А что же случится со мной? (А что будет со мной?)

— Скажите что-нибудь поумнее.

— Я сделаю все, чтобы защитить вас.

— Ох, как вы добры. — Она повернулась и зашла за кровать. — Я предпочитаю защищаться сама.

И прежде чем я двинулся, она выхватила из-под матраца винтовку и навела ее на меня.

— Не двигайтесь! — Резкость ее голоса заставила меня застыть на месте. — Идите вперед, в кабину к пилотам.

— Это не поможет вам, — заметил я. — Я на вашей стороне, но мы уже не сможем вернуться.

— Нет сможем! Идите вперед!

Я предположил, как будут реагировать Берни и Гарри, когда я войду в кабину под дулом винтовки в ее руках. Я отодвинул задвижку и шагнул в проход. Мне показалось, что она не застрелит меня, и я решил пока ничего не предпринимать. Если она заставит Берни повернуть самолет назад, я соглашусь. Если Берни и Гарри будут достаточно сообразительны, чтобы обезвредить ее, я тоже не буду вмешиваться. Пусть действует сама. Может быть потому, что я вроде любил ее, а может, потому что у меня не было ясных планов насчет миллиона с четвертью, я, как истукан, вошел в кабину.

Гарри повернулся, когда я вошел.

— Не спится, Джек, — поинтересовался он, — совесть замучила?

Я отошел в сторону и миссис Эссекс стала на пороге, направив винтовку на него и Берни.

Гарри обалдел. Челюсть его отвисла, и он сделал попытку вскочить на ноги.

— Сидеть! — приказала она. Гарри рухнул обратно в кресло.

— Боже мой! Берни, взгляни, кто здесь! Берни повернулся, уставился на нее, на винтовку и лицо его приняло мертвецки бледный вид.

— Вы не угоните этот самолет! Поворачивайте! Мы возвращаемся на аэродром!

Гарри улыбнулся ей.

— Нет, мы нет. И вы ничего не сможете сделать. И винтовка вам не поможет. Если вы начнете стрелять, мы просто рухнем в океан.

— Я сказала поворачивайте!

Гарри пожал плечами.

— Убирайтесь, шлюха, вы мне надоели! — И он уселся в кресло, повернувшись к ней спиной.

— Олсон! Вы слышите меня! — настаивала она. — Поворачивайте самолет на аэродром!

Берни ничего не ответил. Он просто сидел, глядя на приборную доску, и как будто не слышал ее.

Она в отчаянии повернулась ко мне.

— Заставьте его повернуть назад, Джек!

— Да… да. Заставьте нас повернуть назад, Джек, — передразнил ее Гарри и засмеялся. — Затем, взглянув на нее, рявкнул:

— Убирайся отсюда, развратная сука! Убирайся!

Она заколебалась, а затем промчалась в комнату Эссекса и захлопнула дверь.

— Ну и ну. — Гарри взглянул на меня. — Как она оказалась на борту?

— Ее пустил Томпсон.

— Что будем делать? — сдавленно спросил Берни.

— Пускай эти ребята разделаются с ней, — сказал Гарри. — Нам то какое до нее дело?

— Нет! — вырвалось у меня.

Он нахмурил брови.

— Ах, вот оно что! Вы уже вместе с ней, Джек?

— Мы не можем позволить, чтобы она попала к ним в руки.

— Почему? Мы что ли будем с ней трястись… или вы?

— Я. Послушай, Берни, одно дело похитить самолет, но совсем другое дело похитить миссис Эссекс! Будут искать…

— А, брось! — прервал меня Гарри. — Мы уже все погибли в океане… вспомнили? Томпсон доложит, что она была на борту и Эссекс будет думать, что она утонула, вместе с нами. И шума никакого не будет.

— Он прав, — согласился Берни. — Мы не звали ее сюда. Если она оказалась здесь, пусть надеется только на себя.

— Иди и приласкай ее, Джек, — усмехнулся Гарри, — а то мы заняты.

Я подошел к ее двери и постучал.

— Это я, Джек.

— Убирайтесь! Сюда никто не войдет! Никто!

— Мне надо поговорить с вами.

— Никто не войдет сюда! Я буду стрелять!

— У вас нет ни единого шанса. Будьте разумны и дайте мне войти.

Грохот выстрела потряс меня. Пуля прошла сквозь дверь дюймах в шести от моей головы.

Я торопливо отступил назад.

— В следующий раз я выстрелю ниже!

— Хорошо. Тогда рассчитывайте только на себя.

— Я справлюсь.

Вернувшись в кабину, я рассказал все им. Гарри только засмеялся.

— Ну, нам нечего беспокоиться. Мы посадим самолет, а покупатели пусть выкуривают ее оттуда, если им надо.

— Что вы несете! Никто не сможет подойти к ней, когда у нее эта винтовка.

— Им всего-то надо подождать немного. Там чертовская жара, а кондиционер мы выключим.

Как долго она протерпит без еды и питья — вот об этом я и не подумал.

***

Мы продолжали лететь тем же курсом, пересекая Мексиканский залив, еще минут пятнадцать все также на высоте трехсот футов над океаном.

Я сел сзади Берни, пока Гарри слушал эфир, надев наушники.

Я думал о миссис Эссекс. Чем она занимается? Она наверно в отчаянии. Что с ней случится, когда мы приземлимся? Возможно ли будет спасти ее? Помощи со стороны Берни и Гарри, конечно, ждать не придется. Только в одном этом я был уверен. Мы приземлимся в джунглях к головорезам Ораско. Как мне помочь ей избежать их?

Внезапно Гарри сказал:

— Это уже в эфире. Весь мир знает, что знаменитая красавица миссис Эссекс была на борту самолета и разбилась в океане. Это будет завтра на первых страницах всех газет. Как вам это нравится, Берни?

Берни ничего не ответил. Он управлял самолетом в полном молчании. По его шее катились капли пота и его седоватые волосы взмокли от внутреннего напряжения.

— Могу спорить, что этим мексиканцам понравятся ее телеса, — продолжал Гарри. — Я готов отдать отрубить себе руку, чтобы посмотреть, как они разложат эту суку. Это будет потрясающее зрелище.

— Заткнись! — прервал я его. Он злобно посмотрел на меня.

— Вам ее жалко, не так ли, простачок?

— Сказал, замолчи! — Я вышел из кабины.

— Подожди, Джек. Я повернулся.

Гарри вышел вслед за мной и прикрыл за собой дверь. Его взгляд мне не понравился.

— Давай поговорим откровенно, — сказал он. — Не хотите же вы нарываться на неприятности, когда все уже решено и три миллиона, считай, у нас в кармане. Кто она вам?

— Я не могу спокойно смотреть, как ее будет насиловать банда мексикашек.