А + Д =? История еще одной первой любви

– Ну что там? – напоминает о себе мама.

– Вот – открываю одну из фотографий во весь экран и разворачиваю к ней.

Оттуда на нас смотрит скуластый, голубоглазый Арс. Правый уголок губ чуть вздернут в будто приклеенной ухмылке. Наглый кошачий взгляд обрамляют пушистые ресницы, а черная футболка обтягивает крепкие плечи и рельефные руки.

– Друг, значит. – В мамином голосе столько скепсиса, что мне даже немного обидно становится.

– Друг, – подтверждаю я.

– Диль, – убирает телефон на стол, садится и задумчиво разглядывает мое лицо, – будь с ним осторожна, пожалуйста. Знаю, ты у меня удивительно разумный ребенок, каким я точно не была, – смеется она. – Но я все же скажу. Сначала принимай решение вот здесь, – мягко касается моего виска, – только потом тут, – указывает туда, где быстро стучит сердце. – А за ночной побег вам обоим сразу минус.

– Извини, – облизываю губы.

– Папе и бабушке говорить пока ничего не будем. А вот я все же познакомилась бы с твоим другом. Потом посмотрим, что с вами делать.

– Я ему передам.

Мы еще немного обсуждаем планы на день, корректируя их под ее выходной после командировки. Я прошу маму разбудить меня в десять и стягиваю телефон со стола, как только она уходит. Еще раз перелистываю фотографии в профиле Арса.

Пишу ему: «Зачем ты все удалил?»

Раньше я не писала ему первой. Теперь мы больше общаемся, и я не вижу в этом шаге ничего плохого. В конце концов, после того как я решилась его обнять, что криминального в простом сообщении?

Отправляю. Все же жалею об этом, подумав, что лезу не в свое дело, но засыпаю быстрее, чем успеваю удалить написанное.

За весь день Арс мне так и не ответил. Прочитал, потому удалять сейчас уже глупо. Возможно, человек просто занят. Я и сама чего только не переделала за сегодня. Съездила на урок игры на гитаре, потом мы ходили с мамой по магазинам, свозили бабушку в поликлинику, приготовили обед и помыли Беляша. Этот белый комок мокрой шерсти уже час недовольно фыркает, вылизываясь у меня под столом.

Телефон оживает ближе к половине восьмого вечера.

Стич: «Психанул» – это, видимо, ответ на мой ночной вопрос. – «Ты не передумала насчет картинга?»

Я: «Нет. Мы же договорились. С тебя картинг, с меня мафия».

Стич: «Супер. Я заеду за тобой минут через двадцать. Нормально?»

Я: «Вполне. Только не к подъезду» – напоминаю ему. Отец уже вернулся с работы, так что нам лучше не попадаться никому на глаза.

Стич: «Понял».

В конце ожидала увидеть какой-то смайл, чтобы понять его настроение, но в профиле Арса просто сменился статус, показывая мне, что он вышел из переписки.

Прикинув, в чем мне будет удобнее кататься, надеваю узкие черные брючки. Передний край свободной полосатой футболки заправляю под ремень и получается милый, чуть небрежный, но вполне женственный образ. Волосы заплетаю в две косы. Беру с собой рюкзак с разными мелочами и, предупредив семью о своем уходе, выхожу в подъезд. За мной выскакивает Беляш. Приходится потратить время, чтобы поймать кота и вернуть его на законное место.

– Диляра, – зовет отец.

– М? – сую нос на кухню, где он пьет чай в компании своего рабочего ноутбука.

– Дома будь к полуночи, – оглянувшись, требует папа.

Кивнув, торопливо покидаю квартиру во второй раз. Он оказывается успешным, и я нахожу машину Арса, припаркованную за своим домом. Сажусь вперед и словно проваливаюсь в нечто темное, отчего по позвоночнику пробегает мороз. На первый взгляд, парень спокоен и даже расслаблен, если не обращать внимания на вздувшиеся вены на открытых предплечьях и холод в голубых глазах.

– У тебя что-то случилось? – тихо спрашиваю я.

– Нет, все нормально, – на автомате отвечает он, явно повторяя эту фразу далеко не в первый раз. – Едем, – заводит двигатель и аккуратно встраивается в поток машин.

– Я рассказала про тебя маме.

– И что она? Сказала, что я придурок и нам нельзя видеться? – недовольно морщится он.

– Нет. Она будет рада с тобой познакомиться. Ты же хотел, – напоминаю ему.

– Правда? – Арс очень искренне удивляется, будто действительно ожидал чего-то совсем иного.

– Правда. Пока без папы. Ему она скажет позже. И еще, мне дома к полуночи надо быть.

– Без проблем. Будешь. А что ты маме рассказала? – После небольшой паузы любопытство все же побеждает.

– Что мы дружим и ты спортсмен. А! Еще фотографию показала, – честно рассказываю ему. – Я же говорила тебе, она поймет. С остальными будет сложнее.

– Хоть что-то хорошее, – устало вздыхает «Стич», сворачивая к картинг-клубу.

Администратор выдает нам по шлему. Арс сам надевает его на меня, пока нас инструктируют по технике безопасности. Выбираю карт, устраиваюсь и азартно стреляю взглядом в «соперника». Оттаяв, он коварно улыбается и дает мне фору.

Управлять этой маленькой машинкой несложно, но извилистая трасса покоряется далеко не с первого раза. На коварных поворотах Арс легко вырывается вперед. Сразу чувствуется водительский опыт. Я же умудряюсь влететь в стопку шин. Смеясь, он возвращается ко мне и помогает вернуться на трассу.

– Я бы сама…

– Ага-ага, – озорно отвечает он, вновь давая мне фору в несколько секунд.

Только я радуюсь, что у меня получается войти в узкий поворот, как мы с Арсом сталкиваемся бортами.

– Ах, так! – Поймав кураж, крепче сжимаю руль и, закусив губу, выезжаю на ровный участок трассы, обгоняя хитрого «Стича».

Наши гонки быстро превращаются в догонялки, где я убегаю, а он меня ловит. И это гораздо веселее, чем просто пытаться выиграть. Я же понимаю, что это практически невозможно.

Набесившись и получив массу приятных эмоций, сдаем шлемы и отправляемся гулять по городу. Покупаем по стаканчику кофе. Арс случайно касается моей руки. Я отчего-то вздрагиваю, а он уже осознанно ловит мою ладонь и сжимает в своей. Так и идем, потягивая латте и держась за руки. Я чувствую, как его ладонь иногда напрягается, копируя мой собственный рваный пульс от ощущения кожи к коже…

Арс долго молчит, и воздух вокруг нас постепенно тяжелеет. Я не лезу с вопросами, догадываясь, что ему нужно время. И мне приятно, что он выбрал меня как человека, с которым ему можно помолчать.

Мне кажется, в этом есть что-то особенное.

Доверие?

Это может звучать странно, но, если подумать, молчим мы чаще всего наедине с собой. Закрываемся где-то, размышляем, вспоминаем, переживаем и ни с кем не делимся. А в компании друзей или с родственниками помолчать не выйдет. Кто-то обязательно задаст вопрос, и придется говорить. А ведь именно в молчании прячутся наши сокровенные мысли. Вот и выходит, что этот опасный мальчик доверяет мне свое молчание, а значит, и свои мысли, которыми больше ни с кем не делится.