A and B, или Как приручить Мародеров

Мародеры, не особенно желая дальше слушать прекрасно известную им историю, отошли к мягким креслам, стоящим в углу гостиной.

— Если все будет как в прошлом году…

— Это будет довольно весело, — беззаботно пожал плечами Джеймс.

— Не скажи, Сохатый. Вспомни только — этот противный “аб” обошел нас по всем статьям! — Сириус горько вздохнул. — Помнишь, мы покрасили Люциуса в оранжевый цвет? Он стал таким… солнечным, — по лицу Блэка расползлась довольная широкая ухмылка.

— Точно, а потом в ответ “ЭйБи” прислал Слизерину букет фиалок с пустой открыткой и своей подписью, и, как только они сели за стол, все их мантии перекрасились в ярко-розовый цвет и покрылись рюшками и кружевами.

— Им ведь действительно это подошло! — Блэк расхохотался. — А помнишь, мы трансфигурировали одежду Филча в женскую сорочку с цветочками?

— А в ответ АВ превратил миссис Норрис в пуделя!

— О, они шикарно смотрелись вместе!

— А помните, — неожиданно включился в разговор Ремус, — как АВ каким-то непонятным образом половину слизеринцев на четырнадцатое февраля опоил амортенцией?

— Ага! Они еще неделю тогда приставали друг к другу и к Гриффиндору с предложениями руки и сердца!

— Не понимаю, почему слизеринцы до сих пор не объявили АВ вендетту, — отсмеявшись, произнес Джеймс. — Но согласись, Бродяга, ту твою выходку “аб” перекрыть не смог!

— Ты про что, Сохатый? — Блэк забавно наморщил лоб, пытаясь понять о чем, говорит его друг.

— Ну, помнишь, когда ты въехал на своем маггловском мотоцикле в Главный Зал, подарил МакГонагалл букет ромашек и, трансфигурировав ее шляпу в кошачью голову, унесся прочь, разбив потолок?

— Точно! Она тогда еще начислила Гриффиндору двадцать баллов за “блестящее владение искусством трансфигурации”.

— Ага, — весело улыбнулся Ремус, — и назначила тебе пять вечеров отработки у Филча за “неуважение к преподавательскому составу и порчу школьного имущества”.

— Эх… — помолчав, протянул Джеймс. — Хорошо все-таки было!

— А в этом году будет еще лучше, — мрачно отозвался Блэк, — особенно, когда мы выясним правду об этом “ЭйБи”. Посмотрим тогда, как он будет играть в открытую!

Мародеры замолчали, думая каждый о своем, совершенно не обратив внимания на то, как в этот самый момент, с подоконника у открытого окна взлетела маленькая бабочка. Сине-зеленого цвета.

========== Глава II: Игра началась ==========

Вторая учебная неделя начиналась со сдвоенного урока Трансфигурации: Гриффиндор-Когтевран. Традицией были занятия со Слизерином, но, памятуя о магической дуэли, которую Блэк и Малфой устроили в конце прошлого года, преподаватели решили отложить битву Гриффиндор vs Слизерин до урока зельеварения. Профессор МакГонагалл лично выразила Дамблдору все свое мнение об учениках, срывающих экзамен по трансфигурации и отлеживающихся потом, вместо него, в больничной палате с многочисленными переломами. “Петушиные бои, Альбус, это не то, чему я обучаю студентов!” — сообщила она директору перед всей школой, и тот со вздохом уступил.

В этот светлый день мародеры решили прийти на занятия без опозданий, и, как выразился Сириус Блэк, разбуженный неумолимым Люпином: “В первый и последний раз за этот семестр!” Ремус лишь с улыбкой покачал головой, насмешливо разглядывая взъерошенного и мокрого с ног до головы Блэка, на котором он только что практиковал “Агуаменти”, как способ пробуждения.

— Даже Джеймса удалось поднять без таких радикальных мер, Бродяга. Неужели так сложно проснуться хотя бы за двадцать минут до начала занятий?

— Ты действительно считаешь, что я хочу променять драгоценные двадцать минут эротического сна с участием Мэйгрид Каллаган на лицезрение твоей скучной физиономии? — Блэк взмахнул палочкой, пытаясь высушить одежду и голову, в результате чего штаны на нем начали обугливаться, а волосы вздыбились и распушились. — Черт! Да что сегодня за день такой!

— Ты похож на одуванчик, Блэк! — расхохотался Джеймс. — Каллаган обязательно одобрит твой новый имидж. А, кстати, кто она?

— Кажется когтевранка или пуффендуйка… а хотя, какая разница? — пробормотал Сириус, прыгая на одной ноге и пытаясь стащить испорченную штанину. — Аргх! Жжется!

— Да ну вас! — Ремус вдруг развернулся, махнув рукой. — Питер, пойдем без них, все равно толку от этих двоих на занятиях никакого.

И, под возмущенные крики догоняющих их друзей, смеющиеся Ремус с Питером спустились по лестнице и направились на урок.

***

Класс уже почти полностью был заполнен учениками. Когтевранцы, как самые ответственные и стремящиеся к знаниям представители Хогвартса, практически в полном составе восседали за партами. Кто-то раскладывал перед собой пергаментные листы, перья и баночки с чернилами, кто-то сосредоточенно штудировал учебник.

Гриффиндорцы в большинстве своем, (а скорее в меньшинстве) разлеглись на стульях, уронив головы на сложенные руки перед собой, и сладко дремали. Некоторые изредка похрапывали.

На первой парте, совершенно не обращая внимания на удивленные взгляды, сидела черноволосая девушка. Ее волосы были затянуты в тугой хвост и перевязаны зеленой лентой. Закинув ноги в тяжелых черных сапогах с рифленой подошвой на стол, она придирчиво рассматривала ногти на правой руке, а пальцами левой нетерпеливо барабанила по столу. Ее черная мантия была небрежно распахнута, свисая с плеча и подметая краем пыль под столом.

Беата Спринклс. Лучшая ученица Слизерина.

— Спринклс! Ты аудиторией не ошиблась? — Блэк приподнял бровь, насмешливо взирая на нее с высоты своего роста.

Девушка мельком глянула на него, и по ее лицу расползлась ядовитая ухмылка.

— Отлично выглядишь, Блэк! Новый стиль, модная прическа? Честно говоря, я несколько удивлена, увидев тебя здесь. Не думала, что ты хоть раз в своей жизни заходил в класс так далеко — аж до первой парты.

И не дав вставить ему ни слова, она продолжила:

— Не считаю, что должна отчитываться перед тобой, но я жду Паркер. Исчезни с горизонта, чудо. Твоих волос слишком много — они заполняют все пространство.

Блэк, собиравшийся сказать в ответ что-нибудь не менее язвительное, был бесцеремонно прерван.

— Спринклс! Убери свои грязные ноги с моего чистого стола! — Паркер промаршировала прямо к девушке, без предисловий спихивая ее со стула и забрасывая сумку на столешницу.

— О Мерлин, Паркер, не будь такой занудной! — простонала Беата, не очень грациозно поднимаясь с пола и отряхиваясь.