№333, или Притворись, что любишь 2
Шрифт:
Однако он не спешит взять конверт.
— Я бы предпочел видеть другую справку… — он нарочито медленно тянет слова, откидывается на спинку кресла, широко расставляет ноги, демонстрируя мне прямо на глазах увеличивающийся бугор в его штанах.
Я каменею, даже моргнуть не могу и вздохнуть, кажется, тоже.
«Делай, что должна, и будь что будет!» — повторяю про себя свой девиз.
Но всё же есть в этом мире границы, которых не могу переступить даже ради спасения от Романа Войтова.
Собираю волю в кулак, громко вздыхаю и отвечаю:
— Другой справки не будет. Только эта… Но если она не подходит,
Менеджер резко серьезнеет, несколько секунд изучает меня тяжелым взглядом и, наконец, кивает. Серьги исчезают в его столе, а мне дается обещание:
— Я походатайствую, вас возьмут на аукцион! Но вы же понимаете, что аукцион для вас — лотерея. Я никак не смогу повлиять на то, кто в итоге оплатит ваш следующий контракт…
— О да, я понимаю…
Глава 24. Моя прелестная стервочка
Тогда же:
Ждана
Ненавижу… как же сильно я их ненавижу! Всех вместе и каждого по отдельности.
Несусь по коридору обратно в свою комнату и скрежещу зубами от злости.
«Другую справку ему подавай… Ага, как же! Ты живешь опасной жизнью, парниша! Доведешь какую-нибудь стерву типа меня до белого каления, и она вместо шикарного минета откусит твое обожаемое хозяйство! Что тогда делать будешь? Люди способны на странные поступки в стрессовых ситуациях, а здесь у каждой один сплошной стресс…»
Я не знаю, как другие девчонки идут на интимную близость со служащими фонда. Сама идея сделать приятно кому-нибудь из них вызывает во мне такое сильное отвращение, что меня скорее вывернет на изнанку прямо в кабинете этого самодовольного Бориса, чем я возьму в рот хоть какую-то часть его мерзкого тела. Наплачутся из-за него девчонки, ой наплачутся. Прибила бы суку!
А я ведь не кровожадна по своей природе. Никогда не мечтала размахивать ножичками, лупить каблуками по лбам садистов, связываться с полицией. Когда-то я была улыбчивой, доброй, мягкой… К сожалению, эти качества давно потеряли для меня какую-либо ценность. Жизнь научила быть другой… Однако я всё еще мечтаю о спокойной жизни — хочу просто растить свою дочь, заниматься каким-нибудь интересным, полезным делом. И не нужно мне никакой любви. Если когда-нибудь выберусь из паутины фонда, больше ни одного мужика к себе не подпущу и на пушечный выстрел.
Мечтаю просто просыпаться по утрам и не бояться выйти из спальни. Хочу знать наверняка, что никто меня сегодня не побьет, а если попытается, у меня будет право дать сдачи!
Право дать сдачи — великое право! Оно должно быть у каждого!
А в это время:
Натан
— Постой! — кричу в спину девчонке с потрясающей рыжей шевелюрой.
Прическа и телосложение один в один как у моей рыжей стервочки. Она мелькает в толпе перед зданием «Поляриса» и исчезает за поворотом.
Несусь следом, будто черти вилами в спину пихают. Добегаю до перекрестка, выглядываю в толпе огненную голову, в несколько прыжков настигаю девчонку, хватаю за плечо, пытаюсь развернуть к себе.
Она тут же вскрикивает:
— Эй, вы чего?!
Отмечаю ее нос картошкой и тонкие губы. Ничего в ней от моей стервочки, кроме прически, нет. Разочарованно ее отпускаю. Она фыркает
и уходит, а я медленно бреду обратно к офисному зданию.— Ты чего? Решил заняться спортом в костюме? — усмехается Кирилл, встречая меня на ступеньках.
— Я, короче, того…
— Чего того? — интересуется друг.
— С ума схожу! Мне это рыжее чудо из гор уже везде начинает мерещиться!
Тот только головой качает, проходит внутрь. Иду к лифтам вместе с ним.
Пока поднимаемся на седьмой этаж, где расположены наши кабинеты, он хмуро интересуется:
— А что там Хлебов? Не нашел никаких зацепок?
— Ничем он мне не помог! Гонорар взял — и тишина…
— Непорядок! Пошли ко мне!
Когда заходим в кабинет Трубачёва, он просит секретаря соединить его с детективом и включает на стационарном телефоне громкую связь:
— Добрый день, Анатолий Валерьевич!
— Добрый день, Кирилл Александрович… — голос детектива совсем не радостный, я бы даже сказал, из телефона обреченностью попахивает. — Я так понимаю, Натан Альбертович тоже с вами?
— Правильно понимаете… — самодовольно тянет Трубачёв. — Полагаю, о цели звонка тоже догадались?
— Как же тут не догадаться…
— Вы всё молчите и молчите, — встреваю я в беседу. — А хотелось бы результата… и желательно вчера!
Тут-то бравый детектив и выдает:
— Я, по-вашему, волшебник страны Оз?
— В смысле? — хмурит лоб Кирилл.
— Вы не дали мне ничего… Ничего, с чем можно было бы поработать! Ни телефона, ни адреса, ни даже имени! Даже фото нет, только описание! Я пробиваю по своим каналам, но вы представляете, сколько рыжих кудрявых девиц в Краснодарском крае?!
— Неужели нет никаких шансов ее найти? — рычу, уже почти отчаявшись.
— Шанс есть всегда… — Хлебов сменяет гнев на милость. — Я тут наткнулся на одного потрясающего умельца… Он бесподобно рисует портреты по описанию, может быть, вы с ним поработаете? Человеку проще что-то объяснить, чем компьютерной программе. Если повезет, составим более четкий образ девушки. Направлю его сегодня к вам! Когда ему подойти?
— Сейчас же!
Через час:
Натан
Исподлобья наблюдаю, как в мой кабинет проходит мелкий, щуплый, сгорбленный мужичок. Опасливо озирается, кивает мне.
Указываю на кресло напротив моего стола:
— Присаживайтесь! Чаю или, может быть, кофе?
— Нет-нет! Давайте сразу приступим…
Достает из дипломата альбом со специальной подставкой, упаковку цветных карандашей. И это не просто какая-нибудь там упаковка, а целый склад. Их там штук двести, не меньше. Он долго и тщательно раскладывает их по столу в только ему понятном порядке и лишь после этого спрашивает:
— Расскажите мне, какая она, ваша девушка?
Не то чтобы она была моя… Впрочем, зачем этому червяку лишние детали. Делаю глоток кофе и начинаю описывать мою ненаглядную стервочку:
— Волосы у нее совершенно необычные… Такие… какие-то медные…
Замечаю, как рука художника мечется между карандашами, потом он делает несколько штрихов на альбомном листе, взглядом просит продолжить.
Изо всех сил пытаюсь описать лицо. Закрываю глаза, в тысячный раз представляю перед собой ее улыбку и говорю, говорю, говорю…