40к хемо-псов и летописец

– Книги, о-о-о, понимаю... Не хочу хвастаться, но я умею читать, – тем временем усевшись на своём ранце, произнёс мелкий Крыс. – А ещё я читал много книг...

– Много?

– Две.

– О-о-о... – понимающе протянула Ларнелия, глядя в протянутую Медведем кружку, с неизвестным содержимым: в плане это был амасек, но амасеком называли всё начиная от бодяги на уровне эля и заканчивая вином и брэнди, как и рецепт у этого амасека отличался от мира к миру, а уж тем более от взвода к взводу хемо-псов. – А это... это точно можно пить?

– Хм? – нахмурился Медведь, после чего взял кружку и отпил, после чего кивнул и поставил обратно перед Ларнелией. – Да, можно. Это пью я, алкоголя там немного. Для девушки самое то.

– Ха, Медведь ты ба... кхм... – на полуслове Крыс замолк, видимо сработало крысиное чутьё.

– Если не хотите, то можете не пить, – вежливо произнёс Шакал, после чего покопался в подсумке и выудил жестяную коробку и звякнув крыжкой, поставил перед гостьей самые настоящие конфеты, правда тоже самодельные из сухофруктов и сахара. – Угощайтесь, не часто к нам летописцы с Терры заходят.

– Благодарю, – с уже меньшей опаской ответила Ларнелия и даже легко улыбнулась, ведь жестяную коробочку Шакал хранил в надёжном месте и она не была ни ржавой, ни грязной, разве что слегка пованивала, но только снаружи.

А как откроешь её так сразу и запах перебивается. Сладкое на самом деле у нас не особо любили в отряде. Я как-то и раньше плохо сладости переваривал, у Крыса от них понос, Медведь просто мужик суровый и его такие мелочи не особо волнуют, ну а Гнида с Шакалом тоже не были особо сладкоежки. Да и сам сахар был довольно дорогим, всё же мы такие одни и поэтому если сахар к нам попадал, то отправлялся в другие руки бартером. Ну а нам и коробочки этой на пол года - год хватало.

– Так-с, собственно-о-о, какая информация вас интересует? – спросил Шакал, который посреди пьянки решил заварить чай, чтобы обезвоживание не так сильно ударило с утречка.

– Вся. Быт, жизнь, принципы, сильные стороны и просто армейские истории, которые позволят сложить представление о полках с Савлара. Я уже много информации узнала, но вся она какая-то... сухая и совершенно неинтересная. А моей задачей всё же является написать не научный доклад, а заинтересовать имперцев. К несчастью несмотря на все ужасы галактики для них война она всегда... где-то там... далеко-далеко, а большинство и вовсе даже за всю жизнь не встретится ни с ужасными ксеносами, ни с еретиками. А это для Империума беда та ещё, ведь важен вклад каждого.

– Ха, ну да-а-а... – грустновато протянул Шакал. – На моём родном мире такая же ситуация была. Ранг десятины мизерный, платили в основном только ресурсами. И вроде все на производствах знали, что как бы еда пойдёт солдатам. И еды нужно много, потому что солдат много. И как бы... раз солдат много, то значит и война идёт размашисто. Но по факту... даже помню как-то раз решили у нас полк собрать, один на всю систему. Так что вы думаете? По отдавали детей своих, мужики ушли и... на этом всё. Будто бы ничего и не было. И если честно, то не думаю, что ваша книжка как-то изменит эту ситуацию. Потому что пока баржи космодесанта на орбиту не прибудут и демоны не начнут жрать священников в храмах – для них войны не будет.

– А я вот не согласна. И очень многие люди вырастают на книгах, где восхваляются подвиги Имперской Гвардии. И может быть большинство конечно безразлично, но какой мальчик не мечтает стать похожим на Святого Рогала Дорна и кто из них не слышал о стойких защитниках Кадии? И вот чем больше будет таких примеров, тем...

– Больше мальчиков сдохнут на полях Армагеддона. Ага... – неожиданно рыкнул Медведь, чем заставил Ларнелию вздрогнуть, ведь голос его был прямо уж слишком басистым и с непривычки пугающим. – И пока они будут умирать с аквиллой на груди, жирные губернаторы будут набивать свои брюхи и купаться в роскоши. Как и их дети... их внуки... племянники... все, кто у кормушки так или иначе.

На это Ларнелия не нашла, что ответить, ведь и сама знала, что Медведь прав. Империум был огромен и среди великого множества угроз две самых главных и действительно способных его уничтожить были вовсе не Хаосом и флотами Тиранид, нет, это были бюрократия и коррупция. Словно колосс на глиняных ногах Империум такой не поворотливый и такой... такой гнилой... даже Совет Лордов Терры, главнейшая организация, но и там порой такое происходит, что кровь в жилах стынет. Хотя чего там говорить, даже спустя тысячи лет все ещё помнят Кровавое правление Гога Вандира.

– Не сдохнут, а погибнут героической смертью, – собравшись с мыслями и волевыми силами всё же ответила Ларнелия, потому что хоть Медведь и был огромным и страшным, но куда сильнее она боялась того, что перечеркнёт трусостью и нерешительностью весь свой прошлый путь. – Да, есть проблемы. Эти проблемы решаются. Робаут Жиллиман, сын Бога-Императора лично взял это на контроль. И хоть работы предстоит много, но Империум справится и с этим. Но и другие наши задачи не менее важные. Кто-то борется с коррупцией, кто-то несёт Свет Терры сквозь Цикатрис Маледиктум, а кто-то драит палубу и строит дома. Каждый вклад важен и каждый должен заниматься своей задачей, делая это как можно безупречнее. Не так ли?

И с грохотом Медведь опустил свою руку на стол, едва не сломав тот из-за своей его веса, так ещё и веса протеза.

– В последнем бою нас бросили в атаку практически без поддержки. Двести двадцать один труп из шести сотен хемо-псов, что шли в атаку вместе с нами. Их было бы в два раза меньше, если бы нам прислали хотя бы два Леман Расса. Два мать его танка, и минимум сто человек выжило бы. Но танки... танки видимо были нужны в другом месте, что мы можем знать о планах командования, да? – оскалился Медведь и улыбка его было невероятно жуткой, ведь лицо его было покрыто ещё свежими шрамами от осколков и огня. – А знаешь какой процент раненых выживает в госпиталях? Или ты там ещё не была? Да, спиртом воняет сильно, но... но куда страшнее слышать эти крики... крики и плач взрослых мужиков, которые воют от боли и понимают, что они не доживут до утра, а если вдруг сам Бог-Император улыбнётся, то... какие шансы выжить, когда у тебя ампутировали ноги? Как вы думаете, госпожа Ларнелия, что делают в нашему полку с теми, кто лишился обеих ног? М?

– Не знаю.

– Конечно не знаете, ведь каждый такой боец, там, в штабе он для вас же лишь цифра, в лучшем случае имя. Откуда он? Как загремел на Савлар? Сколько тут уже служит? Каждое личное дело же не откроешь... по крайней мере пока этот боец не нарушит устав, тогда да, моргнуть не успеешь, комиссар прибежит и раком поставит. Херня всё это, и хернёй вы занимаетесь. Взять бы вас всех, да в танк и люк заварить. Глядишь и война из вечной превратится во вполне конечную.

– Медведь, чё ты начал? Угомонись. Не все такие отморозки как мы, – остановил что-то разошедшегося Медведя Шакал, поняв что понесло товарища. – И не она в этом всём виновата.

Медведь в свою очередь нахмурился ещё сильнее, но всё же замолчал. Вероятно нечто сугубо личное было задето самим появлением Ларнелии. Всё же надо понимать специфику Савлара. Это же огромный тюремный мир, вернее система... там зеки одни и хоть зеки тоже бывают самыми разными, но... практически все касты там не особо жалуют напыщенных дворян или интеллигенцию. А у Ларнелии на её красивом личике и нежным ручкам было буквально написано: "Ни разу в жизни не трудилась, всё легко по жизни получилось".