90-е: Шоу должно продолжаться 13
Шрифт:
Глава 7
— Ничего, если я закурю? — нервно пробормотал Костян.
— Курить на улице! — как будто на автомате отозвалась Варвара.
— Я пошутил, — криво ухмыльнулся Костян. — Просто это же кошмар…
— А что такое? — всполошился дядька. — Все, как заказывали! Лысый мужик, статуэтка!
— Павел Иванович, мы же когда договаривались, совсем другой макет рисовали… — деревянным голосом проговорила валькирия-Варвара, стараясь не смотреть в мою сторону.
— Так я же все, как мы и договаривались сделал! — мужик торопливо полез в карман и вытащил замурзанную бумажку.
— Но это же уродец какой-то получился! И почему они все разные?! — выкрикнула Варвара. — Павел Иванович, мне за вас дядя Саша ручался, а вы…
— Так в срок все выполнил, как и договаривались! — набычился бородатый Павел Иванович.
— Велиал… — Варвара умоляюще уставилась на меня. — Я честно не знала, что так получится. Мой дядя клялся, что Павел Иванович отлично справится с работой.
Длинный Слава упал лицом в стол. Костя сидел с деревянным лицом. Секс-агрессор Дима стал красным, как вареный рак.
Нда, у моих рок-активистов с самоиронией все пока что не очень.
— А деньги? — Павел Иванович подергал себя за бороду. — Заказ выполнен, извольте оплатить, как мне и обещали.
— Но это же… — Варвара зажмурилась и потрясла головой. — Это совсем не то, что мы обсуждали!
— Уговор был! Я выполнил! — гордо вскинулся Павел Иванович. И тоже посмотрел на меня, безошибочно определив источник денег.
Я протянул руку и извлек из коробки одного из уродцев. Меньше всего это творение было похоже на элегантную статуэтку Оскара. Большая лысая голова с глазами навыкате, короткие ручки и ножки, массивная неровная подставка, и гитара, по размеру больше похожая на укулеле. Керамическое творение напоминало образец выставки поделок старшей детсадовской группы.
Я достал вторую статуэтку. Похоже, Павел Иванович не отлил все по одному образцу, а просто слепил по очереди все пятнадцать штук. И раскрасил похоже, но не идентично.
Так-то я предлагал отдать заказ Шутихину-старшему. По ценнику это вышло бы дороже, но Шутихин все-таки член союза художников и вообще профи. Я его работы видел. Но Варвара меня убедила, что у нее есть отличный спец, за которого поручились, что он гениален.
Я расставил все наши статуэтки на столе. Отступил на шаг, усмехнулся. Варвара, Слава и Павел Иванович продолжали пререкаться. Гениальный скульптор напрыгивал на активистов и требовал оплатить работу. Активисты в резких выражениях высказывали критику вот этого… всего. И старались на меня смотреть поменьше, особенно Варвара.
— Спасибо за работу, Павел Иванович, — невозмутимо сказал я и выложил рядом с уродцами несколько купюр. Даже на одну больше, чем было оговорено.
Павел Иванович моментально заткнулся на полуслове, ловко сграбастал со стола денежки, сделал всем ручкой и спешно ретировался спиной вперед.
— Велиал, ты с ума сошел? — спросила Варвара, распахнув глазищи. — Зачем ты ему заплатил? Он же сделал вот это вот…
— В каком-то смысле это даже гениально, — сказал я, взяв в руки одного из уродцев.
— Кошмар… — Варвара зажмурилась. — Разбудите меня, я сплю… Да я под землю провалюсь, когда наши этих монстров увидят…
— Ну да, нашим я это вручать не стал бы, — кивнул я. — Такими сувенирами на всю страну надо хвастаться.
—
Велиал, у тебя температуры нет? — хмуро буркнул Костя.— Так, спокойно всем! — я встал над расставленными по столу фигурками. — Расслабились. Эти штуки я заберу, у меня для них есть персональная идея.
— А что с нашими призами? — сразу после облегченного выдоха спросила Варвара.
— Решим, — я усмехнулся. — Есть пара идей.
— Может все-таки спортивные кубки как-то переделаем? — осторожно предложил секс-агрессор. — Они внушительно выглядят. И блестящие такие…
— Статуэтки теперь уже точно никто не успеет… — вздохнула Варвара.
— Нормальные будут призы, не парьтесь, — пообещал я, составляя уродцев обратно в коробку. Пожалуй, даже хорошо, что они такие жуткие. Зато отлично подходят под ироничный тон, который Василий задал для Рокозера. Кустарная копия статуэтки киноакадемии выглядела бы более… гм… вторичной. А вот эти штуки в самый раз подходят для того шоу, которое будем вести мы с Наташей.
— Боба, привет! — сказал я в телефонную трубку. — Не отвлекаю?
— О, Вован, здорово! — радостно заголосил Боба. — Вчера еще в качалке хотел с тобой побазарить, а тут ты сам звонишь. Слушай, какое дело…
— Если ты про билеты, то для тебя есть, — вклинился я в паузу.
— Еще два надо, — сказал Боба. — У моей телки подруга тоже хочет. Сделаешь?
— Нет проблем, — ответил я.
— Нормалек! — даже по телефону было слышно, что Боба расплылся в довольной улыбке. — А, стоп! Это же ты мне позвонил! Случилось чего?
— Мне нужно с одним товарищем побеседовать, — сказал я. — Хочу, чтобы ты мне компанию составил.
— Базаров ноль, — тут же отозвался Боба. — Волыну брать? Серьезная разборка будет? Кто-то на тебя наехал что ли?
— Эй-эй, притормози, — засмеялся я. — Никто не наехал, это для прикола, скорее.
И я вкратце изложил Бобе историю про Яна.
— Это тот Ян, который в рок-клубе на меня бычил? — спросил Боба. — Здоровый такой шкаф, рыхлый, как творожочек?
— А, точняк, — вспомнил я. — Вы ж виделись.
— Западло такое, — вздохнул Боба. — Нормально так поет мужик, а нутро гнилое.
— Так ты как? — спросил я. — Составишь компанию?
— Базаров ноль, Вован, — отозвался Боба. — Только ты точно уверен, что не надо этому Яну лицо подправить?
— Точно, — засмеялся я. — С этим я бы и сам справился.
— Ну, смотри, — хмыкнул Боба. — Наше дело — предложить.
Я поставил трубку на базу и посмотрел на Сэнсея. Лицо у него выглядело задумчивым и философским.
— Дружить с некоторыми людьми нужно хотя бы затем, чтобы вспоминать иногда, что уж я-то не такой уж плохой парень, — заметил он.
— Ты про Бобу? — хмыкнул я. — Не такой уж он и плохой. С ним на самом деле довольно легко иметь дело.
— А? — Сэнсей встрепенулся, будто вынырнув из транса. — Нет-нет, я же не знаю этого твоего Бобу. На самом деле, я думал о нашем разговоре в ресторане. Парадоксальный человек наш Василий, да? Я даже иногда завидую той легкости, с которой он справляется с моральными дилеммами…
— Нет, Сэнсей, — засмеялся я. — Парадоксальные — это мы с тобой. Дилеммами мучаемся, хорошесть поступков пытаемся измерить. А Василий просто идет к цели. Прямо и незамутненно. И никаких тебе дилемм.