365

Разочаровавшись в такой защите родного дома и вспылив, жених — весьма неуравновешенный человек, как отметил про себя Игорь, — бросился с кулаками вперёд.

…Из глубины квартиры раздалось покашливание, а потом возмущённый вскрик.

— Ты что, совсем сдурел, Женя?! — возмущённый вскрик Яны заставил остановиться её жениха уже в полёте, с занесённым для удара кулаком. — Немедленно остановись! — она вылетела из квартиры, вставая между ними. — Ты дебил, что ли?

— Вали отсюда! — выглядывая из-за Яны, крикнул её возлюбленный. Где-то за спиной щёлкнула дверь, вероятно, соседка закрывалась на второй замок, пытаясь спрятаться от наглых хулиганов. — Сейчас же!

— Никуда он не пойдёт! — Яна мёртвой хваткой схватила молчавшего до сих пор Игоря за руку. — Заходи. А ты посторонись!

— Я хочу его выгнать, — прорычал Женя, — немедленно. Ты ещё смеешь защищать своего полюбовника? Тащить его в дом?

Игорь остановился, как вкопанный.

— Яна, — осторожно уточнил он, — ты уверена, что твоему жениху не надо лечиться?

— Он меня ещё и оскорбляет! — вспылил Женя. — Сколько я могу это терпеть! Сколько ещё… — он метнулся куда-то в квартиру и вернулся уже со страшным оружием в руках — с вилкой.

Яна, очевидно, знала куда больше способов убийства вилкой, чем Игорь, иначе объяснить её реакцию Ольшанский не мог. Когда Евгений, разгорячившийся до предела, выскочил на лестничную площадку, она спешно втолкнула Игоря в дверной проём, вскочила в квартиру сама и захлопнула за собой дверь.

Зубцы вилки только громко заскрипели, скользя по обивке снаружи.

— Янка, — Игорь закатил глаза, опираясь о стену. — Я тебя убью. Честное слово.

176 — 175

176

8 ноября 2017 года

Среда

— И как ты с этим дураком живёшь? — спросил Игорь, допивая уже четвёртую чашку чая. — Пятый час не унимается. Ты уверена, что это хороший выбор?

— Да, — отмахнулась она. — Женька хороший. Просто он немного ревнивый.

— Я — твой родной брат! Какой к чертям любовник?

— Ну, не немного ревнивый, — Яна тревожно посмотрела на часы. — Поздно уже. Ты Саше ведь сообщил о том, что задержишься?

Игорь кивнул. Он-то Саше сообщил, только не сказал, какая причина. Мало ли. Выпили лишнего, заболтались, не хочет ехать среди ночи. Знать о том, что какой-то сумасшедший сидит под дверью с вилкой и пытается проткнуть горло то ли своей невесте, то ли её брату, ей необязательно.

— Я спать, наверное, пойду, — прошептала расстроено Яна. — Я думала, вы подружитесь. А он меня к коллеге ревнует, наверное, вы показались ему похожими. Ты ж не фотографируешься. Вот, сам виноват! Ты только не выходи к нему, ладно?

— Яна.

— Ну, не надо. Не зли, — она вздохнула. — Мы с ним в больнице познакомились. Не как с коллегой.

— Да, я заметил, что больница по нему плачет, — кивнул Игорь.

— Он просто очень переживает на работе, — бросилась защищать его Яна. — Он в соседнем отделении лежал. В неврологии.

— Даже не сомневался.

— Да ладно тебе! — махнула рукой сестра. — Просто так вышло. Он — переживательный очень. В аварию попал, а после этого такой нервный, и с головой у него проблемы, болит постоянно. Чуть с работы не вылетел.

— И ты пожалела.

Она не ответила. Яна вообще-то никогда не была склонна к жалости, но, очевидно, они достаточно мало общались, чтобы Игорь имел право делать выводы о том, как живётся его сестре.

Молча поднявшись, девушка побрела в спальню. Игорь слышал, как она шелестела тканью, когда расстилала кровать, переодевалась и ложилась. Он подождал минут десять, удостоверился, что сестра уснула, и покосился на дверь. Посмотрел почему-то тоскливо на своё пальто — очередная Сашина инициатива, стал бы ещё Игорь думать о своём внешнем виде, подумаешь, дыра в куртке! Зашил, и можно ходить дальше.

Возможности посмотреть в глазок не было, как и самого глазка, и Игорь приоткрыл дверь. В подъезде было мрачно, лампочка светила этажом ниже, а до Янкиной квартиры добирались только редкие лучи искусственного света. Её жених сидел на ступеньках и дремал, опёршись головой о стену. Вилку он всё ещё судорожно сжимал в руках и, очнувшись на шум, вскочил на ноги, хотел броситься, но пошатнулся и едва не свалился со ступенек.

— Как это мило, — вздохнул Игорь. — Я всегда знал, что Яна немного неординарная девушка, но что она с таким воодушевлением подойдёт к вопросу выбора мужчины для себя… Что ж, не ожидал, — он пощёлкал языком. — Но ты, разумеется, можешь броситься на меня с вилкой. Даже выколи глаз, если допрыгнешь.

Женя не был низким на самом-то деле, и их с Игорем разделяло в росте сантиметров десять, может, и меньше — вполне нормально, если учитывать, что Ольшанский со своими без четырёх двумя метрами редко на кого смотрел не сверху вниз. Откуда в женихе Яны взялось столько неуверенности в себе, он даже предположить не мог: тот, раз уж в каждом столбе видел конкурента, явно недооценивал собственные силы.

— Янку не отдам, — прорычал он, взвешивая оружие в своей руке.

— А ты с тёщей уже знаком? — спросил вдруг Игорь, делая шаг вперёд. С одной стороны, это было безрассудно, но бояться какого-то идиота? Ну уж нет. — Нет? Как жаль. Мама бы тебе понравилась. Она, конечно, женщина на всю голову больная, но зато вы нашли бы столько общего!

— Она для тебя не мама, — Евгений насупился ещё больше. — И вообще, не лезь к моей тёще! Она меня обязательно одобрит!

— Да никого она не одобрит, — отмахнулся Игорь. — Разве что ты пообещаешь вскапывать ей огород в любое время года и суток, когда б она того ни пожелала. Мамино сердце может растопить только это.

— Так почему ж ты называешь её мамой, раз так её не любишь? — Женя замахнулся вилкой, а потом бессильно опустил руку. — Наверное, у меня вообще нет шансов.

— Я называю её мамой, потому что она и есть моя мать, — вздохнул Игорь. — А Янка — сестра. Родная. Но если ты будешь бросаться на каждого мужчину, который постучится в твою дверь, то о том, чтобы на ней жениться, можешь забыть. Она будет однозначно против.

Евгений, до сих пор довольно радикально настроенный, в один миг поблек, стал каким-то серым, словно не понимал, как вообще мог совершить такую ошибку.

— Сестра? — спросил он осипшим голосом. — Правда? Кровная сестра?

— Ну а какая? По духу? — раздражённо ответил Игорь. — Конечно, кровная. А ты уже придумал себе невесть что. С вилками бросаешься. Хотел родственника заколоть будущего? Так, поверь, я не самое страшное из того, что тебя ждёт в нашей сумасшедшей семейке.

— Какой кошмар, — прошептал Женя, оседая на ступеньки. — А я себе уже придумал… Думал, что вы там…