5000 ночей одержимости

— У меня есть свои способы.

— Что за черт?
– Пия пришла в ярость от моей скрытности. — Ты и за моей дочерью

следишь? Говорю тебе прямо сейчас: не смей приближаться к моему ребенку. Никогда.

Ты понял меня...

— Джордан рассказала мне о твоей дочери, - сообщил я, когда она её голос

повысился. Это вывело Пию из истерики.

Ее глаза расширились, как будто наши взаимные связи не приходили ей в голову, и

она, похоже, приняла ответ. Пия неловко поправила консервативную юбку длиной до

колен, чтобы взять себя в руки, еще не готовая отбросить все подозрения.

— Позвольте мне кое-что прояснить, мистер Трималхио. Мы не виделись почти

четырнадцать лет, и вдруг ты повсюду. Мы столкнулись на вечеринке, а вслед за этим

ты предложил мне уйти от мужа.
– Ее голос понизился к концу предложения, когда она

огляделась в поисках свидетелей нашего разговора. — В довершение всего, ты

вломился в мой дом, и ты... т-ты, - запинаясь, пробормотала Пия, не в силах озвучить

произошедшее.

— Трахнул тебя?
– предложил я помощь, поскольку она, казалось, не находила слов.

Пия покраснела, но отказалась отступать.

— И я должна поверить, что это совпадение, что ты купил школу моей дочери на

следующий же день?

— Позволь мне кое-что прояснить, - парировал я с негодованием. — Ты пришла в мой

дом без приглашения. Как уже упоминалось прошлой ночью, я вбежал в твой дом, чтобы спасти твою жизнь. Я сообщил, что приеду, и ты предоставила мне доступ в

свой дом. Ты посылаешь какие-то серьезные смешанные сигналы.

Пия открыла рот, но я быстро оборвал ее.

— Теперь я узнаю, что твоя дочь учится в школе, которую я только что купил, и при

этом ты сваливаешь вину на меня. Откуда мне знать, что ты не записала свою дочь в

эту школу только для того, чтобы быть ближе ко мне?

— Ты сумасшедший, если думаешь, что можешь закидывать мне эти нелепые

обвинения, - отрезала она. — До свидания, мистер Трималхио. - Она вздернула

подбородок и продолжила свой путь. Я зашагал рядом с ней. — Ты перестанешь

преследовать меня?
– выругалась она.

— Хватит льстить себе. Мы идем в одном направлении.

— Зачем ты идешь в кафетерий?

— Чтобы проверить качество еды. Я слышал, что родители в этой школе чокнутые.
– Я

многозначительно посмотрел на нее. — Я не дам им шанса жаловаться на то, что их

детишки плохо питаются.

Пия раздраженно выдохнула, ее шаги замедлились, когда мы добрались до столовой.

Возражения стихли, когда ее взгляд упал на фигуру в углу.

Здесь было многолюдно из-за обеденного перерыва и ажиотажа первого дня. Тем не

менее, атмосфера была непринужденной. Дети свободно общались со своими

родителями или друг с другом за круглыми деревянными столами с мягкими стульями.

Все столы были заняты, за исключением углового. Одинокая волчица, одетая с ног до

головы в черное, оккупировала его, разложив перед собой стопку книг. В наушниках и с

раскрытым ноутбуком, её язык тела недвусмысленно заявлял «отвали». Со спокойной

решимостью малышка давала понять, что она неприступна.

Я бы сделал то же самое, если бы на меня никто не обращал внимания. Выбрал бы

столик подальше от бесполезных людей, заблокировав их мусорный шум наушниками и

сделал бы себя недосягаемым для «нормальных». Однако, как уже упоминалось, это

был мир «нормальных». Девчонка своей отстраненностью превращала себя в мишень.

Пия заметила, куда устремилось мое внимание.

— Аксель, - ее голос понизился, вся прежняя враждебность исчезла в пользу

неотложного вопроса. — Можно тебя на минутку?

Когда я моргнул в знак согласия, Пия посмотрела налево и направо в поисках

зрителей, а затем повела меня к пустующей фуршетной линии. Она схватила два

подноса и передала один мне.

Чистый капитал присутствующих в этом кафетерии равнялся одному проценту

будущего ВВП Америки. Учитывая клиентуру, еда была на удивление непритязательной

– хот-доги, картофель фри, гамбургеры, спагетти и салат, разложенные по тарелкам в

стиле шведского стола. Пия положила себе на поднос спагетти и немного салата. Я

рассеянно повторил за ней, мое любопытство разогрел внезапный интерес Пии к

цивилизованной дискуссии.

— Прошло много времени с тех пор, как мы виделись в последний раз, - начала она, уставившись на что-то перед собой. — С тех пор для меня многое изменилось.

Тогда я понял, почему Пия выбрала для разговора очередь за едой. Это было

наименее незаметно, потому что просто казалось, что мы оба заказываем еду в

кафетерии.

— Теперь у меня есть семья, и я здесь, чтобы пообедать со своей дочерью. Она не

должна узнать о… - Пия закрыла глаза и глубоко вздохнула. — Что бы ни случилось

прошлой ночью, я... я готова забыть об этом. Может, я действительно слишком много

выпила, и, возможно, все это было ужасным недоразумением. Давай заключим

перемирие и оставим это в прошлом.

Она говорила с четким намерением, намек был предельно ясен. Пия отчаянно хотела

помешать мне встретиться с дочерью и не желала, чтобы ее прошлое просочилось в

ее настоящее.

Я безмятежно поднял брови.

— Тебе не о чем беспокоиться, когда речь идет обо мне. - Я поднял руку в знак

капитуляции. Ей о многом стоило беспокоиться, но вызывать у неё истерику вряд ли

было бы продуктивно.

У нее вырвался долгий выдох облегчения.

— Спасибо за понимание.

— Наслаждайся обедом.

— Спасибо, - прошептала она. — Было эм... приятно снова увидеть тебя, наверное.
–

Она неловко тянула время, не уверенная, как положительно закончить разговор