользование. Оно превращается во всеобщее использование и в полную перекачку энергии в особняки и машины – как раз то, что первое провалится в грешную землю.

– Да… Человечество не хуже и не лучше многих других. Оно просто есть.

– Лучшие создания мучаются десятилетиями. По причине того, что окружающие были настолько глупы, что так и не поняли, что им хотели донести. Лучший выход из ситуации – просто воспитывать кланово иных.

– Допустим. Такова их судьба.

– Лучший выход из ситуации – чётко разделять иных и людей.

– Это называют нацизмом.

– На языке людей. Как всегда, очень ограниченно, ну да ладно, я уже привыкла. Ладно, мне пора. До связи.

Ариста закончила разговор. Антон вертел кэпэкэшку в руках, обдумывая, что он ему дал. Его попытались завербовать – он отказался. Надо же, Чёрный – защитник Человечества. Он рассмеялся, вспомнив одно из именований Калиостро. Но ему дали понять, что контакт будет продолжен. Неужели они рассчитывают заполучить его так легко? Странное самомнение. Он достал с полки очередной толстенький том, потянулся зажечь палочку благовоний и не нашёл: небольшой запас, что был в кабинете, закончился. Пришлось вставать и идти в зал. В зале он с удивлением уставился на запертый шкаф, потёр лоб… Ах да, он же положил ключ в карман!