365

— Знаешь, они такими темпами уволятся. Ты не слушаешь их мнение, — отметил Алексей. — И не желаешь знать о том, что у них происходит в личной жизни — это нормально, да, но ведь и они тогда не будут думать, занят ты или…

— А когда они об этом думали? — оборвал его Игорь. — Ты думаешь, это нормально — звонить мне, зная, что я болен, звать на работу, чтобы я тайно пришёл и сделал за них то, что они не успевают? А потом понимать, что не успели они, потому что большую часть моего больничного ни черта не делали?

— Ты очень остро на это реагируешь. Вроде ж нормальный человек, — не удержался от ядовитого комментария Лёшка, — а не понимаешь, что работа — не главное в жизни.

— Да что ты говоришь? А есть ты на что будешь? На подарок от государства?

— Если б это государство мне что-то дарило — жил бы, — кивнул Алексей. — Потому что нельзя всю жизнь работать. Бегать, как белка в колесе, обеспечивать успешность фирмы. Думаешь, Регина скажет тебе спасибо? Или засыплет тебя с головой деньгами вперемешку с лепестками роз, если ты вложишься в дедлайн? Ну, завалишь ты этот проект. Ну, отдашь ей результат чуть позже, на день, на неделю. И что? Или ты решил, что, раз она пообещала, то отпустит тебя в Америку после его выполнения?

Игорь застыл. Он только сейчас вспомнил об обещанных бонусах, о том, что лучшему светит работа где-то далеко отсюда, с куда большей зарплатой и целым спектром возможностей. А он даже не помышлял об этом. Здесь всё было привычно: Саша, надоедливые коллеги, да Магнус тот же. Никто ведь не предложит ему забрать всё, что было дорого, туда, чтобы обосноваться. И в Силиконовую Долину никто не позовёт. Там своих хватает, и гении они в куда большей мере, чем он.

Но дело ж было не в Америке. Он даже о деньгах не думал, о срыве заказа — тоже не особо. Просто злился на их лень, на то, что ничего не делают и даже не собираются просить за это прощения. За пренебрежение, за… Да много за что.

— Я всё равно не собираюсь туда ехать, — холодно ответил Игорь. — Но это не повод ничего не делать. Если так хочется отдохнуть — можно взять отпуск.

— Да ладно тебе, — фыркнул Лёшка. — Неужели тебе никогда не хотелось побездельничать несколько дней на работе?

Ольшанский оглянулся на него, залпом допил свой кофе, словно это был какой-то алкогольный напиток, а потом равнодушно ответил:

— Нет, знаешь ли. Никогда не хотелось.

182 — 181

182

2 ноября 2017 года

Четверг

В их комнате царила гробовая тишина, изредка прерываемая стуком клавиатуры. Даже Саша, и та сидела так, словно была готова сорваться с места в любой момент. Напряжённая атмосфера мешала работать, Игорь в этом не сомневался, но она и подстёгивала выдавать хоть какой-то результат. Он всё ещё не мог позволить себе смириться с тем кошмарным отставанием, что образовалось после его болезни. К тому же, ядовитые мысли, вселившиеся после разговора с Лёшкой, то и дело возвращались и напоминали ему тихим ядовитым шипением: это не за просто так.

Саше он даже не рассказал о возможности работы за границей. А ведь предложить должность могут не только главе проекта. Часто им нужен просто хороший сотрудник, а не человек, опыт которого и мнение о себе уж точно не позволят занять должность обыкновенного разработчика. И кого он назовёт, если вдруг спросят? Разве есть выбор? Только Александру.

Тишину разорвал бойкий стук чужих каблуков. Ольшанский даже не оторвался от кода. Не отреагировал он и тогда, когда Регина нагло опёрлась о монитор, и пальцы заступили часть строк. Игорю не хотелось поднимать голову. Что б Разумовская ни хотела ему сказать, это может отвлечь от работы.

— Игорь, ты не хотел бы зайти ко мне? — спросила она, наклоняясь чуть ниже. Вторая рука опустилась к нему на плечо, но Ольшанский даже не отреагировал. Пальцы забегали по клавиатуре ещё быстрее, и её строгий взгляд стал злее.

Это чувствовалось и по тому, как наманикюренные ногти царапнули монитор.

— Я работаю, — ответил он. — Мы и так отстаём. Спринт в конце недели. Я не могу просто так отвлекаться.

— Игорь, — с нажимом повторила она. — Это важно. И касается судьбы нашей фирмы.

Он поднял на неё взгляд и раздражённо усмехнулся.

— Регина Михайловна, к сожалению, качественный код — единственный фактор, которым я могу помочь нашей фирме.

— Однако, — щёлкнула языком она. — Мне раньше казалось иначе, — она обошла стол и опёрлась о его краешек.

Для Регины, обычно строгой и холодной, такая поза считалась верхом расслабленности. Игорь краем глаза видел, как дёрнулся Егор и заинтересованно обернулся Сева, но тут же, поняв, что это могут заметить, вернулся в прежнее положение. Подобные резкие движения казались смешными.

— Дедлайн нам никто не передвинет, — отметил холодно Игорь. — Регина Михайловна, вы действительно вряд ли поможете.

Она сжала зубы, а потом промолвила:

— Мы были в похожих ситуациях.

— Мы говорим о личной жизни? — Игорь прищурился. — Кажется, нет.

Она шумно выдохнула воздух.

— Завтра утром ко мне, — вынесла приговор. — И никаких отговорок. Если не хочешь тратить рабочее время, то я на месте с восьми.

181

3 ноября 2017 года

Пятница

Регина действительно явилась в восемь, а то и раньше. Игорь не сомневался в том, что увидит её на рабочем месте: эта женщина умела выполнять обещания, когда это было ей нужно.

— Вы хотели меня видеть, — равнодушно отметил он. — Что ж. Какова будет тема разговора?

Разумовская поднялась со своего места. Сегодня она была особенно мрачной и, казалось, ещё злее, чем обычно. Равнодушно поджатые губы, она, вся в сером — брюки, пиджак и даже тёплый свитер, хотя в офисе было жарко, — с гладко зачёсанными волосами и в своих извечных туфлях, каждый шаг в которых мог приравниваться к маленькому землетрясению по звуковым ощущениям, могла бы сейчас испугать любого стажёра. Игорь помнил, что те обычно и приходили в пятницу, невесть почему считая, что наличие выходных впереди даст какое-то преимущество, да и эйчар любила этот день. Наверное, Разумовская и готовилась принять очередного испуганного студента, которого, скорее всего, выставит за дверь за несоответствие требованиям.

— Я вдруг вспомнила, — протянула Регина, — как принимала тебя на работу.

Да, тогда она выглядела точно так же, даже возраст, казалось, не изменился.

— А ещё тот скандал с нашим тогдашним лидом, — продолжила она, как ни в чём ни бывало. — Как ты спорил, что твой вариант однозначно лучше. Как тебя едва не выгнали. И как этот вариант действительно оказался единственным работающим.

Игорь молчал.

— Так почему же ты тогда не хочешь, чтобы они проявляли инициативу? Почему ты отказываешься принимать их инициативы? Почему они ходят, как будто попали в концлагерь, а ты — надзиратель? Я была права, очевидно, когда говорила, что в команде не должно быть женщины. Личные отношения всегда негативно влияли на работу коллектива.