90-е. Шоу должно продолжаться 3

Когда Астарот раскинул крылья, зал моментально заткнулся и повисло гробовое молчание. Но к середине песни, вопреки нашему первоначальному плану, «ангелочки» стартовали с одной из своих «сатанинских» композиций. Впрочем, тут я даже не осуждал Астарота. Потому что реакция Сергея Ивановича оказалась прямо-таки бесценной. Первые мгновения он сидел, окаменев. Только глаза хлопали. Кажется, просто не верил в реальность происходящего. Потом лицо его стало наливаться красным, а на скулах заходили желваки. Когда курсанты пришли в себя и начались радостные выкрики, а кое-где даже взметнулись «козы», полкана в отставке как будто чуть прижало к креслу, словно он пытается сжаться до незаметных размеров.

И только потом он начал озираться цепким ищущим взглядом.

И я знаю, кого он искал.

Меня.

Песня закончилась, и красный, как рак, Сергей Иванович вывалился из кресла и начал пробираться к сцене. Он пер, как ледокол, распихивая кучкующихся в проходе людей, как в форме, так и без. Блин, надо же, даже заметить не успел, когда они все сюда набились. Сбежались на непривычно-громкую музыку, не иначе.

«Ангелочки» заиграли «Нирвану», и под первые скрежещущие аккорды «Smells like teen spirit» взбешенный полковник поравнялся со мной. Я заступил ему дорогу, пытаясь не позволить двинуться дальше.

— Ах ты щенок шелудивый! — взревел он, обдав меня перегаром. И попытался ухватить за грудки. Я почти уклонился, неловким движением он лишь одной рукой сумел зацепить полу моей джинсовки. Но удержать не получилось. — Ты шуточки тут со мной шутить вздумал? Шуточки, да?

Бегемот тряхнул патлами и размашисто ударил в барабаны. В зале радостно заорали.

— А ну иди сюда… — полкан покраснел, казалось, еще больше. Как будто сейчас закипит или взорвется вообще. «Блин, как бы его удар не хватил…» — подумал я, снова уклоняясь от его скрюченных пальцах.

— Меня в загробном мире знают… — запел Астарот.

И фокус внимания Сергея Ивановича снова переместился на сцену. Глаза налились кровью, и про меня он, кажется, сразу же забыл. Сжал кулаки и двинулся дальше. Я снова попытался заступить ему дорогу, но какое-там! Он пер вперед, как танк и попросту отшвырнул меня в сторону.

— Немедленно остановите это безобразие! — заорал он. Но голос его потонул в рефрене припева, и гитарных рифах. — Замолчать немедленно! Тишина!

Разметав в стороны стайку курсанов у самой лестницы, Сергей Иванович полез по ступенькам. Споткнулся, покачнулся, но устоял на ногах.

«Ангелочки» продолжали ровно до момента, пока он не выкатился на середину сцены, что-то крича неразборчивое. Музыка смолкла.

— Остановите это безобразие! — топнув ногой, повторил полковник. — Да вы хоть понимаете, щенки патлатые, где вы выступаете? И что за мерзость вы на себя нацепили?!

— Уоооооо… — разочарованно проныл зрительный зал.

— Немедленно сворачивайте свои манатки и убирайтесь! — зарычал Сергей Иванович.

«Ба-да-бумммс!» — стукнул по барабанам и тарелкам Бегемот.

В зале засмеялись. Сергей Иванович сжал кулаки и развернул главный калибр в сторону нашего ударника. А я уже был готов хохотать в голос. Концерт был, конечно, сорван, но блин, какой зачетный скандал! Прямо конфетка. И в ментовку нас при этом сдавать не за что.

— Сергей Иванович, что это вы праздник портите? — раздался вдруг с другой стороны зала громкий командный голос. С третьего ряда поднялся квадратный дядька азиатской наружности. Тоже в парадной форме полковника. И судя по тому, что, как только он заговорил, в зале моментально воцарилась тишина, он тут главный.

— Азамат Мирзоевич, это все досадное недоразумение, — выпрямившись, тут же принялся оправдываться Сергей Иванович. — Эти, с позволения сказать, музыканты… Так, я кому сказал, собирайте манатки?

— Да подождите вы бушевать, — второй полковник тоже поднялся на сцену и остановился с другой стороны от Астарота. «Между двух полковников стоит, можно желание загадывать», — ухмыльнувшись, подумал я. Астарот тоже, по всей видимости, осознал важность момента, гордо приосанился и скрестил руки на груди. — Хорошо ребята играют. Задорно. Чем вы недовольны?

— Да мерзость же поют! Мертвецы какие-то… — Сергей Иванович потряс головой и нервно заморгал.

— Темный вы человек, Сергей Иванович, — рассмеялся начальник. — Это же «Нирвана»! У меня дочка такое слушает, меня иногда просвещает. И слова вроде какие-то знакомые… Молодой человек, что за текст вы поете?

— Это стихи поэта девятнадцатого века Константина Случевского, — важно ответил Астарот, не меняясь в лице.

— Ну вот видите! — всплеснул руками Азамат Мирзоевич. — И курсантам нравится. Нравится же?

Он повернулся к залу.

— Так точно, товарищ полковник! — стройным хором отозвались курсанты.

— Вот видите… — на раскосом лице Азамата Мирзоевича расцвела широкая улыбка. Он приобнял Сергея Ивановича и повлек его к лестнице. Повернулся к Астароту и кивнул. — А вы продолжайте, продолжайте! Давайте еще раз, с начала. Хорошая песня!

Бегемот тряхнул гривой, отбил палочками ритм, под радостные крики курсантов снова взревели первые аккорды. Кажется, даже еще с большим драйвом, чем в первый раз.

Выдох.

Вот этого я, признаться, не ожидал. По моим примерным прикидкам на скандале все должно было закончится, так или иначе «ангелочков» бы вытурили со сцены, о чем можно было бы написать заметку в газету, что, мол, душат рок-музыку недобитые совки. Сорвать еще одно упоминание про «Ангелов С» в прессе и вплотную заняться концертом на овощебазе. Событием всяко более знаковым, чем выступление на этом новогоднем «утреннике».

Но получилось… Как получилось. Для ребят так даже лучше — вон как публика радуется, утомившись от официоза и выступления самодеятельного ансамбля народного танца.

Я вытер вспотевший от напряжения момента и духоты лоб и выбрался в фойе. И практически уткнулся в троицу — двух полковников и длинного тощего летеху. Увидев меня, Сергей Иванович снова побагровел и сжал кулаки.

— Остынь, я сказал, — тихо проговорил Азамат Мирзоевич. Веско так, без улыбки. Сергей Иванович сразу сдал назад. — Я так понимаю, что это вы, молодой человек, главный устроитель, так?

— Так точно, товарищ полковник, — кивнул я.

— Рискованное самоуправство, ай-яй-яй! — он улыбнулся и покачал головой, бросив хитрый взгляд раскосых глаз на Сергея Ивановича. — Вы на какую сумму договаривались за этот концерт?