90-е: Шоу должно продолжаться 14

— Сделка? — пристально глядя на меня, сказал Ник.

На секунду мне представилась конспирологическая картина, что вот сейчас это узловая точка нового будущего, и от нашего рукопожатия зависит, по какому пути пойдет история. Пожму руку — и превратится заносчивый заучка в будущем в какую-нибудь знаковую фигуру во внешней политике, который инициирует процесс объединения разных стран и смены формации… Хех. Перед глазами даже мелькнул растрепанный силуэт доктора Эммета Брауна, который рисует на доске свою линию времени.

Я начал протягивать руку, но на полпути замер.

— Так, погоди, — сказал я. — Какой еще творческий конкурс может быть в МГИМО?

— Какое еще МГИМО? — фыркнула Кристина и толкнула Ника в плечо. Но тот руку все равно не убрал.

— Про МГИМО я придумал, — сказал он. — То есть, я хотел бы, конечно, но вполне объективно оцениваю свои шансы. Но, скажи, ты заинтересовался, когда я сказал про МГИМО.

— «Дорогая Елена Сергеевна», — пробормотал я.

— Что? — нахмурился Ник.

— Долго думал, кого ты мне напоминаешь, — сказал я. — Фильм был такой злой, про подростков. «Дорогая Елена Сергеевна». Там был юноша в белой рубашке. Смотрел?

— Смотрел, — хмуро кивнул Ник. — Так что, нет?

— Почему? — усмехнулся я. — Куда руку убираешь? Держи краба. Сделка.

— Володя, ты с ума сошел? — простонала Кристина. — Он же тебе весь мозг чайной ложкой выколупает…

— Не переживаей, милая, — засмеялся я. — Нет мозга, нет проблем. Ну так что, Ник Батькович, пойдем план съемок набросаем?

— Погоди, — остановил он меня. — Я понял, что ты мне так и не ответил, почему не ты ведешь премию сегодня…

Глава 15

А затея оказалась гораздо интереснее, чем мне казалось в начале! Потрепаться и пофилософствовать в рок-тусовке в принципе любили. Не всегда умели, это правда. Но высказать свое мнение — это было святое! Но это «святое» здорово отличалось от культа собственного мнения в моем «прошлом-будущем». Здесь они как будто делали в этом направлении первые шаги, все еще пьянея от свободы и собственной смелости.

— Ну, короче, я представляю себя в будущем, конечно же, рок-звездой мирового масштаба…

— Стоп-стоп, погоди! Идея в том, что ты сейчас обращаешься к будущему себе я посланием. Ты говоришь, что ты рок-звезда, и все такое? Отлично. Дай себе будущему какой-нибудь совет? Или просто скажи несколько слов…

— А, да, все понял! В общем, здорово, МихалСаныч! На связи Миха из девяносто второго! Короче, есть вот какая тема! Когда тебе предложат гастроли по Аргентине, не соглашайся, лучше езжай в… блин, подскажите какую-нибудь клевую страну?

— Швейцария!

— Пакистан!

— Да иди ты нафиг со своим Пакистаном! Еще Буркина-Фасо предложи! Короче, МихалСаныч, езжай в Швейцарию! Там сыр, горы и вообще…

— Йодль.

— Чего?

— Ну, поют йодлем. Трал-ла-ла-ли-ри…

— Блин, отвали, придурок! Твоя очередь будет, скажешь, что хочешь. В общем, если ты это смотришь, то все круто, понял? И, это… у тебя же есть летающая машина, да?

— Хе-хе, фантазер…

— А что не так-то? Через тридцать лет — это же две тысячи… эээ… двадцать восьмой?

— Все, задрал, давай я! Так, короче! Привет, старый я! Если ты еще не в маразме, то возьми вискаря и выпей за мое здоровье! Ты же живешь в Нью-Йорке, как мы и мечтали, я прав? Отлично, тогда прошвырнись по Бродвею…

— А можно мне? Можно мне? Привет, мам! Ой, то есть, привет Марина Эдуардовна! Если твоя дочка будет отпрашиваться на ночевку к подруге, не верь ей, она точно врет!

Кому-то было прикольнее выступать на камеру за компанию. Вырывали друг у друга микрофон, спорили, подкалывали. А кто-то наоборот потом отзывал нас в сторонку, чтобы в дальнем уголке почти шепотом наговорить секретное послание.

По взгляду на будущее, рокеры делились на две неравных группы. Меньшая часть смотрела в будущее с оптимизмом. Типа, там впереди — процветание, мир и благоденствие для всего мира. Но большинство неожиданно топило за разруху и всякие ужасы. Вплоть до ядерной войны и постапокалипсиса через тридцать лет.

Ник по началу был слегка деревянным и все время оглядывался на меня. Но довольно быстро осмелел, задрал нос и начал рулить процессом весьма жестко. Обрывая длинные философские тирады и пресекая неизбежно возникающие споры.

«Умный мальчик, — подумал я, наблюдая, как он бычит на двух ржущих панков из „пиночетов“. — Если бы не я в качестве оператора, он точно бы отхватил тут. И не один раз».

— Благодарю, коллега, — Ник с пафосным лицом протянул мне руку. — Это ведь получился достойный материал?

— А сам как думаешь? — спросил я, пожимая его руку и убирая камеру в чехол.

— Ну… — он поднял взгляд в потолок. — Это было… интересно. Почему-то я думал, что тупых приколов будет больше. Но я вообще к людям отношусь с предубеждением. На мой взгляд, большая часть человечества — тупая жвачная масса… Ой, извини, я кажется слишком…

— Не парься, — я подмигнул. — В твоем возрасте категоричность — это нормально.

— Между прочим, все отмечают, что я рассуждаю гораздо более зрело, чем положено в моем возрасте, — Ник сжал губы.

— Ясен пень, — я хлопнул его по плечу, старательно силясь не засмеяться. — Стал бы я тратить время на тупого малолетку, как считаешь?

Забавный персонаж, конечно. Даже не знаю, чем таким особенным меня этот пацан зацепил. Ничего особенно взрослого в его рассуждениях не было, обычный подростковый максимализм. Но, пожалуй, в этом и был прикол — это был идеальный максимализм. Кристальный такой. Стопроцентной пробы. Ну, почти.

— Значит так, коллега, — сказал я, переводя мысли в деловое русло. — Завтра я весь день проведу в разъездах за городом, так что послезавтра с утра я покажу материал нашему редактору и оператору, и мы подумаем, что с этим можно сделать. Скорее всего, понадобится доснять твое соло в студии. Ну, чтобы ты изложил идею всего этого действа, дал подводку и вообще посветил лицом. Понятно же объясняю?

— Да-да, я понял, — Ник часто закивал и разулыбался, на несколько секунд растеряв пафос и апломб. — Я… Подожди, давай я тебе дам свой телефон, хорошо?