А + Д =? История еще одной первой любви
Шрифт:
– Не торопись. – Проходя мимо, мама проводит ладонью по моему затылку. – Давай заедем за продуктами после больницы? У нас все заканчивается.
– Доставка? Или ты прогуляться хочешь?
– Хочу. Так хорошо с утра на улице. Прохладно после дождика. Или у тебя планы?
– До обеда в твоем распоряжении.
На сборы уходит еще полчаса. За это время я одеваюсь и успеваю позалипать в коротких видосах с боем ММА, а мама – нанести легкий макияж, уложить волосы и выбрать платье. Она красивая, умеет и любит ухаживать за собой, а мужики за ней, но после гибели отца она держит всех на расстоянии.
В больницу едем, слушая
– Что? – не выдержав, спрашиваю у нее.
– Ни-че-го. На дорогу смотри.
Да я-то смотрю, а мама все равно на меня. Раздражает ужасно. Что за отвратительная женская привычка – не договаривать? Они реально думают, что у нас в голове есть какой-то чип, способный считывать их намеки?
– Не сопи, – фыркает мама. – Вон там место есть, – показывает на свободное парковочное сбоку от здания.
– Вижу, – сворачиваю к нему и осторожно встаю между двумя иномарками покрупнее.
За что я люблю платные клиники, так это за скорость. Несмотря на количество пациентов, приехавших вместе с нами сдавать анализы, никто надолго не задерживается. Несколько администраторов быстро всех оформляют, а затем в процедурном на нескольких столах берут кровь. Результаты тоже приходят быстро. А в нашем случае это в прямом смысле острая необходимость.
Оплачиваю прием у маминого врача, и лифт поднимает нас на пятый этаж. Мама мрачнеет, я внешне абсолютно спокоен. От блестящий вывески «онкология» взрывается бомба с мурашками и волосы по всему тело встают дыбом. Провожу ладонями по предплечьям, пока мама не видит, и уверенно иду к кабинету «502».
– Ольга, здравствуйте. – Врач с порога осматривает свою пациентку цепким профессиональным взглядом. – Проходите, присаживайтесь. Что за срочность? Вас что-то беспокоит?
Зная, что я никуда не уйду, как бы ни сверлила меня взглядом, мама все же признается, что боли странные. В ее голосе слышится страх. Подхожу, кладу ладони ей на плечи и крепко сжимаю.
– Анализы сдали?
– Да.
– Минутку.
Врач звонит в лабораторию и просить несколько анализов сделать как можно быстрее. А пока я отхожу за ширму, чтобы он мог осмотреть маму. Мне отлично слышно все, о чем они разговаривают. И мамин тихий «ох», больше похожий на стон. Озадаченное молчание онколога.
– Оля, пройдемте на УЗИ, пока ждем расшифровку по вашей крови. Арсений, побудь здесь, пожалуйста.
– Я с вами, – категорично заявляю.
– Арс, я прошу тебя, не начинай, – тихо просит мама.
– Мимо тебя ничего не пройдет, – обещает врач.
Знаю. Мы с ним договаривались, что вся самая сложная информация проходит сначала через меня.
Пока их нет, жалею, что сигареты остались в тачке. Еще одна резервная пачка. Сейчас бы пригодилась. Глубоко дышу через нос и скриплю зубами, глядя в окно. Тело дергается на звук шагов и открывающуюся дверь. У мамы слезы в глазах, а врач мрачнее тучи.
– Необходимо полное обследование, – поясняет он с порога, – потом я озвучу план действий. Еще рано отчаиваться… Арс?
Отрывистыми шагами пересекаю кабинет, угрожающей тенью нависая над врачом.
– Арсений, успокойся, – просит мама.
Но после слов врача планка уже упала, и ее я уже слышу с трудом. Схватив мужчину за халат, резко дергаю на себя.
– Ты мне обещал! – рычу ему в лицо. – Ты говорил, что риски рецидива минимальны! –
заношу сжатый кулак.– Арс, не смей! – вскрикивает мама.
– Я не господь бог, юноша. Я врач.
– Ты хуевый врач!
– Арс! Да что же это такое!
– Найдешь лучше? – подобравшись, хмыкает он.
– Найду! – разжимаю побелевшие пальцы и отталкиваю мужчину от себя.
– Извините его, доктор, – всхлипывая, просит мама.
Дает мне подзатыльник и толкает между лопаток в сторону двери. Выходим, она устало садится на скамью. Я присаживаюсь перед ней на корточки.
– Что ты устроил? – стискивает в кулаке бумажную салфетку.
– Я не прав? – киплю, глядя в ее заплаканные глаза.
– Не прав. Придется извиниться.
– Я найду тебе другого врача. Лучшего.
– Арс…
– Я сказал, найду!
– Господи, помоги. – Она тихо вздыхает и поднимается вслед за мной. – А деньги? На лучшего.
– Будут.
– Откуда? Ваши спонсорские…
– Я сказал, будут деньги! – Гулко сглотнув, медленно втягиваю в себя воздух. – Значит, будут, – отвечаю уже гораздо спокойнее. – Поехали. Ты в магазин хотела.
– Домой меня теперь отвези. После того что ты устроил, я с тобой никуда не хочу. Доставку закажу.
– Мам…
– Домой, – отрезает прохладным тоном, а голос все равно дрожит, и мне становится стыдно за то, что сорвался. Но деньги нам все равно нужны. И извиняться перед врачом придется, потому что он в своей сфере действительно один из лучших.
Глава 6
Арс
Отработав остаток пути молчаливым таксистом, взглядом провожаю маму до подъезда. Дверь за ней закрывается, а я все смотрю в одну точку, ощущая себя участником чужого дурного сна, из которого не получается вырваться. Откуда лезет эта дрянь? Почему это происходит с ней? Да мама в жизни никому ничего плохого не сделала. Столько мудаков вокруг живет и здравствует, и нихрена им не делается! Мне казалось, мы победили, но это был всего лишь раунд, а не бой. За ним передышка, чтобы все начать сначала.
Закрываю глаза и скриплю зубами от ощущения бессилия. Со всей дури луплю ладонью по рулю. Куда-то надо девать эти чертовы эмоции. Они рвут грудную клетку, выворачивают ее ребрами наружу. Молча терплю, лишь крепче зажмуриваясь и сжимая ладони в кулаки.
Раз поход по магазинам отменился, еду в спортзал к знакомым парням. Здороваюсь, улыбаюсь, даже отвечаю на какие-то вопросы, тут же их забывая. Ухожу на беговую дорожку. Вечером бой, и нельзя перегружать мышцы, но сидеть без движения не получится. Убежать на тренажере от проблем тоже. Зато басы русского рэпа в наушниках заглушают мысли, и становится легче. Иногда думать – это зло. И я не думаю, просто бегу, постепенно увеличивая скорость.
Терехов сейчас сказал бы что-нибудь умное. У тренера удивительным образом получается попадать словами в цель. Они всегда мне помогали.
Накатывает сильнейшее ощущение одиночества. Темного и тяжелого. И мне на мгновенье перестает казаться, что я взрослый. Мальчишка, мир которого трещит по швам. Из цветов в нем только черный и белый. Черного больше. С каждым разом все больше и больше…
Переключаю беговую дорожку на новый уровень. Она меняет угол. Держаться становится все сложнее, но я держусь, используя только ноги. Упрямо пру вперед, пытаясь обогнать самого себя.