2312

— Полина, как мне отсюда выбраться?

— Не знаю.

Моментально полученный ответ не радовал.

Свон пошла по земляному кольцу, волк тоже, держась на противоположной стороне от нее. Если откос на той стороне выдержит ее тяжесть, возможно, она выберется. Свон проверила откос, не сводя глаз с волка. Он смотрел на нее, но в то же время чуть в сторону. Вскоре стало ясно, что мокрая земля откоса ее не удержит. Нужно каким-то образом вырыть ступеньки или воткнуть что-нибудь в стену, чтобы получить опору. Но в котле не нашлось никаких палок. Она снова подумала, не поискать ли на дне. Однако вода была ледяная, а скафандр не защищал голову. И как определить, насколько глубок бассейн и есть ли что-нибудь на дне?

Полина, боюсь, мы здесь застряли.

— Да.

Извлечения (16)

Эта политика никогда не была политикой группы большей, чем отдельный террарий, и даже такие отдельные террарии редко сообщали точную информацию о своих животных: куда их отправляют, сколько, каким транспортом, почему. Ничего. Предположительно координация, которая явно имела место, осуществлялась неофициально и не документировалась. Оглядываясь в прошлое, понимаешь, что такая скрытность неудивительна, ведь сейчас мы к этому уже привыкли; но в то время она была относительно внове, и звучали заявления, что отсутствие гласности в обществе означает, что общество погружается в хаос Солнечной системе исчез порядок, балканизация стала полной-история человечества на время пропала, как струя талой воды на поверхности ледника, ушла под лед и сделалась невидимой. Никто ее не контролировал, никто не знал, куда она направляется, никто не понимал, что происходит

с самого начала существовали люди, утверждавшие, что во многих отношениях это неверный путь: это экологическая катастрофа, многие животные погибнут, земля будет опустошена, растительные сообщества разрушены, люди окажутся в опасности, сельское хозяйство придет в упадок. Картины возвращения животных напоминали высадку парашютного десанта времен Второй мировой войны или фильмы о вторжении инопланетян, и во многих местах страх возможных несчастных случаев стал причиной травм. Когда животные спускались с неба, их расстреливали, как при стендовой стрельбе. И тем не менее большинство благополучно добралось до земли, выдержало испытания, выжило. На протяжении нескольких недель или месяцев люди только об этом и говорили, вернее, кричали во все горло. И общественное мнение оставалось, мягко говоря, неопределенным. Одни объявляли происходящее вторжением, другие — возрождением. Возврат к дикости, направленная миграция, звериная революция; происходящее стали называть Реанимацией Земли, и постепенно этот термин оказался общепринятым, вытеснив все остальные. В конечном счете совершенно все равно, как это называть: животные уже на Земле

многие обвиняли террарии в подстрекательстве к революции на Земле. Другие называли это прививкой, инокуляцией, а некоторые микробиологи говорили об обратном копировании. Введение заквасок в пустую экологическую нишу действительно приводит к революции в биоме. Быстрые перемены могут быть хаотичными и травматичными. В этом случае животные часто гибнут; вся их пища уничтожается, резко падает численность, хорошо живут только стервятники, соотношение хищников и добычи постоянно резко меняется, и под воздействием этих факторов меняется растительная жизнь. Меняются поля, меняются лица, меняются пригороды и города. Кампании за уничтожение наталкиваются на ожесточенное сопротивление и вызывают ответные кампании поддержки. Иногда дело доходит до войны животных, но во всех случаях военные действия с обеих сторон возглавляют люди

даже во времена балканизации Земля оставалась в центре истории. Примерно двенадцать тысяч террариев на протяжении столетия с лишним разводили животных тех видов, которым угрожало вымирание, укрепляя при этом генетическое разнообразие; само существование террариев было направлено на создание разбросанного по системе зоопарка, или ковчега, или банка заквасок; они ждали лишь подходящего момента, чтобы снова вернуть этих животных в их истерзанный дом. Когда этот момент наступил, некоторые террарии сочли такие представления слишком оптимистичными, но в конечном счете почти все согласились ответить на призыв и создали грозную армаду

основная организационная работа по подготовке Реанимации впоследствии была прослежена до рабочей группы, связанной с седьмой Львицей Меркурия, женщиной, умершей за несколько лет до события. Была найдена связь с некоторыми земными правительствами; дружественные чиновники дали разрешение. Направленная миграция была уже знакомой концепцией, и вторгшиеся виды уже перестраивали мир; люди безуспешно сражались с массовым вымиранием животных, а большую часть Земли заняли сорняки и стервятники. Слышались разговоры о будущем мире чаек и муравьев, тараканов и ворон, койотов и кроликов — о мире бурьяна, нищем и безлюдном, о большой заброшенной ферме. Поэтому большинство землян приветствовало возвращение разнообразия животных. Сказать, что политические последствия неизбежны, — просто иной способ объявить этот процесс общечеловеческим: такие процессы никогда не проходят бесследно

около двенадцати тысяч террариев и несколько десятков земных правительств, по-видимому, договорились начать претворение плана в жизнь в первой половине 231 2 года, но поскольку большая часть договоренностей заключалась устно, это просто слух. Рассказы участников, записанные годы спустя, фиксируют только отдельные случаи

После Реанимации основными проблемами на Земле стали экологические и логистические, все сосредоточилось на перемещении, расселении, смягчении, компенсации и юридической и физической обороне. Сама по себе Реанимация не положила конец истории; прошел не один десяток лет, прежде чем стало ясно: это был ключевой момент

Варам и Свон

Узнав, что Свон пропала, Варам покинул Оттаву, где вел переговоры с канадским правительством, и полетел на север в Черчилль; он едва успел на ночной рейс до Йеллоунайфа, намеченного Свон начального пункта для создаваемого отведенного животным коридора.

Короткая летняя ночь прошла и давно наступил рассвет нового дня, когда вертолет доставил Варама на территорию, где засекли транспондер Свон. К тому времени как они добрались, группа Свон уже нашла ее, но вертолет пришелся очень кстати, потому что оказалось невозможным подойти к краю котла и не присоединиться к ней. Один из спасателей уже протестировал это, и теперь внизу было два человека и один волк. По крайней мере на стороне людей теперь численное превосходство, но в вертолете кто-то сказал, что так даже хуже. Однако теперь можно было опустить подвесную лестницу с ремнями — с достаточной высоты, чтобы не испугать волка; Варам смотрел на все это из окна вертолета. Первым по лестнице поднялся и выбрался на край пинго свалившийся спасатель; затем Свон. у нее покраснели глаза, выглядела она усталой, но помахала Вараму и сразу распорядилась, чтобы лестницу спустили еще раз. Варам сомневался, что волк сможет воспользоваться ею для спасения, но пилот опустил лестницу и после недолгих радиоконсультаций с людьми внизу чуть сместил ее в сторону, так что она легла вдоль стены. Вараму и это казалось недостаточным, поэтому он вздрогнул на сиденье, когда волк внезапно прыгнул на лестницу, перескочил на следующую перекладину, выскочил из ямы и побежал вниз по склону холма.

Варам попросил пилота высадить его; они опустились на ближайшее пшеничное поле, примяв при снижении круг. Варам выбрался и пригнулся: большие лопасти винта вращались над ним; он, пригибаясь, побежал от машины, которая тем временем снова поднялась в небо.

Свон подбежала к нему и, грязная, обняла. Он извлек из ушей беруши и спросил, как она. Отлично, ответила Свон, замечательно провела время, делила яму с волком, но все обошлось, как она и надеялась, хотя все же приятно получить эмпирическое подтверждение нормальности такой ситуации, когда один участник может съесть другого… Варам заметил, что она немного не в себе. Свон согласилась, что сейчас неплохо бы вымыться, поесть и устроить небольшой перерыв перед возвращением к работе. Варам показал на вертолет, все еще висевший вверху, и, когда она приняла его план, он жестом велел пилоту снизиться. Они забрались в кабину. После этого стало слишком шумно для разговоров, и пришлось ждать до Йеллоунайфа; Свон прислонилась к его плечу, улыбнулась и уснула, несмотря на шум.

Выяснилось, что, высаживая животных в десяти тысячах мест, «реаниматоры» кое-где столкнулись с сопротивлением — во всяком случае так казалось сначала, хотя никто ни в чем не был уверен. Но работали так, словно у них было всего несколько дней: передвигались на вертолетах, выпустили управляемые роботами тракторы на солнечной энергии (трактора разбрасывали семена и походили при этом на сельскохозяйственную технику, которую можно увидеть на старых фото), со скоростью пятьдесят штук в час высаживали двухметровые деревья, пока запас не кончился (кое-где Реанимация включала и ботанические элементы). Остановить тракторы оказалось трудно. Хотя люди пытались это сделать.

Но не обошлось без происшествий, и в Йеллоунайфе следили за событиями по всей Земле. Реакция землян была самой разнообразной: от осанны до артиллерийского огня, от приветствий до проклятий и все промежуточные варианты самого разного рода — например Совет Безопасности США собрался на срочное заседание, но никакого решения не принял. Орангутанги по всей Юго-Восточной Азии, речные дельфины вновь в устьях крупных рек, тигры в Индии, Сибири и на Яве, гризли в горах Северной Америки… неужели наконец произошло вторжение чужаков, которого боялись несколько столетий? Без спроса; деструктивный шаг; среди животных есть крупные хищники, они будут убивать людей; это не может быть хорошо. Конечно, такой десант сбивает с толку. А сбитая с толку власть всегда опасна.